Сумерки
Scene: Brown University
Prof. Rupert Biddles склоняется над Нео, едва не клюя его носом. Мне понравилась ваша работа. Однако в ней слишком много original research. Местами вы изобретаете колесо. Я, конечно, не призываю вас ссылаться на Чандрасекхара, но, скажем, у того же Линдена-Белла есть работы, в которых приводятся все расчеты, которые вы, кажется, провели сами. Улыбается. Get thee to a library!
Neophyte кивает: Вы правы, профессор. Я бываю слишком ленив, мне надо научиться не просто исполняться пиетета по поводу всего, что было сделано в моей области важного, но и пользоваться этим. Пойду в библиотеку прямо сейчас.
Входит в библиотеку. Проходит по знакомому маршруту, подбирая требуемую литературу. Выходя из секции, понимает, что набрал слишком много книг, и оставляет излишек на столике около стеллажа. Обращает внимание, что на этом же столе почему-то лежит издание Лавкрафта, но не художественной литературы, а его переписка с друзьями и перечень "рекомендованных" им книг с комментариями. Забыв об астрофизике, начинает увлеченно перелистывать книгу и вдруг обнаруживает в одном из писем упоминание о доме №10 по Барнс-стрит. Изумленно: Так это же в двух шагах от университета. И я не знал о том, что тут жил Лавкрафт? Хм.
Кладёт книгу обратно и, со вздохом собрав астрофизические книжки, уходит.
Вечер того же дня, Барнс-стрит
Neophyte идёт по улице по направлению к дому №10. Что там, интересно? Да наверняка ничего. Аккуратный домик и припаркованный перед ним чистый семейный мерседес. По крайней мере не ходить мимо этого дома тысячу раз я не мог - и, раз не обращал ни на что внимания, значит, и не на что было его обращать.
Он подходит к дому и переходит улицу. Как раз при его приближении огни на первом этаже дома гаснут, и оттуда выходит довольно молодой (судя по моторике) человек. Neo подходит ближе, молодой человек "идёт на сближение", но внезапно, разглядев Нео, издаёт сдавленный крик и, бегом поднявшись обратно по лестнице на крыльцо, начинает открывать дверь. Гэбриел тормозит от неожиданности, молодой человек вбегает внутрь, но почему-то не запирает и даже не закрывает за собой дверь. Neo скорее следует за ним.
Barnes Street 10
Neophyte входит в дом. Молодой человек стоит поодаль у окна без движения и смотрит на Neo. Осторожно: Кто вы? Почему так на меня реагируете? Ему начинает казаться, что он где-то видел этого мужчину.
Молодой человек (A.L.) внезапно обрушивается на пол.
Neophyte подбегает к A.L. и, склонившись над ним, переворачивает его на спину. Видит, что глаза его открыты, а на лице улыбка. Отпрыгивает назад и слышит, как за его спиной закрылась дверь. Оборачивается - там стоит другой человек, и он тоже кажется Neo знакомым. Напряженно: Что тут происходит?
N.H. пожимает плечами. Поджав губы: Ничего не происходит. Просто не надо ходить по памятным местам беспокойных авторов. Беспокойство имеет свойство передаваться... неожиданными способами. Пока этот человек говорит, A.L. неслышно поднимается и втыкает в Neo сзади иголку с нервно-паралитическим средством. Neo медленно оползает, и по мере того, как затухает его сознание, он вспоминает, где видел и одного, и другого.
Budapest, Hungary, Nuova Scuola,
Same day, same time
S.S. ...но природный катаклизм, жертвой которого стал остров Санторини, господин Кошут, все же не объясняет до конца причин падения Минойской цивилизации, хотя, возможно, отчасти и ответствен за возникновение мифа об Атлантиде. А вот казус с вулканом Кракатау ответствен только за картину Эдварда Мунка "Крик". Всего какие-нибудь две с половиной - три тысячи лет, как можно заметить, вносят огромные перемены в то, как люди воспринимают возникновение океанических кальдер и вызываемые ими грандиозные перемещения водных масс на уровне мифологии или ее отсутствия. Незаметно вздыхает.
