Воха, в 5 утра 24 февраля я ложился спать. Ночью мне домашние не мешают работать. Сидел на тумбе, закидывал простыню, и тут что-то инфернальное ёбнет со всех сторон по моей комнатке - аэродром Кульбакино примерно на одинаковом расстоянии от твоей квартирки и от моей. Забываешь, как работает диафграгма, и лезешь в ФБ, а там Саня Кеслер орёт благим матом "Война!". "Юлька, война! Россия напала!", а они говорят, что всё поняли, жена и сын 15-ти лет. Собираем тревожные сумки, а сын торчит на балконе и называет мне номера идущих на бреющем самолётов. По всему периметру границ по нашим пацанам летят снаряды РСЗО, флагман "Сагайдачный" уходит на дно Южного Буга, чтоб перекрыть возможность десанта, на проспект Ленина заходит танковая колонна и сгорает возле памятника танкистам-освободителям, первая воздушная тревога, я спускаюсь в подвал на костылях, но оказываюсь не способен вылезти на поверхность, меня вытаскивают втроём, и я говорю, что буду гореть в путинском пламени, но никогда больше сюда не спущусь, все следующие тревоги отправляем в подвал сына, я сижу на унитазе, а Юльке в коридоре, на следующий день в Н. высаживаются три десанта, в Соляных, в центре и за городом, ВСУ размалывает их в фарш, моя племянница видит смерти ваших пацанов вживую со своего балкона, в городе ловят диверсантов, банки, магазины и заправки на удивление работают, мы понимаем, что выстояли, но тут город начинает бомбить реактивная артиллерия, сначала поливают Ракетку, там только частное жилье и дачи, мы понимаем, что надо уезжать, у сестры Маши в Пловдиве есть офис, решаем ехать в Болгарию, в Гетц почти ничего не влезает, оставляем место для лекарств и морских свинок, надо успеть покинуть город за 45 минут, пока сведены мосты, время надо отлавливать, Юлька всю ночь пакует вещи, я валюсь где-то в начале шестого утра, вырубаюсь и кажется через 10 секунд просыпаюсь от адского грохотания - микрорайон накрывает пакетом смерча, хватаю шерстяное одеяло, скачу в туалет и там. прикрывая сына своим телом, звоню маме, "Едем?", "Едем!", надо мной грохочет смерть, один снаряд прилетает на остановку Космонавтов, другой - на остановку Молодогвардейская, третий - разъёбывает кабинет по соседству с классной комантой сына в школе №19, последней русскоязычной школой Николаева, через месяц её закроют, поскольку русский язык - это магнит, притягивающий смерть, несемся к маме на Намыв, а по всему периметру городу работают русские РСЗО, фейерверк - апокалиптический, мама отказывается ехать, просто выходит поцеловать в макушку, ищем работающую заправку, все - от "Искры" до "Надежды" не работают, возле одной из них к нам подъезжает хуйло на черном БМВ: "Нужна информация?", "Нет, всё, что нужно, мы знаем", ждём мост, пакеты градов падают в районе яхт-клуба, всюду наши солдатики, перепуганные не меньше нашего, звонит Маша: "Мост свели", несемся к нему, а в небе над нами расцветают смертносные цветы, в Варваровке пробка, потому что каждые 10 км - блокпост, в пробке нас обстреливают с обеих сторон, но ничего поделать мы не можем, только молимся, чтобы не прилетело по нам, после Коблева попускает, все бегут, в Паланке - пол-Украины, едем через Старокозачье, заставляют срезать тонировку на окнах, ура, Молдова, волонтёры хотят напоить нас чаем, но нет сил даже дышать...
Воха, в 5 утра 24 февраля я ложился спать. Ночью мне домашние не мешают работать. Сидел на тумбе, закидывал простыню, и тут что-то инфернальное ёбнет со всех сторон по моей комнатке - аэродром Кульбакино примерно на одинаковом расстоянии от твоей квартирки и от моей. Забываешь, как работает диафграгма, и лезешь в ФБ, а там Саня Кеслер орёт благим матом "Война!". "Юлька, война! Россия напала!", а они говорят, что всё поняли, жена и сын 15-ти лет. Собираем тревожные сумки, а сын торчит на балконе и называет мне номера идущих на бреющем самолётов. По всему периметру границ по нашим пацанам летят снаряды РСЗО, флагман "Сагайдачный" уходит на дно Южного Буга, чтоб перекрыть возможность десанта, на проспект Ленина заходит танковая колонна и сгорает возле памятника танкистам-освободителям, первая воздушная тревога, я спускаюсь в подвал на костылях, но оказываюсь не способен вылезти на поверхность, меня вытаскивают втроём, и я говорю, что буду гореть в путинском пламени, но никогда больше сюда не спущусь, все следующие тревоги отправляем в подвал сына, я сижу на унитазе, а Юльке в коридоре, на следующий день в Н. высаживаются три десанта, в Соляных, в центре и за городом, ВСУ размалывает их в фарш, моя племянница видит смерти ваших пацанов вживую со своего балкона, в городе ловят диверсантов, банки, магазины и заправки на удивление работают, мы понимаем, что выстояли, но тут город начинает бомбить реактивная артиллерия, сначала поливают Ракетку, там только частное жилье и дачи, мы понимаем, что надо уезжать, у сестры Маши в Пловдиве есть офис, решаем ехать в Болгарию, в Гетц почти ничего не влезает, оставляем место для лекарств и морских свинок, надо успеть покинуть город за 45 минут, пока сведены мосты, время надо отлавливать, Юлька всю ночь пакует вещи, я валюсь где-то в начале шестого утра, вырубаюсь и кажется через 10 секунд просыпаюсь от адского грохотания - микрорайон накрывает пакетом смерча, хватаю шерстяное одеяло, скачу в туалет и там. прикрывая сына своим телом, звоню маме, "Едем?", "Едем!", надо мной грохочет смерть, один снаряд прилетает на остановку Космонавтов, другой - на остановку Молодогвардейская, третий - разъёбывает кабинет по соседству с классной комантой сына в школе №19, последней русскоязычной школой Николаева, через месяц её закроют, поскольку русский язык - это магнит, притягивающий смерть, несемся к маме на Намыв, а по всему периметру городу работают русские РСЗО, фейерверк - апокалиптический, мама отказывается ехать, просто выходит поцеловать в макушку, ищем работающую заправку, все - от "Искры" до "Надежды" не работают, возле одной из них к нам подъезжает хуйло на черном БМВ: "Нужна информация?", "Нет, всё, что нужно, мы знаем", ждём мост, пакеты градов падают в районе яхт-клуба, всюду наши солдатики, перепуганные не меньше нашего, звонит Маша: "Мост свели", несемся к нему, а в небе над нами расцветают смертносные цветы, в Варваровке пробка, потому что каждые 10 км - блокпост, в пробке нас обстреливают с обеих сторон, но ничего поделать мы не можем, только молимся, чтобы не прилетело по нам, после Коблева попускает, все бегут, в Паланке - пол-Украины, едем через Старокозачье, заставляют срезать тонировку на окнах, ура, Молдова, волонтёры хотят напоить нас чаем, но нет сил даже дышать...
Антракт, сука
Reply
Leave a comment