Бандерлог возвращается... посвящается Аше.
«О переселении душ стаи.»
или
«Реалист с Летописцем о том, как все было.»
Почему так?
А потому, что остальные 996 бандерлогов на тот момент болели,
описывать не могли. Итак...
Бандерлог-Летописец, склонившись над черным планшетом, вытягивая широкие губы вперед, на бумаге выводит старательно:
«...Ключ в замке повернулся...
И старая дверь приоткрылась, просела чуть, двинулась шатко,
расхлябанно.
Врезалась в угол проема, создав пару рытвин размера нескромного.
И на поверхность, залитую гладко,
поверхность шершаво-бетонного пола ступили красивые, сильные лапы.
Красивые, сильные лапы Верховного...»
Реалист:......Послушай, дружище, короче, короче, пожалуйста. Если ты так и
дальше писать станешь, то мы и к утру третьего дня не управимся.
Летописец:....Ладно, попробую.
Ну вот, сбил. Сбил! На чем я остановился?
Реалист:......На крепких лапах.
Летописец:....А, ну да, ну да! Верховный зашел...
пишет дальше:
«..."Ну, здравствуй, Свит Хом! Здравствуй, мой Стоун Хэндж!
Место Силы, Пристанище, здравствуй! Позволишь?"- Правая лапа
бандерлога дугою прошлась по шершавой поверхности пола, оставив на
ней выразительный след. "Да... Пылит..." - подытожил Верховный,
- "прийдется грунтовочкой..."...»
Реалист:......Ага. Ты еще напиши какой.
Летописец:....Чего цепляешься? Я - летописец! Пишу все, как было. Не отвлекай!
Тьфу! Опять перебил... Так, о чем я? Ах, да, про Верховного...
продолжает:
«...Он плавно обвел своим взглядом родные хоромы:
это были четыре стены, две колонны со свежей еще штукатуркой,
которая в солнечном свете декабрьского утра казалась муаровой...»
Реалист (раздраженно): Хм! Муаровой...
Летописец:....Ну да! А ты как хотел? Ты хотел, Чтобы я написал, что строители
гадко бодяжат раствор и у нас стены пятнами?
Реалист (стушеванно): Да... В общем... Ну, ладно, царапай.
Летописец:....Вот, то-то.
царапает:
«...восемь окон глядели в три стороны света. Эти стороны были
приятного вида. А в стенах/колоннах - глазницы большие электрокоробок
и все без розеток. А справа, в аппендиксе, там, где по замыслу стаи
должны были расположиться два санузла(гостевой и хозяйский), сироткой
убогой стоял унитаз. И с ним по соседству, немного поодаль, в углу,
приютилась купель из чугуния времен так..., наверное, Бисмарка Отто,
которую даже дававшая сколы (местами) эмаль и не портила вовсе.
Вода тонкой струйкой из старого крана стекала в купель, извивалась
ручьями, сплетаясь в косу, исчезала бесследно в отверстии сточном...
Кирпичные стены...»
Реалист:......Тьфу, Летописец! Ты что описываешь? Бахчисарай?
А можешь ну как-то не так э-э-э... "поэтично" описывать данное
место событий? Ты можешь по сути. Чтоб просто и ясно?
Летописец (надувшись): Угу. Постараюсь...
и дале пером по бумаге:
«....Верховный раздул ноздри, шумно потянул воздух, оценил
количество мелкодисперсной цементной взвеси на кубический сантиметр
объема, выдохнул и задумался...
"Да... Увы..., не успел... сделать все, что хотел
и теперь вот..."- вздохнул, - "Мне прийдется вести сюда стаю.
А хотел бы, хотел я создать им, любимым, условия жизни получше..."
И он сам, и вся стая любили тот дом. Можно даже сказать, обожали
тот дом. И, казалось бы, странно, что чувство любви они к дому
испытывать могут. Очень странно, казалось, а вот тебе ж на!
Прикипели душой, приросли навсегда...
Он припомнил момент, когда стая была на досель небывалом подъеме,
когда с громким гиканьем месяца на два она покидала столь милые
сердцу места, ненадолго съезжая из дома.
Реалист:......М-да. Послушай, дружок, ну просил же попроще.
Летописец:....Прости, не сдержался. Ну, да..., значит..,
съехала стая на время ремонтных работ...(перебирая что-то в
мозгу) только вот... только вот... только вот...