Да, во вторник я ожидаю от вас всех эссе по античной философии истории. Нет, господин Кошут, вы не можете написать на два листа больше в порядке исключения. Все свободны.
Человек остаётся сидеть на месте и смотрит на доску. Через некоторое время: В мире такое количество не поддающихся описанию феноменов, что они вытесняют божественное.
S.S., дождавшись отхода всех студентов, кроме одного, продолжающего сидеть на одном из верхних рядов аудитории, спланированной амфитеатром: Oh. Вот уж не думал, что увижу вас снова. Спускается с подиума, на котором стоит кафедра. Что ж вы -- решили освежить воспоминания об античных философах?
Alexander von Hoffen кивает. Да, а ещё мне было интересно посмотреть, как вы рассказываете о таких вещах. Скажите, вы допускаете, что всё это - гибель цивилизации, по сути - могло произойти без санкции сверху? (Сегодня он выглядит значительно более уверенным, чем в их последнюю встречу.)
S.S. оглядывает фон Хоффена с интересом. Я допускаю, господин фон Хоффен, что наверху на облаке сидит большой -- просто огромный -- вселенский разум в форме пышногривого старца с седой бородой и, засучив рукава, экспериментирует со своей любимой сине-зеленой погремушкой. То встряхивает, то тычет в нее иголками, то переворачивает вверх ногами, то сует в огонь. А еще я допускаю, что вы по каким-то причинам сильно изменились со времени нашей последней встречи.
Von Hoffen, удивленно: Вы меня помните? И помните содержание нашего прошлого разговора?
S.S., коротко: У меня хорошая память.
Von Hoffen кивает. Ну, а как же иначе. Скажите, а вы не узнаёте меня?
S.S. возвращается на подиум, берет со стола какую-то папку, идет к выходу из аудитории. В дверях вспоминает о Хоффене, любезно улыбается: Извините. Наверное, нет, не узнаю. Всего доброго.
Внезапно дверной проём заполняется пламенем, как в тот раз, когда S.S. входил через него в Ад.
Von Hoffen, любезным тоном: А теперь? Ну что вы, право слово, хоть бы порадовались мне.
S.S. разворачивается. Задумчиво: Эк вас... изменило. Мессир. Я рад вам.
Wolfgang Woland приветственно машет рукой и, достав откуда-то из внутреннего кармана портсигар, закуривает. Мрачно: Как дела?
S.S., по инерции: Я бы вам не советовал курить в моем университете. Подумав: А впрочем, это звучит как-то мелочно.
Взмахом руки тушит огонь в дверном проеме, возвращается в аудиторию. Так вы снова здесь? Что вас так печалит, мессир? Если мне не изменяет память, в последнюю нашу встречу вы были сильны настолько, что отправили меня досыпать в гранитную плиту. Сейчас же...
Wolfgang Woland, с усилием: Мне нужна ваша помощь.
S.S., пораженно: Да вы смеетесь надо мной. Но да, конечно. Почту за честь.
Wolfgang Woland вздыхает. Я не смеюсь. There are now fewer things in heaven than are dreamt of in your philosophy. Я не справился со своими новыми функциями, и в результате... в результате что-то очень сильно изменилось. Хорошо ещё, что я успел написать ту книгу. Ну и, конечно, сердце моё... кладёт руку на какое-то неопределенное место, как будто не уверенный в том, где должно быть сердце ...поёт при мысли о том, что я могу рассчитывать на вашу помощь.
S.S.: Ту книгу? "Книгу сумерек"? С подозрением смотрит в направлении "поющего сердца". Неопределенно: Be my guest. Однако для начала утолите любопытство человека, которому по-прежнему любопытно все любопытное.
W. Woland делает круглый жест рукой. Да-да, ту. Надо же было зафиксировать для истории, как всё работало, до того как вы столь оригинально изменили порядок вещей. Что именно вызывает ваше любопытство?
S.S.: Динамика.
