все говорят, что пить нельзя, а я говорю,
что бу..!
- приговаривала Покровская, ломая штопор об осенний еще, крымский Ай-Серез.
То ли вино было слишком сладким, то ли небо так сильно старалось и хмурилось перед началом первого весеннего дождя, но мысли всю ночь крутились в голове, противно жужжа и озлобленно жаля. Даже утром - все еще не отпускало. И только чашка горячего кофе под аккомпанемент радостно стучащихся в окно капель все расставила по местам: очевидное добро и неизбежное зло, бессмысленные страхи и скрытые радости, явно желаемое и невзначай навязанное.
Мдаааа, - улыбнулась Покровская, переворачивая эту страницу. И ушла жить дальше.
- приговаривала Покровская, ломая штопор об осенний еще, крымский Ай-Серез.
То ли вино было слишком сладким, то ли небо так сильно старалось и хмурилось перед началом первого весеннего дождя, но мысли всю ночь крутились в голове, противно жужжа и озлобленно жаля. Даже утром - все еще не отпускало. И только чашка горячего кофе под аккомпанемент радостно стучащихся в окно капель все расставила по местам: очевидное добро и неизбежное зло, бессмысленные страхи и скрытые радости, явно желаемое и невзначай навязанное.
Мдаааа, - улыбнулась Покровская, переворачивая эту страницу. И ушла жить дальше.