зацепило
Я смотрю на новости - и не вижу смертям конца,
Будто серый ангел ходит по миру и выключает сердца.
Устало, стало, измучилось, отработало,
Билось-билось, моталось вокруг да около.
Было боли по самые гланды, хватило голода,
Досыта близкие отвалили молчанья-золота,
Страхи рыли под домом ямы и не попались,
В дневнике страницы промокли и обтрепались.
Тише, сердце, ровнее - покоя хочется.
Ведь не пишется, понимаешь - в ночи не строчится.
Только дроны свистят и дельфины кричат от ужаса,
И котенок бездомный на себя нагляделся в лужице.
Дорожают билеты, книги и отношения.
У мошенников нужно спрашивать разрешения,
У священников за любвишку сдуру просить прощения.
Под окошком тоскливо воет собака щенная.
Карадаг молчит - и ему темно от отчаянья.
В воду канули кольца - простое и обручальное.
У врачей пересменка и скорая не приехала.
Эхо ли? Веха ли? Белая ночь под веками.
Черная весть глупой птицей орет из паблика.
Собирают поминки: Катюшу? Надюшу? Павлика.
Отправляют в помойку тапки, трусы и кофточки.
Остаются косточки.
Сердце прячется.
Ничего, что оно у живых не значится.
Прорастет подснежниками в тенечке,
Метнется горлицей.
Станет глупым лисенком и спрячется за околицей.
Упадет на небо звездой, чтобы нам светить.
Чтобы ангела греть. Чтобы всех насовсем простить.
(с) Ника Батхен
Будто серый ангел ходит по миру и выключает сердца.
Устало, стало, измучилось, отработало,
Билось-билось, моталось вокруг да около.
Было боли по самые гланды, хватило голода,
Досыта близкие отвалили молчанья-золота,
Страхи рыли под домом ямы и не попались,
В дневнике страницы промокли и обтрепались.
Тише, сердце, ровнее - покоя хочется.
Ведь не пишется, понимаешь - в ночи не строчится.
Только дроны свистят и дельфины кричат от ужаса,
И котенок бездомный на себя нагляделся в лужице.
Дорожают билеты, книги и отношения.
У мошенников нужно спрашивать разрешения,
У священников за любвишку сдуру просить прощения.
Под окошком тоскливо воет собака щенная.
Карадаг молчит - и ему темно от отчаянья.
В воду канули кольца - простое и обручальное.
У врачей пересменка и скорая не приехала.
Эхо ли? Веха ли? Белая ночь под веками.
Черная весть глупой птицей орет из паблика.
Собирают поминки: Катюшу? Надюшу? Павлика.
Отправляют в помойку тапки, трусы и кофточки.
Остаются косточки.
Сердце прячется.
Ничего, что оно у живых не значится.
Прорастет подснежниками в тенечке,
Метнется горлицей.
Станет глупым лисенком и спрячется за околицей.
Упадет на небо звездой, чтобы нам светить.
Чтобы ангела греть. Чтобы всех насовсем простить.
(с) Ника Батхен