Подходит к окну, смотрит на Дунай. Из нашего общего приключения с башней, циновкой, веретеном и прочими драматическими эффектами вы вышли, как я понимаю, вот этой самой наблюдательной силой сумерек. Во время крушения цивилизации с эпицентром на острове Сен-Мишель, крушения, способного заставить Минойскую катастрофу покраснеть, как первоклассника перед лицом Майкла Фарадея, вы выступили в вашем любимом амплуа сущности, которая ставит другие сущности к себе на ладонь. Что случилось, что вам вдруг понадобилась моя помощь? Ладонь стала так велика, что без моего поистине орлиного зрения вам перестал быть виден ее конец?
W. Woland, подумав: Равновесие. Что-то изменилось на небе. Что-то фундаментальное. Я не чувствую... присутствия. И силы мои понемногу меня оставляют.
S.S. кивает. Равновесие. Забытое слово. Так как я могу вам помочь, мессир?
W. Woland, ровно: Для начала -- попытайтесь найти своего сына. Если параллельно с этим вы ещё придумаете, как привести мир в чувство, будет совсем хорошо. Меняется всё. Не буду вас утомлять долгими описаниями, но основных факторов три: возвращается магия; ангелы и демоны перемешались; времена начинают наползать друг на друга. Радостно: И всё это происходит здесь и сейчас! Чем не праздник?
S.S., по-прежнему бесстрастно: Вы советуете мне сделать все это как... наблюдатель? В чем же состоит помощь лично вам?
W. Woland: Помощь лично мне состоит в том, что если вы этого не сделаете, я стану обычным человеком. Подумав: Только без семьи и друзей. Да и хобби мои, скажем прямо, не найдут широкой поддержки в обществе.
S.S.: Я благодарен вам за то, Мессир, что всего лишь на пятнадцатой минуте нашей беседы вы сказали мне о необходимости найти сына. И, уверяю вас, я сделаю все возможное, чтобы вы не стали обычным человеком. Ни я, ни мой сын не смогли бы жить в таком мире. Направляется к двери, ненадолго задерживается на выходе. Если это необходимо, я могу еще раз пройти через пламя.
W. Woland, подумав: Не уверен, что умно было бы мне тратить на это силы. А знаете, мне как будто даже приятно, что какое-то время пути наши будут идти параллельно. Может, в совсем другой вселенной мы с вами могли бы как-нибудь вместе, скажем, съездить на рыбалку.
Усмехается. Ах, и вот ещё что. Пожалуйста, никому не верьте, даже из тех людей, с кем вас связывают хорошие воспоминания. Я пока ещё сам не понимаю толком, кто на нашей стороне.
Поднимается и с хрустом распрямляет позвоночник. Да и что это за сторона, признаться, я тоже понимаю не очень хорошо. Одно меня утешает: я всю свою... жизнь? - имел дело со злом, а зло безусловно, и я умею его узнавать. Так что если я буду вам нужен, позовите, я постараюсь прийти. Исчезает без особенных спецэффектов, произведя неопределенный прощальный жест.
S.S. выходит из аудитории и идет по коридору, говоря в мобильный телефон: Профессор Маркус? Замените меня, пожалуйста, завтра. Две пары, да, -- первая и четвертая. ...Только ли завтра? Надеюсь. В противном случае Эржебет свяжется с профессором Чендлером, он в любом случае к нам собирался. Нет, ничего не случилось. Благодарю вас.
Раньше: Ночной посетитель
На холмах Англии
Оглавление
Дальше: Не сразу
Prof. Rupert Biddles склоняется над Нео, едва не клюя его носом. Мне понравилась ваша работа. Однако в ней слишком много original research. Местами вы изобретаете колесо. Я, конечно, не призываю вас ссылаться на Чандрасекхара, но, скажем, у того же Линдена-Белла есть работы, в которых приводятся все расчеты, которые вы, кажется, провели сами. Улыбается. Get thee to a library!
Neophyte кивает: Вы правы, профессор. Я бываю слишком ленив, мне надо научиться не просто исполняться пиетета по поводу всего, что было сделано в моей области важного, но и пользоваться этим. Пойду в библиотеку прямо сейчас.
