"Чайка" Богомолова
«Чаек» в Москве очень много - на данный момент не меньше 13; впрочем, большинство из них идут в местах, куда не ступала нога театроведа и вообще любого человека, хоть сколько-нибудь разбирающегося в театре. А главное - все они принадлежат старой театральной культуре, разыгрывая чеховский текст по самим собой сложившимся канонам, будто в одних и тех же декорациях, костюмах, с давно ставшими привычными и стандартными интонациями и образами героев.
Последняя по времени «Чайка», вызвавшая какой-то отклик, вышла 8 лет назад в театре Вахтангова. Но, хотя Треплева в спектакле Павла Сафонова играет главный и самый радикальный российский кино-театральный бунтарь Владимир Епифанцев, кроме него, ничто и никто здесь не указывает на присутствие современного искусства, и форма постановки остаётся вполне архаичной.
До сих пор жёстких, обострённых, экспериментальных, пульсирующих нервом сегодняшнего дня «Чаек» нам привозили со стороны - самыми яркими были спектакли Кристиана Люпы и Кристиана Смедса, сумевших взорвать всю структуру пьесы и её обыкновенное восприятие, заставить звучать чеховский текст так, словно он написан сейчас.
И вот в этом сезоне одна за другой, с разницей в полтора месяца, вышли наконец две «Чайки», которые по сути перевернули всю историю этой пьесы по меньшей мере на московской сцене, открыли в ней не просто следующую страницу, но принципиально новый этап. Их поставили режиссёры, страстные до безумия, не знающие никаких ограничений, компромиссов, запретов - Юрий Бутусов и Константин Богомолов. Пятичасовой, четырёхактный спектакль Бутусова в Сатириконе, с неистовой силой признающийся в любви к театру и придающий ему характер священнодействия, а актёрскую игру понимающий как жертвоприношение, настолько заполнен и перенасыщен метафорами, символами, значениями, цитатами, что говорить о нём очень трудно даже после 5 просмотров. Спектакль Богомолова, созданный в театре Табакова, но идущий на основной сцене МХТ (и один из самых жёстко авангардных, когда бы то ни было на ней игравшихся) сложен не менее, однако в нём есть какие-то опоры, благодаря которым можно попытаться выявить главное.
Читать на портале "Около"
Последняя по времени «Чайка», вызвавшая какой-то отклик, вышла 8 лет назад в театре Вахтангова. Но, хотя Треплева в спектакле Павла Сафонова играет главный и самый радикальный российский кино-театральный бунтарь Владимир Епифанцев, кроме него, ничто и никто здесь не указывает на присутствие современного искусства, и форма постановки остаётся вполне архаичной.
До сих пор жёстких, обострённых, экспериментальных, пульсирующих нервом сегодняшнего дня «Чаек» нам привозили со стороны - самыми яркими были спектакли Кристиана Люпы и Кристиана Смедса, сумевших взорвать всю структуру пьесы и её обыкновенное восприятие, заставить звучать чеховский текст так, словно он написан сейчас.
И вот в этом сезоне одна за другой, с разницей в полтора месяца, вышли наконец две «Чайки», которые по сути перевернули всю историю этой пьесы по меньшей мере на московской сцене, открыли в ней не просто следующую страницу, но принципиально новый этап. Их поставили режиссёры, страстные до безумия, не знающие никаких ограничений, компромиссов, запретов - Юрий Бутусов и Константин Богомолов. Пятичасовой, четырёхактный спектакль Бутусова в Сатириконе, с неистовой силой признающийся в любви к театру и придающий ему характер священнодействия, а актёрскую игру понимающий как жертвоприношение, настолько заполнен и перенасыщен метафорами, символами, значениями, цитатами, что говорить о нём очень трудно даже после 5 просмотров. Спектакль Богомолова, созданный в театре Табакова, но идущий на основной сцене МХТ (и один из самых жёстко авангардных, когда бы то ни было на ней игравшихся) сложен не менее, однако в нём есть какие-то опоры, благодаря которым можно попытаться выявить главное.
Читать на портале "Около"