(no subject)
“
Но даже не это самое страшное. Самое страшное это коллапс реанимации в целом, которая сейчас немыслимо перегружена спасением зараженных (их вполне можно спасти после 2-3 недель реанимации). А реанимация это ключевой пункт клинической медицины вообще. При коллапсе реанимации невозможно лечение инфаркта, инсульта, останавливается хирургия, прекращаются сложные диагностические процедуры, наступает коллапс медицины в целом. Реанимация это и есть те подшипники, на которых держится все строение медицины. Без реанимации люди будут умирать или смертельно заболевать далеко не только от этого вируса.
Вот в чем катастрофа.“
Но даже не это самое страшное. Самое страшное это коллапс реанимации в целом, которая сейчас немыслимо перегружена спасением зараженных (их вполне можно спасти после 2-3 недель реанимации). А реанимация это ключевой пункт клинической медицины вообще. При коллапсе реанимации невозможно лечение инфаркта, инсульта, останавливается хирургия, прекращаются сложные диагностические процедуры, наступает коллапс медицины в целом. Реанимация это и есть те подшипники, на которых держится все строение медицины. Без реанимации люди будут умирать или смертельно заболевать далеко не только от этого вируса.
Вот в чем катастрофа.“