Входит в библиотеку. Проходит по знакомому маршруту, подбирая требуемую литературу. Выходя из секции, понимает, что набрал слишком много книг, и оставляет излишек на столике около стеллажа. Обращает внимание, что на этом же столе почему-то лежит издание Лавкрафта, но не художественной литературы, а его переписка с друзьями и перечень "рекомендованных" им книг с комментариями. Забыв об астрофизике, начинает увлеченно перелистывать книгу и вдруг обнаруживает в одном из писем упоминание о доме №10 по Барнс-стрит. Изумленно: Так это же в двух шагах от университета. И я не знал о том, что тут жил Лавкрафт? Хм.
Кладёт книгу обратно и, со вздохом собрав астрофизические книжки, уходит.
Вечер того же дня, Барнс-стрит
Neophyte идёт по улице по направлению к дому №10. Что там, интересно? Да наверняка ничего. Аккуратный домик и припаркованный перед ним чистый семейный мерседес. По крайней мере не ходить мимо этого дома тысячу раз я не мог - и, раз не обращал ни на что внимания, значит, и не на что было его обращать.
Он подходит к дому и переходит улицу. Как раз при его приближении огни на первом этаже дома гаснут, и оттуда выходит довольно молодой (судя по моторике) человек. Neo подходит ближе, молодой человек "идёт на сближение", но внезапно, разглядев Нео, издаёт сдавленный крик и, бегом поднявшись обратно по лестнице на крыльцо, начинает открывать дверь. Гэбриел тормозит от неожиданности, молодой человек вбегает внутрь, но почему-то не запирает и даже не закрывает за собой дверь. Neo скорее следует за ним.
Barnes Street 10
Neophyte входит в дом. Молодой человек стоит поодаль у окна без движения и смотрит на Neo. Осторожно: Кто вы? Почему так на меня реагируете? Ему начинает казаться, что он где-то видел этого мужчину.
Молодой человек (A.L.) внезапно обрушивается на пол.
Neophyte подбегает к A.L. и, склонившись над ним, переворачивает его на спину. Видит, что глаза его открыты, а на лице улыбка. Отпрыгивает назад и слышит, как за его спиной закрылась дверь. Оборачивается - там стоит другой человек, и он тоже кажется Neo знакомым. Напряженно: Что тут происходит?
N.H. пожимает плечами. Поджав губы: Ничего не происходит. Просто не надо ходить по памятным местам беспокойных авторов. Беспокойство имеет свойство передаваться... неожиданными способами. Пока этот человек говорит, A.L. неслышно поднимается и втыкает в Neo сзади иголку с нервно-паралитическим средством. Neo медленно оползает, и по мере того, как затухает его сознание, он вспоминает, где видел и одного, и другого.
Budapest, Hungary, Nuova Scuola,
Same day, same time
S.S. ...но природный катаклизм, жертвой которого стал остров Санторини, господин Кошут, все же не объясняет до конца причин падения Минойской цивилизации, хотя, возможно, отчасти и ответствен за возникновение мифа об Атлантиде. А вот казус с вулканом Кракатау ответствен только за картину Эдварда Мунка "Крик". Всего какие-нибудь две с половиной - три тысячи лет, как можно заметить, вносят огромные перемены в то, как люди воспринимают возникновение океанических кальдер и вызываемые ими грандиозные перемещения водных масс на уровне мифологии или ее отсутствия. Незаметно вздыхает.
Да, во вторник я ожидаю от вас всех эссе по античной философии истории. Нет, господин Кошут, вы не можете написать на два листа больше в порядке исключения. Все свободны.
Человек остаётся сидеть на месте и смотрит на доску. Через некоторое время: В мире такое количество не поддающихся описанию феноменов, что они вытесняют божественное.
S.S., дождавшись отхода всех студентов, кроме одного, продолжающего сидеть на одном из верхних рядов аудитории, спланированной амфитеатром: Oh. Вот уж не думал, что увижу вас снова. Спускается с подиума, на котором стоит кафедра. Что ж вы -- решили освежить воспоминания об античных философах?
Alexander von Hoffen кивает. Да, а ещё мне было интересно посмотреть, как вы рассказываете о таких вещах. Скажите, вы допускаете, что всё это - гибель цивилизации, по сути - могло произойти без санкции сверху? (Сегодня он выглядит значительно более уверенным, чем в их последнюю встречу.)