продолжает:
«...Да вот только болеть они стали на том новом месте...
Чем дальше, тем чаще и дольше. Тут стоит отметить, что особи эти,
вообще не привыкли болеть. Для них это было не свойственно,
не характерно.
Реалист:......А в чем же причина? Сезонная линька, хандра?
Летописец:....Ну, нет... Было в том посерьезнее что-то ... По дому скучали...
Наверно...
Реалист(задумчиво): Да-а-а... Если кто и тоскует по родине, то бандерлог от
тоски по родным местам умирает.
Летописец(кивая в знак согласия): Да-а-а... Бандерлогов тоска ела смертная.
и вернувшись к повествованию:
«...Итак, все вокруг осмотрев и подумав, Верховный решил, что уж
как бы там ни было, время пришло всех домой перевезть.
Иначе зачахнут и сгинут, родимые, все 998, как есть.
Летописец(брасая взгляд на себя, Реалиста) вздыхает: ..., увлекся...
решительно зачеркивает 998 и выводит:
«...996...»
Реалист(отметив действия брата): Вот-вот...
Летописец:....Я просто подумал...
Реалист:......Угу...
О! Ты еще напиши, как он сходку устроил, народ убеждая, что надо
вернуться.
Летописец:....Это спорный вопрос - кто кого убеждал...
Реалист:......Ну, ладно, идет, "предлагая вернуться".
Летописец:....Ну, да! Было так...
продолжает:
«...Он пришел и сказал: Бандерлоги, любимые!
Все мы стоим перед выбором сложным:
Нам надо вернуться сейчас в недострой без условий,
иль просто вернуться.
То есть, два варианта имеем мы: "да" или "да".
"Да" - выбрали бандерлоги.
А Верховный сказал: Дорогие мои, вы уверены в выборе этом?
Ведь каждый из вас (бандерлог) в своем выборе прав лишь настолько,
насколько здоров он и счастлив... А вы - нездоровы...
Бандерлоги в ответ ему: Если вернемся, то будем мы счастливы очень.
Туда, где есть счастье, поверь, и здоровье прибудет.
Верховный: Намедни там был и подвел бы итог:
нету там там ни-че-го...
Бандерлоги ему: Ну и что! Ну и что! В мире масса вещей,
в мире масса всего, без чего очень даже спокойно и радостно
может прожить бандерлог!
И сказал им Верховный: Ну, быть по сему. Вот.
Считайте, закрыли вопрос. Быстро вещи сложил...
Реалист:......Нас с тобою подпряг...
Летописец:....Ага.
дописывает:
«...и всю стаю домой пе-ре-вез...»
Реалист с Летописцем недолго сидят в абсолютном молчании, а после...
Реалист(вспомнив): О! Ты еще напиши, как он нам, уцелевшим, здоровым, двоим
поручил...(загибая пальцы) грунтовкой пройтись по пылящему полу,
двери поправить, мебель расставить, и шторы повесить, и все
разложить. Братьев лечить, их лекарством поить, интернет
подключить, и в посте изложить весь реальный порядок событий!
Летописец (ехидно): Эй! А ты чего это стихом заговорил? Не твой стиль!
(кривляясь и передразнивая)"А можешь ну как-то не так э-э-э...
"поэтично"..."
Реалист(разочарованно): От тебя нахватался. Ладно, веди.
Летописец(почесав за ухом): Ну-у-у...
Мы шторы-то (бог с ними), вешать не стали...
Не-ет, тряпку купили, а вешать не стали. А что здесь такого?
Смотрите - не жалко. Зато много воздуха солнца и света!
А все остальное исполнили четко!
Мы братьев лечили, инет подключили, и пост написали, где все
изложили. На этом, пожалуй, историю нашу зако-о-ончим.
Летописец ставит жирную точку.
Реалист:......Постой, Летописец, а как же Верховный? Он что же?
Летописец:....Ну-у-у... Верховный... Прочел, что написано.
Править не стал почему-то.(пожимает плечами)
заканчивает:
«...Он сел, подкатил свое кресло поближе, размял узловатые длинные пальцы,
занес их над клавой(заправский маэстро) и замер...Помедлил секунду, другую...
Затем перебрал ловко пальцами воздух и с чувством извлек из кейборда аккорды:
(Да, к слову сказать, извлекал он их ночью...)
«...Ну, здравствуйте, милые, славные, добрые!
Здесь я... Живой... И соскучился... Очень...»