Любовь таксиста
- До Гурьевска сколько будет стоить, шеф?
- Да сколько не жалко.
- Ну а все-таки? Тариф же есть.
- 300 рублей, нормально?
- Поехали!
Я загрузился в старенький "Мерседес", и мы с ревом нырнули в ночную, подмигивающую кое-где неонами, пропасть Кенигсберга.
- Что-то руль постукивает, слышишь, вот: тук-тук-тук, - темноволосый водитель как-то естественно перешел на "ты". - Не знаешь, что может быть?
- Понятия не имею, в машинах ноль.
- Недавно развал-схождение делал, все нормально было, а тут... Я вообще недавно езжу, года три. Права у меня вообще-то с 90-х. В Баку еще получил. Брал у брата покататься тачку, у отца. А эту вот сам уже в Калининграде купил. Недавно. Ну пару раз врезался - бордюры у нас крепкие. Потом ничего - научился. Вообще машину хорошо подремонтировали, армяне молодцы.
- Какого года машина?
- 87-го. На 20 лет моложе, чем я. Так шучу, - улыбнулся таксист.
- Лучше через Куйбышева ехать, - сказал я когда мы выехали на площадь Василевского, и водитель собирался устремиться вперед - на Литовский вал.
- А, ну как скажешь. Успеем?
Зеленая стрелочка уже мигала. Не дожидаясь ответа, водитель нажал на газ и с крайней правой полосы, через частокол немецкой брусчатки и трамвайных путей поскакал на улицу Александра Невского.
- Да, какая тут машинка выдержит, - засмеялся водитель, перекрывая шум колес. - Разве что моя.
- Давно из Баку приехал? - поинтересовался я.
- Давно, еще Союз был, мне же уже 44 года. В 87-м году домну в Череповце строили. Ну, ты наверно знаешь про эту домну. Я там маляром был. Получали тогда хорошо. 300 - 400 рублей. А в магазинах джинсы фирменные продавались. Как сейчас помню - 160 рублей. У фарцовщиков уже 300, а в магазине 160. Я купил джинсы - и на дискотеку. Девчонки, кайфовал! Потом, когда Союз развалился, я в Турцию уехал.
- В Турцию?
- Ну да, у нас же язык не отличается. Азербайджанский и турецкий - это один язык. Турки только немного тянут слова, типа как европейцы, а мы говорим резко.
- Это для меня открытие.
- Да, один язык. Ну вот, работал год в Трабзоне. Знаешь, туда челноки ездили за куртками. Я договорился с магазинами, ну не со всеми конечно. Вел к ним покупателя из России, он брал 100, 200 курток. Я с каждой куртки по доллару имел. 100,200 долларов в день, нормально. Потом в Анталью перебрался. Работал у одной тетки, ее строитель-курд трахал. Потом она его выгнала и я с ней как-то там... Эх, можно было остаться, тетка богатая, альфонсовский вариант, знаешь? - таксист широко улыбнулся.
- А курды, - спрашиваю, - какие они?
- У них совсем другой язык - ничего не поймешь. На турецкий вообще не похож. И они черные очень.
- В смысле волосы?
- И волосы, и кожа. Смуглые! Да национальность... Какая разница? В Турции есть такие люди хорошие, а есть полные суки. Мы с братом прикололись как-то в Анталье, говорим, что нас обокрали, денег нет, ничего нет. Так один турок с нами возился, как с братьями, довез до аэропорта, с посольством связался, хотел уже билеты нам купить. А у нас денег полные карманы. Потом мы ему все рассказали. Сказали: брат, сейчас берем барана и едем кайфовать. За наш счет. Мы хотим тебя отблагодарить.
- Да, разные люди... А в Калининграде как оказался?
- У меня тут родственники давно живут. Племянник здесь родился, в этом году школу с золотой медалью кончил. Молодец! Я тут пытался работать на рынке. Но я ж бакинец, а там с деревень все торгуют. Я стал гранаты девушкам бесплатно раздавать. "Подходи, красавица, держи гранат"! Мне и говорят: "Ты так много не заработаешь". Я пошел в таксисты. Познакомился с женщиной, сын родился. Но три года прожили - разбежались. Сына редко вижу... Сейчас молодочку нашел - 26 лет. Но тоже что-то, знаешь... Ей бы кайфовать, за границу ездить. Мне говорит: "Тебе 44 года, ты ничего не добился, у тебя ни квартиры, ничего". "Я тебя презираю!" - говорит. Даже так. "Ты ничто"! Как это, ничтожество! А я люблю ее знаешь, сильно, ничего не могу с собой поделать. Вот случится с ней что, я не переживу. Умру тоже...
Мы уже были в Гурьевске, на переулке Цвоточном, возле моего дома.
- Вот смотри, - таксист полез куда-то в нутро своего "Мерседеса" и извлек на свет божий малюсенький фотоснимок. Какой-то несуразный, обрезанный. На нем был изображен он сам и шатенка с широким лицом и едкими блестящими глазами. "Откровенная стерва", - подумал я.
- Мой пупусичек, люблю тебя! - и таксист поцеловал фотографию.
