Быль. Эротическая фотографическая. Девочкам на заметку
На днях, возвращаясь с Фотофорума по большой дуге через новые выставки Винзавода и Ленинградский вокзал, где посадила на поезд прекрасную Асечку Гордееву, уже на своей ветке в вагоне краем глаза заметила странного субеъкта. Дядечка неопределенного возраста и невнятной внешности с довольно странной моторикой: масса ничем не обусловленных мелких рваных движений состоявшегося невростеника. Складывалось такое впечатление, что руки его не слушаются, а пальцы готовы брызнуть во все стороны, словно тараканы образца советских коммунальных кухонь. Субъект хаотчно перемещался по вагону, буквально ежесекундно хватаясь за и без того мятую ширинку палевых брюк. В результате этого броуновского движения его, конечно же, прибило ко мне. Я в это время была сильно занята, записывая Асечкин номер в телефон и предпринимая попытки, приснившись спиной к поручню, найти максимально равновесное положение, чтобы разгрузить травмированную связку. Я улыбалась, и мне, стыдно сказать, было чудо как хорошо.
Дядечка завис буквально в полуметре от меня, прижавшись плечом к месту схождения двей, развернулся лицом ко мне и прикрылся от остальных пассажиров плоской сумкой-папкой. Второй рукой этот красавец совершал массирующие движения в области паха. Я усиленно смотрела в телефон и делала вид, что меня это не касается, обдумывая, насколько эстетично, а главное, практично, учитывая больную лодыжку, будет съездить дяде коленом по причиному месту.
В итоге я разжала пальцы и телефон аккуратно скользнул в сумку, откуда была извлечена камера, естественно, уже без заглушки. При этом бленда практически ткнулась дяде в "рабочую зону". Пыла у него как-то резко поубавилось, и он, той же рукой, что только что стимулировали процесс в ширинке, прикрыл свой светлый лик и, утратив ко мне всякий интерес - ай-ай-ай, какая незадача! - развернулся к лесу передом, ко мне задом на все 180. А буквально на следующей станции мы и вовсе, не слишком расстроившись, лишились его общества.
Не то, чтобы меня это сильно огорчило, просто, возможно, стоило немного подождать и снять все прелести жизни серией со вспышкой в лоб, ну или куда там причиталось, и дать наконец-то ему почувствовать себя звездой.
Брезгливость все-таки победила.
Вот такое хреновое лето.
Дядечка завис буквально в полуметре от меня, прижавшись плечом к месту схождения двей, развернулся лицом ко мне и прикрылся от остальных пассажиров плоской сумкой-папкой. Второй рукой этот красавец совершал массирующие движения в области паха. Я усиленно смотрела в телефон и делала вид, что меня это не касается, обдумывая, насколько эстетично, а главное, практично, учитывая больную лодыжку, будет съездить дяде коленом по причиному месту.
В итоге я разжала пальцы и телефон аккуратно скользнул в сумку, откуда была извлечена камера, естественно, уже без заглушки. При этом бленда практически ткнулась дяде в "рабочую зону". Пыла у него как-то резко поубавилось, и он, той же рукой, что только что стимулировали процесс в ширинке, прикрыл свой светлый лик и, утратив ко мне всякий интерес - ай-ай-ай, какая незадача! - развернулся к лесу передом, ко мне задом на все 180. А буквально на следующей станции мы и вовсе, не слишком расстроившись, лишились его общества.
Не то, чтобы меня это сильно огорчило, просто, возможно, стоило немного подождать и снять все прелести жизни серией со вспышкой в лоб, ну или куда там причиталось, и дать наконец-то ему почувствовать себя звездой.
Брезгливость все-таки победила.
Вот такое хреновое лето.