Два процента. Часть 1.
Митя сидел за столиком напротив меня. Отпив из чашки суррогатную жидкость, которую он называл кофе, спросил:
- Алекс, что у тебя после обеда?Митя сидел за столиком напротив меня. Отпив из чашки суррогатную жидкость, которую он называл кофе, спросил:
- Алекс, что у тебя после обеда?
- Не помню точно, вроде кража со взломом, - нехотя отозвался я и поморщился от подступившей тошноты. Настроение было испорчено сессией с бытовым убийством. Нет, я понимаю, ну захотел ты прибить свою жену, дело твое, но зачем делать это в стиле Тарантино, с кишками на потолке и так далее?
На обеде я ограничился фруктовым салатом и стаканом воды. Оставалось надеяться, что послеобеденная сессия будет менее кровожадной.
Нет, не подумайте что я жалуюсь или что-то в этом роде. Платили за мою работу просто отлично, а сама работа занимала максимум пару-тройку часов в день. Но бывали моменты, что хотелось все бросить прямо здесь и сейчас и уйти в буддисткий монастырь познавать дзен лет на пятьдесят. С другой стороны, где сейчас может найти работу молодой начинающий актер? Одни нейросети сочиняют сценарии для шоу и фильмов, другие нейросети создают для зрителя любые изображения с любыми актерами. Настоящие же актеры прозябают в немногочисленных театрах, едва сводящих концы с концами. На этом фоне предложение работы от Корпорации выглядело почти чудом, и упускать такой шанс было бы
ошибкой всей жизни.
- У меня ограбление банка. Прикинь, этот персонаж подрядился на дело водилой, а на него вешают убийство охранника. - продолжил Митя.
Я молча кивнул. Обычно мы стараемся не обсуждать детали предстоящих сессий, это может негативно повлиять на процесс нейросима. Прошлые сессии Корпорация рекомендует обсуждать только с личным психологом.
- Ладно, пора работать.
Я залпом допил остатки воды и оставив Митю в одиночестве допивать кофе, направился на брифинг в офис Корпорации через дорогу.
Наше отделение Корпорации специализируется на судебной реконструкции, которая была призвана ответить на непростые вопросы: а возможно ли совершить данное преступление в данных обстоятельствах? Мог ли обвиняемый, или как мы их называем - персонаж, физически совершить это преступление? На помощь пришла технология нейронной симуляции преступлений, которую мы для краткости называли нейросим. Нейросим - это компьютерное моделирование обстоятельств преступления. Потом на сцену выходим мы, актеры, которым и предлагают воспроизвести преступление или его часть. Конечно, никакой сцены нет. На самом деле актера вводят в легкий сон и через систему нейроимплантов подключают к компьютеру, который мы между собой называли МАКС. МАКС контролирует сон, все фиксирует и следит, что бы актер не пренебрегал законами природы. На первых порах, нейросим проводили только с компьютерными актерами, что давало неверные и, порой, парадоксальные результаты. Дальше возникла идея ввести в симуляцию реальных людей. Проблема заключалась в том, что не любой человек годился для участия в нейросиме. Как правило, почти все люди действуют в рамках своего психотипа. Психотип уникален, как отпечатки пальцев, и его нельзя изменить или подделать. Но есть особый психотип, который встречается только у двух процентов людей. Его особенность - это способность человека подстраиваться под окружающие обстоятельства. И это не просто мимикрия или подражание. Люди, обладающие таким особым психотипом способны примерять на себя личности других людей. Рассуждать и действовать как другие люди, с почти сто процентным соответствием их психотипа. В Корпорации таких называют "двоечниками". И, как оказалось, именно среди актеров больше всего двоечников.
Когда я зашел в зал, то увидел склонившегося у пульта старшего сменного инженера и седого незнакомца в темном костюме, который сидел за столом руководителей и что-то разглядывал в планшете на столе. Я занял свое место напротив демо-экрана. Прошло несколько минут, но в зал больше никто не входил. Это было странно, потому что обычно на брифингах было полно народу: инженеры, психологи, руководители, врачи.
- Простите, коллеги, а брифинг отменили? - спросил я.