- Да сколько не жалко.
- Ну а все-таки? Тариф же есть.
- 300 рублей, нормально?
- Поехали!
Я загрузился в старенький "Мерседес", и мы с ревом нырнули в ночную, подмигивающую кое-где неонами, пропасть Кенигсберга.
- Что-то руль постукивает, слышишь, вот: тук-тук-тук, - темноволосый водитель как-то естественно перешел на "ты". - Не знаешь, что может быть?
- Понятия не имею, в машинах ноль.
- Недавно развал-схождение делал, все нормально было, а тут... Я вообще недавно езжу, года три. Права у меня вообще-то с 90-х. В Баку еще получил. Брал у брата покататься тачку, у отца. А эту вот сам уже в Калининграде купил. Недавно. Ну пару раз врезался - бордюры у нас крепкие. Потом ничего - научился. Вообще машину хорошо подремонтировали, армяне молодцы.
- Какого года машина?
- 87-го. На 20 лет моложе, чем я. Так шучу, - улыбнулся таксист.
- Лучше через Куйбышева ехать, - сказал я когда мы выехали на площадь Василевского, и водитель собирался устремиться вперед - на Литовский вал.
- А, ну как скажешь. Успеем?
Зеленая стрелочка уже мигала. Не дожидаясь ответа, водитель нажал на газ и с крайней правой полосы, через частокол немецкой брусчатки и трамвайных путей поскакал на улицу Александра Невского.
- Да, какая тут машинка выдержит, - засмеялся водитель, перекрывая шум колес. - Разве что моя.
- Давно из Баку приехал? - поинтересовался я.
- Давно, еще Союз был, мне же уже 44 года. В 87-м году домну в Череповце строили. Ну, ты наверно знаешь про эту домну. Я там маляром был. Получали тогда хорошо. 300 - 400 рублей. А в магазинах джинсы фирменные продавались. Как сейчас помню - 160 рублей. У фарцовщиков уже 300, а в магазине 160. Я купил джинсы - и на дискотеку. Девчонки, кайфовал! Потом, когда Союз развалился, я в Турцию уехал.
- В Турцию?
- Ну да, у нас же язык не отличается. Азербайджанский и турецкий - это один язык. Турки только немного тянут слова, типа как европейцы, а мы говорим резко.
- Это для меня открытие.
- Да, один язык. Ну вот, работал год в Трабзоне. Знаешь, туда челноки ездили за куртками. Я договорился с магазинами, ну не со всеми конечно. Вел к ним покупателя из России, он брал 100, 200 курток. Я с каждой куртки по доллару имел. 100,200 долларов в день, нормально. Потом в Анталью перебрался. Работал у одной тетки, ее строитель-курд трахал. Потом она его выгнала и я с ней как-то там... Эх, можно было остаться, тетка богатая, альфонсовский вариант, знаешь? - таксист широко улыбнулся.
- А курды, - спрашиваю, - какие они?
- У них совсем другой язык - ничего не поймешь. На турецкий вообще не похож. И они черные очень.
- В смысле волосы?
- И волосы, и кожа. Смуглые! Да национальность... Какая разница? В Турции есть такие люди хорошие, а есть полные суки. Мы с братом прикололись как-то в Анталье, говорим, что нас обокрали, денег нет, ничего нет. Так один турок с нами возился, как с братьями, довез до аэропорта, с посольством связался, хотел уже билеты нам купить. А у нас денег полные карманы. Потом мы ему все рассказали. Сказали: брат, сейчас берем барана и едем кайфовать. За наш счет. Мы хотим тебя отблагодарить.
- Да, разные люди... А в Калининграде как оказался?
- У меня тут родственники давно живут. Племянник здесь родился, в этом году школу с золотой медалью кончил. Молодец! Я тут пытался работать на рынке. Но я ж бакинец, а там с деревень все торгуют. Я стал гранаты девушкам бесплатно раздавать. "Подходи, красавица, держи гранат"! Мне и говорят: "Ты так много не заработаешь". Я пошел в таксисты. Познакомился с женщиной, сын родился. Но три года прожили - разбежались. Сына редко вижу... Сейчас молодочку нашел - 26 лет. Но тоже что-то, знаешь... Ей бы кайфовать, за границу ездить. Мне говорит: "Тебе 44 года, ты ничего не добился, у тебя ни квартиры, ничего". "Я тебя презираю!" - говорит. Даже так. "Ты ничто"! Как это, ничтожество! А я люблю ее знаешь, сильно, ничего не могу с собой поделать. Вот случится с ней что, я не переживу. Умру тоже...
Мы уже были в Гурьевске, на переулке Цвоточном, возле моего дома.
- Вот смотри, - таксист полез куда-то в нутро своего "Мерседеса" и извлек на свет божий малюсенький фотоснимок. Какой-то несуразный, обрезанный. На нем был изображен он сам и шатенка с широким лицом и едкими блестящими глазами. "Откровенная стерва", - подумал я.
- Мой пупусичек, люблю тебя! - и таксист поцеловал фотографию.