Я иду вниз по Кампинас забирать одеяло из химчистки. Мимо бара «На углу», бесчисленных пустых едален, ибо работающие на Паулисте клерки уже отобедали, перемежаемых витринами магазинов женской одежды. Надо как-нибудь зайти пошуршать вешалками, да, вон какое миленькое платье висит. Ох, сколько раз можно проскакивать мимо апельсинового двухэтажного домика.
Мара важно кивает мне и кричит куда-то вглубь: «Мадалеена-а, неси оде-я-я-яло!» Две смуглые крепенькие ручки выносят мне одеялко размером с Королеву, пищат: «Вот Ваше одеяло, сеньора!» и исчезают за кулисами химчистки. Одеяло, упакованное в пленку без признаков ручки, подмигивает мне и, свесив ножки с прилавка, интересуется, как я понесу его домой.
- Да никак, - говорю, - милое, само пойдешь, ножками.
- Не королевское это дело, - немедленно прячет ножки Одеяло.
Что делать-то? А? Я выбираю между возможностью весело пинать его как мяч и солидно катить как скарабей свой ком... В конце концов, решаю взгромоздить его на голову. Мы с Одеялом торжественно покидаем гостеприимную химчистку и медленно бредем домой вверх по обратной стороне. Мимо едален и заправок, годами настаивающих, что именно здесь-то бензин и не разбавляют. Проходим и мимо кафе «Все Пучком».
Метров за десять до него Одеяло начинает ерзать и выпрашивать: «Давай зайдем кофе попьем, а? Ну, давай-давай, соглашайся. Каждая Королева имеет право на кофе!» Я сопротивляюсь для виду, но уж очень хочется кофейку. Мы заходим, Одеяло пристраивается у стойки и, пока я вступаю в медитативные переговоры с Луисом насчет сегодняшнего количества корицы и соотношения молока и кофе, немедленно начинает строить глазки зеленоглазой русалке. Русалку зовут Лусиана, можно просто Лу, она учится на факультете журналистики, но работает рядом, по соседству в ателье у старшей сестры. Одеяло жмурится и уже практически договаривается поехать с ней на пляж в выходные...
Но тут я нетерпеливо щипаю его за мягкий бочок и шиплю: «Слушай, ну имей совесть, ты же все-таки Королева, пошли, знаешь ли, домой уже, в три часа клубнику должны привезти...
-О, нет, - прерывает меня на полуслове приосанившееся Одеяло, - я - гордый Кобертор*! Чтобы ты понимала в одеялах и королевах...
-Ну уж нет, -вскипаю я, - Ты - о-де-я-ло, среднего рода, все, немедленно допивай и пошли. Никакое ты не Королева! И так уже опаздываем страшно.
Я быстренько плачу за свою кариоку и одеяловое среднее кофе с молоком, видишь, и тут среднее, дорогое мое Одеяло. «И вовсе не среднее, а средний, кофе - «он», - вяло отбрыкивается мой гордый Кобертор, понимая, что пришла пора полезать мне на голову.
Мы прощаемся, машем Луису, улыбаемся русалке и взбираемся наверх до угла с Франкой, звоним, калитка с гостеприимным щелчком запускает нас домой. Тут я с грустью слышу удаляющиеся в сторону Еуженио де Лима протяжные крики: « А вот кому клубники! Самая свежая клубника. Из Атибайи, из Атибайи! По реалу коробочка, а вот кому клубники!»
Я с Одеялом на голове прохожу через холл и зимний сад к лифтам, даже не остановившись поболтать с дежурным портейро**. А он восхищенно ахает мне вслед: «Какая красивая у Вас сегодня шляпа, дона Лусия! Вы же вылитая Софи Лорен!»
Ага! Теперь ты извиняешься, такое-сякое, а из-за кого мы клубнику упустили?
*Cobertor - одеяло.
** Porteiro - привратник
ЗЫ: мне явно нужно сдаться г-же Обормоткиной и Srta. cute-n-gorgeous на факультатив по знакам препинания при передаче прямой речи. Не взыскуйте, уже туда иду.