рождение трагедии из
Ф. только что звонит и нервничает, что у меня треснуто стекло айфона, немедленно почини итд. (в январе уронила на мостовую в Париже, но работает)
Я осторожно спрашиваю, о чем здесь беспокоиться.
После небольшой заминки и запутанного ворчания Ф. говорит, что пора "честно объяснить, в чем дело".
Я несколько пугаюсь.
Однако Ф. начинает про свое отношение к вещам.
Недосягаемость вещей в советское время. Отсутствие разговора про вещи в искусстве.
Скованная вещь, уродливая атмосфера поликлиник.
Вещь на человеке и наоборот, и т.д.
"Об этом уже много говорилось в искусстве! но мне есть что добавить!", - заключает Ф. уже в совершенно лирическом тоне и (кажется) забыв начало разговора
Я осторожно спрашиваю, о чем здесь беспокоиться.
После небольшой заминки и запутанного ворчания Ф. говорит, что пора "честно объяснить, в чем дело".
Я несколько пугаюсь.
Однако Ф. начинает про свое отношение к вещам.
Недосягаемость вещей в советское время. Отсутствие разговора про вещи в искусстве.
Скованная вещь, уродливая атмосфера поликлиник.
Вещь на человеке и наоборот, и т.д.
"Об этом уже много говорилось в искусстве! но мне есть что добавить!", - заключает Ф. уже в совершенно лирическом тоне и (кажется) забыв начало разговора