Метафора какой цивилизации?
Наверное, все читали и помнят малоприятную, прямо скажем, книжку Голдинга “Повелитель мух”. Напомню на всякий случай вкратце сюжет: несколько английских школьников выживают после авиакатастрофы и оказываются на необитаемом острове. Они учреждают демократию представительского типа: выбирают себе вождя из двух конкурирующих кандидатов. Второй со своими сторонниками уходит в джунгли и начинает против победившего войну, как физическую, так и психологическую. Ну, и все кончается довольно плохо: безудержная конкуренция вместе с неограниченной свободой и эгоизмом делают свое. Мальчишки начинают убивать диких свиней уже не только ради пропитания, но и для удовольствия от “экшн”. Они придумывают себе злобное божество-“зверя” и поклоняются ему, сначала для игры, но постепенно начиная верить в него и бояться его по-настоящему. В опьянении вседозволенностью и одурев от насилия, они убивают одного из мальчиков, потом другого. Третий, если я правильно помню, умирает не то от болезни, не то от увечья, всеми забытый. Они забывают о том, что нужно поддерживать огонь в костре, который должен служить сигналом для проходящих мимо кораблей. В конце концов, войдя в раж охоты за покинутым сторонниками “лидером”, они поджигают лес и чуть не гибнут в пожаре, но тут на дым таки приходит корабль. Моряки спасают их физически, но, “протрезвевших”, втаптывают в землю морально.
Голдинг писал свой роман в конце 40-х как “метафору цивилизации”. На мысль о пороках человечества его натолкнула история нацизма. Он также хотел показать, что “зверь”, возможно, живет в каждом человеке, потому что человек по природе своей эгоистичен и склонен к вражде, даже забывая о самосохранении.
А теперь, для тех, кому лень читать - краткий пересказ статьи в приложении. Один датский историк обнаружил, что история, подобная сочиненной Голдингом, произошла однажды на самом деле. В 1965 году шестеро подростков-полинезийцев, воспитанников британского католического интерната на острове Тонга, +- 14 лет, соскучились в своем строгом интернате и решили отправиться куда-нибудь еще, на “позаимствованной” у одного местного рыбака лодке. После того, как их 8 дней мотало по океану (они ухитрились собрать дождевой воды в кокосовый орех и пили ее строго каждый по глотку, раз утром, раз вечером, а питались захваченными с собой бананами) - они увидели какой-то островок и сумели к нему причалить. Остров оказался необитаемым, и на нем им пришлось прожить 15 месяцев. Впоследствии выяснилось, что за сотню лет до того в жерле тамошнего вулкана жили люди, которые разводили кур; куры остались и размножились, наши мальчишки их переловили, устроили им садки и использовали их для еды. Вообще, они проявили большую сообразительность и работоспособность. Они выдолбили стволы деревьев и сделали корыта для сбора и хранения дождевой воды; нашли съедобное растение типа бататы; устроили огород. Когда не хватало воды, они пили кровь птиц. Им удалось, используя лезвие ножа как отражатель, развести огонь - и поддерживать его больше года. И самое главное - они устроили идеальный социум, основанный на взаимной ответственности и взаимовыручке. Никаких вождей, никаких соревнований, никаких вольных выпендрежей. Они разделились на дежурства по два человека: двое на кухне, двое в огороде-курятнике, двое на страже. Когда один из них сломал ногу, они ловко наложили ему шину и перераспределили обязанности, разделив между собой его часть работы, чтобы он мог спокойно поправляться. Они завели себе рутину: утром - молитва и пение хором, вечером - пение и молитва, еда по расписанию. Разумеется, порой бывали ссоры, которые они договорились решать, беря тайм-аут. Они даже устроили нечто вроде спортзала с гирями и снарядами из подручных материалов, площадку для бадминтона, и дисциплинированно тренировались. Один из них умудрился сделать банджо из половины кокосового ореха и выловленной в море деревяшки; для струн использовали завалявшуюся в лодке леску. “Концерты” с банджо и пением поднимали им дух. В конце концов, все закончилось счастливо: их обнаружили по дыму костра и отвезли домой - не только живых и невредимых, но и блистающих здоровьем и физическими качествами.
В общем, человеческая природа оказалась более внушающей оптимизм, чем ее представлял себе Голдинг. Или же в его пессимистическое выражение “метафора цивилизации” нужно добавить - “западной”? Вспоминается известная байка о том, как европейцы-антропологи в Африке не смогли научить местную детвору соревноваться в беге…