Шестой визит к китайцу.
Сегодня на улице меня два раза сдуло, вот прям как в кино ураганом сдувает. Причём маленькая изящная Анька твёрдо стоит на ногах, а я качусь как горошина.
Китаец сходу вогнал в руку три иглы, нет иглищи. Самые большие. В плечо, в локоть и в запястье. Последнюю я вытерпела не больше двух минут и то потому, что говорить не могла от боли, у меня только подбородок дрожал как у кошки, которая смотрит на птичек через стекло понимает, что не может достать и горе её велико. Так что эту иглу ему пришлось вытащить, и я просидела первый час всего с двумя иголками. Сидеть хорошо - ничего не затекает, можно глазеть по сторонам, смотреть телевизор, общаться с соседями. Но час прошёл и снова начались мытарства с укладыванием. Нужно лечь на живот, а рука такого положения не терпит вовсе. Пошли на компромисс - легла на бок, предоставив ему спину для игры в дартс.
Этот час показался годом, так неудобно было лежать, а рука, ещё не забывшая шок от двух первых игл, соглашалась терпеть только если её баюкали как ребёнка, причём в строго определённом положении. Поэтому освобождающий звук таймера прозвучал как ангельское пение. Вернув мою спину из драконьего состояния в человеческое, китаец мой заговорщически на меня посмотрел и спросил, могу ли я потерпеть ещё пятнадцать минут. На такой короткий срок я доверчиво согласилась и он поставил мне три иголки между пальцами. Небольшие такие иголочки. Орала я совершенно неприлично. Он вздохнул и сказал что надо потерпеть полчаса. Я замерла, держа руку на подушке, роняя слёзы и не сводя глаз с настенных часов. Мне всё казалось, что часы сломались.
Но всё на свете имеет конец, полчаса прошли и я попросила пробегавшего мимо ребёнка вынуть иголки. Он с готовностью взялся, но иголки словно вросли в меня и он теребил их, пытался выкрутить и раскачать. Не могу даже описать, что я при этом чувствовала...
Велела ему звать отца. Он пришёл и вытянул их, приложив немало усилий, разве что в грудь ногой мне не упирался. Сказал, ещё бы, ведь они стояли между костями. А потом похвалил меня за терпение, рассказав, что знает как это больно, что не все выдерживают, некоторые теряют сознание от боли и отказываются от лечения. Но что делать, другого лечения он не знает и подозревает, что его вообще нет.
Я пока держусь, потому что верю ему. Но уходя, как и всякий раз, выскочила на улицу и бежала как молодой сайгак, не обращая внимания на ураганный ветер. Завтра выходной!!!
Китаец сходу вогнал в руку три иглы, нет иглищи. Самые большие. В плечо, в локоть и в запястье. Последнюю я вытерпела не больше двух минут и то потому, что говорить не могла от боли, у меня только подбородок дрожал как у кошки, которая смотрит на птичек через стекло понимает, что не может достать и горе её велико. Так что эту иглу ему пришлось вытащить, и я просидела первый час всего с двумя иголками. Сидеть хорошо - ничего не затекает, можно глазеть по сторонам, смотреть телевизор, общаться с соседями. Но час прошёл и снова начались мытарства с укладыванием. Нужно лечь на живот, а рука такого положения не терпит вовсе. Пошли на компромисс - легла на бок, предоставив ему спину для игры в дартс.
Этот час показался годом, так неудобно было лежать, а рука, ещё не забывшая шок от двух первых игл, соглашалась терпеть только если её баюкали как ребёнка, причём в строго определённом положении. Поэтому освобождающий звук таймера прозвучал как ангельское пение. Вернув мою спину из драконьего состояния в человеческое, китаец мой заговорщически на меня посмотрел и спросил, могу ли я потерпеть ещё пятнадцать минут. На такой короткий срок я доверчиво согласилась и он поставил мне три иголки между пальцами. Небольшие такие иголочки. Орала я совершенно неприлично. Он вздохнул и сказал что надо потерпеть полчаса. Я замерла, держа руку на подушке, роняя слёзы и не сводя глаз с настенных часов. Мне всё казалось, что часы сломались.
Но всё на свете имеет конец, полчаса прошли и я попросила пробегавшего мимо ребёнка вынуть иголки. Он с готовностью взялся, но иголки словно вросли в меня и он теребил их, пытался выкрутить и раскачать. Не могу даже описать, что я при этом чувствовала...
Велела ему звать отца. Он пришёл и вытянул их, приложив немало усилий, разве что в грудь ногой мне не упирался. Сказал, ещё бы, ведь они стояли между костями. А потом похвалил меня за терпение, рассказав, что знает как это больно, что не все выдерживают, некоторые теряют сознание от боли и отказываются от лечения. Но что делать, другого лечения он не знает и подозревает, что его вообще нет.
Я пока держусь, потому что верю ему. Но уходя, как и всякий раз, выскочила на улицу и бежала как молодой сайгак, не обращая внимания на ураганный ветер. Завтра выходной!!!