- Насколько мне известно, нет. - Незнакомец оторвался от планшета, сложил руки на столе и посмотрел на меня в упор. Под его взглядом мне стало как-то не по себе.
- Что ж, пожалуй начнем, - продолжил незнакомец. Я являюсь главой департамента особых реконструкций, меня зовут Отто.
Я никогда не слышал о таком департаменте в Корпорации, хотя работаю там уже три года.
- Департамент образован не так давно, - сказал Отто. Мы занимаемся не совсем стандартными реконструкциями. В связи с этим, я прошу Вас подписать соглашение первого уровня о неразглашении.
В правом подлокотнике моего кресла загорелся дисплей планшета с текстом соглашения. Я начал бегло его читать. По соглашению я должен был хранить молчание о нейросимах департамента особых реконструкций в течение всего срока работы и двадцать пять лет после увольнения. Обсуждения с личным психологом так же запрещались. За нарушение запрета полагался крупный штраф, а в особых случаях и тюремное заключение. Ничего себе сделка! Я оторвался от чтения, и хотел было задать вопрос об оплате.
- Часы работы на департамент оплачиваются в тройном размере, - опередил меня Отто.
Ком холода зародился у меня где-то в нижней части живота. Поразмыслив пару секунд я поставил свою подпись под соглашением.
- Отлично! Можем продолжать. Наш департамент занимается воссоздаем преступлений серийных убийц. - Говоря это, Отто продолжал смотреть на меня в упор, видимо ожидая моей реакции.
Ком холода побежал вверх между лопаток и взорвался тысячей льдинок на затылке. До меня доходили слухи, что Корпорация обращалась за разрешением на проведение подобных симуляций. Но учитывая характер преступлений министерство юстиции всегда отвечало отказом. Что же изменилось?
- Как это стало возможно? - спросил я.
- Скажем так, возникла нестандартная ситуация. Полиция задержала серийного убийцу, известного как Театрал. Может, слышали?
Я чуть не подпрыгнул на кресле и присвистнул. Еще бы, не слышал! Этот персонаж находил своих жертв среди зрителей театров. На его счету было порядка двадцати жертв за шесть или семь лет. Все жертвы были убиты в театральных декорациях и переодеты в соответствующие театральные костюмы. Многие убийства были обставлены под сюжеты классических пьес.
- Так вот, - продолжал Отто, - нестандартность ситуации в том, что Театрал был тяжело ранен при задержании и введен медикаментозную кому. МАКСу удалось к нему подключиться и вытащить обстоятельства некоторых эпизодов. Проблема заключается в том, что Театрал - двоечник. И, как вы понимаете, это все меняет. Прокуратура не может быть уверена, что те преступления, которые приписывают Театралу, действительно совершил он. Может оказаться, что он был либо свидетелем этих преступлений, либо был участником нелегального нейросима. Либо он все это выдумал, начитавшись газетных публикаций.
Я решил кое-что уточнить:
- Получается, мне надо попытаться определить, может ли двоечник быть серийником?
- Получается так.
- А как его поймали? На чем он прокололся?
- А вот это действительно интересно. Он заказал декорации к пьесе "Ромео и Джульетта", платил наличными. Через неделю у мастера возник вопрос по изготовлению каких-то деталей, он попытался связаться с заказчиком, но телефон не отвечал. Тогда мастер начал обзванивать все театры, и с удивлением узнал, что ни один театр в обозримом будущем не собирался ставить "Ромео и Джульетта". Мастер рассказал об этом казусе своей племяннице, сотруднику полиции. Та сложила два и два и устроила засаду. И когда Театрал пришел оплатить и забрать заказ, его попытались арестовать. Дальше вы знаете.
- Ну сам по себе заказ декораций не преступление...
- Все верно. Поэтому, я думаю надо начать как раз с этого несостоявшегося убийства. Возможно, углубившись в процесс подготовки к убийству, мы поймем его логику.
- Когда назначена сессия?
- У вас есть запланированные на сегодня сессии?
- Да, стандартная сессия с кражей со взломом.
- Тогда, если вы не против, Алекс, то начнем завтра с утра, спасибо.
Отто попрощался, встал и вышел из зала. Через несколько секунд я последовал за ним.
Продолжение следует…