Любовь к отеческим гробам
Мне повезло в жизни застать двух прабабушек и одного прадедушку по материнской линии. И если бы не окаянная вторая мировая, то, уверена, застала бы и второго прадеда. А что, человек он был непьющий, порода у них здоровая, так что наши шансы с ним встретиться были бы достаточно высоки. Но я сейчас о другой паре прадедов.
Судьба у них была не без приключений, но достаточно счастливая: поженились в семнадцать лет, родили бабушку, убежали из родной деревни в Северном Казахстане от раскулачивания, осели в Новосибирске. Здесь дед закончил бухгалтерские курсы, посадил дерево в Первомайском сквере и был распределен в Н-скую область, в самый крайний ее край, зато там был золотой прииск, а не колхоз.
Потом была война, прадед был радистом, ближе, чем на 40 км к фронту не приближался и, как вы понимаете, остался жив. Война стала самым дальним в его жизни путешествием: как освободитель, он побывал в Вене и Праге. Из Праги у него фото с чешскими ребятишками, из Вены карточка, сделанная в местном фотоателье (в прошлом году его внук - мой дядя - побывал там и обнаружил, что это заведение до сих пор существует и его хозяйка - внучка фотографа, который снимал деда).
После войны они с бабушкой пережили семейный кризис, но не развелись, а построили дом и даже родили еще двоих детей. Послевоенная жизнь у них была достаточно сытая. Дедушка на пенсии занимался пчеловодством, бабушка торговала медом, дети и внуки учились относительно беззаботно, если хотели учиться, конечно:)
А вот старость у них была тяжелая. Оба сильно болели. Деду оперировали глаукому, обострилась послевоенная астма. Бабушка - так та вообще впала в маразм, который проявлялся у нее в обостренном чувстве ненависти. Объектом ненависти стали невестка, зятья и почему-то супруг. Человек, с которым она прожила без малого 65 лет, ради которого в январе крестилась в проруби (прадед был из кержацкой семьи), вдруг стал первым «вражиной». Однако - странная особенность мозга, погружающегося в мрак старческой деменции - память у нее была преотличная, которая позволяла ей вспомнить все обиды, вплоть до сломанного крантика у самовара. И в чувствах своих она себе тоже вполне отдавала отчет: «Вот как он мне сейчас, доченька, постыл, так я его в молодости любила», - признавалась она моей бабушке. К сожалению, я не застала ее в здравом уме и твердой памяти. Тем более к сожалению, что я не застала ее стряпни. Говорят, очень вкусная была.
К чему это я? Да так, накатило. Просто работать вечером в пятницу не хочется…