О школьниках и их рюкзаках.
До недавнего времени, в городе по утрам исправно перетаскивал свое тельце с места на место желтый школьный автобус, под завязку набитый цветами жизни. Примерно в начале февраля что-то произошло - то ли на внеочередном заседании совбеза ООН городской думы было вдруг решено, что содержание персонального транспорта для подрастающего поколения обходится непомерно дорого, то ли не в меру любопытные учащиеся разрушили-таки свою передвижную конструкцию изнутри, то ли мэр проиграл его в карты хозяину похоронного бюро под катафалк, но результат налицо - большой и, на первый взгляд, совершенно новый автобус, пропал с улиц. Казалось бы, пропал и пропал, какое мне дело? А дело самое, что ни на есть, насущное и непосредственное: на работу езжу на автобусе, всего две остановки, но езжу. И школьники теперь тоже стали ездить на тех же самых автобусах, в которых по утрам досыпаю я и прочее работающее гражданское население.
Так вот. Школьник - это, должен вам доложить, на первый взгляд безобидное существо с кротким взглядом, таит в себе сущность диавольскую и крайне неудобоваримую для общественного транспорта. Во-первых, он оборудован гидротолкателем с плунжерным отпихивателем. Во-вторых, школьников, как правило, оснащают квадратными рюкзаками, которые перед походом в школу родители набивают - не иначе - щебенкой, кирпичами и шлакоблоком. И, в-главных, им забывают привить хотя бы зачатки поведения в общественном транспорте: что место надо уступать, а не растекаться по трем сиденьям, занимая жилпощадь под всех своих одноклассников и их рюкзаки - при том, что стоять в маршрутке он может не нагибаясь, в отличие от взрослого, которому для стояния в газели приходится принимать унижающее человеческое достоинство позу; что свои бляцкие, набитые камнями рюкзаки, надо снимать, а не шкваркать ими по мордам пассажиров; что болтать ногами - привычка дурная и не делающая чести, особенно, если ноги грязные, а сидишь ты в "газельке". Особенно, если она под завязку набита сонным, спещащим на работу и, как следствие, очень злым, стоящим раком народом - так и до горя недалеко.
Стоящий школьник с рюкзаком занимает часть пространства, описываемую уравнением геометрического куба, причем занятый им объем более чем двукратно превышает жизненное пространство двух натренированных и компактно сложенных взрослых; а школьник сидящий по площади равен бабке в шубе, с клюшкой, с тремя ведрами картошки и живыми курами в мешке. Не имею ничего против школьников. Но пусть они ходят пешком в свою школу на соседней улице, а не тащатся две остановки, шустро набивая газель доверху именно в тот момент, когда я, и еще человек двадцать, опаздывают на работу.
Так вот. Школьник - это, должен вам доложить, на первый взгляд безобидное существо с кротким взглядом, таит в себе сущность диавольскую и крайне неудобоваримую для общественного транспорта. Во-первых, он оборудован гидротолкателем с плунжерным отпихивателем. Во-вторых, школьников, как правило, оснащают квадратными рюкзаками, которые перед походом в школу родители набивают - не иначе - щебенкой, кирпичами и шлакоблоком. И, в-главных, им забывают привить хотя бы зачатки поведения в общественном транспорте: что место надо уступать, а не растекаться по трем сиденьям, занимая жилпощадь под всех своих одноклассников и их рюкзаки - при том, что стоять в маршрутке он может не нагибаясь, в отличие от взрослого, которому для стояния в газели приходится принимать унижающее человеческое достоинство позу; что свои бляцкие, набитые камнями рюкзаки, надо снимать, а не шкваркать ими по мордам пассажиров; что болтать ногами - привычка дурная и не делающая чести, особенно, если ноги грязные, а сидишь ты в "газельке". Особенно, если она под завязку набита сонным, спещащим на работу и, как следствие, очень злым, стоящим раком народом - так и до горя недалеко.
Стоящий школьник с рюкзаком занимает часть пространства, описываемую уравнением геометрического куба, причем занятый им объем более чем двукратно превышает жизненное пространство двух натренированных и компактно сложенных взрослых; а школьник сидящий по площади равен бабке в шубе, с клюшкой, с тремя ведрами картошки и живыми курами в мешке. Не имею ничего против школьников. Но пусть они ходят пешком в свою школу на соседней улице, а не тащатся две остановки, шустро набивая газель доверху именно в тот момент, когда я, и еще человек двадцать, опаздывают на работу.