S.S. оглядывает фон Хоффена с интересом. Я допускаю, господин фон Хоффен, что наверху на облаке сидит большой -- просто огромный -- вселенский разум в форме пышногривого старца с седой бородой и, засучив рукава, экспериментирует со своей любимой сине-зеленой погремушкой. То встряхивает, то тычет в нее иголками, то переворачивает вверх ногами, то сует в огонь. А еще я допускаю, что вы по каким-то причинам сильно изменились со времени нашей последней встречи.
Von Hoffen, удивленно: Вы меня помните? И помните содержание нашего прошлого разговора?
S.S., коротко: У меня хорошая память.
Von Hoffen кивает. Ну, а как же иначе. Скажите, а вы не узнаёте меня?
S.S. возвращается на подиум, берет со стола какую-то папку, идет к выходу из аудитории. В дверях вспоминает о Хоффене, любезно улыбается: Извините. Наверное, нет, не узнаю. Всего доброго.
Внезапно дверной проём заполняется пламенем, как в тот раз, когда S.S. входил через него в Ад.
Von Hoffen, любезным тоном: А теперь? Ну что вы, право слово, хоть бы порадовались мне.
S.S. разворачивается. Задумчиво: Эк вас... изменило. Мессир. Я рад вам.
Wolfgang Woland приветственно машет рукой и, достав откуда-то из внутреннего кармана портсигар, закуривает. Мрачно: Как дела?
S.S., по инерции: Я бы вам не советовал курить в моем университете. Подумав: А впрочем, это звучит как-то мелочно.
Взмахом руки тушит огонь в дверном проеме, возвращается в аудиторию. Так вы снова здесь? Что вас так печалит, мессир? Если мне не изменяет память, в последнюю нашу встречу вы были сильны настолько, что отправили меня досыпать в гранитную плиту. Сейчас же...
Wolfgang Woland, с усилием: Мне нужна ваша помощь.
S.S., пораженно: Да вы смеетесь надо мной. Но да, конечно. Почту за честь.
Wolfgang Woland вздыхает. Я не смеюсь. There are now fewer things in heaven than are dreamt of in your philosophy. Я не справился со своими новыми функциями, и в результате... в результате что-то очень сильно изменилось. Хорошо ещё, что я успел написать ту книгу. Ну и, конечно, сердце моё... кладёт руку на какое-то неопределенное место, как будто не уверенный в том, где должно быть сердце ...поёт при мысли о том, что я могу рассчитывать на вашу помощь.
S.S.: Ту книгу? "Книгу сумерек"? С подозрением смотрит в направлении "поющего сердца". Неопределенно: Be my guest. Однако для начала утолите любопытство человека, которому по-прежнему любопытно все любопытное.
W. Woland делает круглый жест рукой. Да-да, ту. Надо же было зафиксировать для истории, как всё работало, до того как вы столь оригинально изменили порядок вещей. Что именно вызывает ваше любопытство?
S.S.: Динамика.
Подходит к окну, смотрит на Дунай. Из нашего общего приключения с башней, циновкой, веретеном и прочими драматическими эффектами вы вышли, как я понимаю, вот этой самой наблюдательной силой сумерек. Во время крушения цивилизации с эпицентром на острове Сен-Мишель, крушения, способного заставить Минойскую катастрофу покраснеть, как первоклассника перед лицом Майкла Фарадея, вы выступили в вашем любимом амплуа сущности, которая ставит другие сущности к себе на ладонь. Что случилось, что вам вдруг понадобилась моя помощь? Ладонь стала так велика, что без моего поистине орлиного зрения вам перестал быть виден ее конец?
W. Woland, подумав: Равновесие. Что-то изменилось на небе. Что-то фундаментальное. Я не чувствую... присутствия. И силы мои понемногу меня оставляют.
S.S. кивает. Равновесие. Забытое слово. Так как я могу вам помочь, мессир?
W. Woland, ровно: Для начала -- попытайтесь найти своего сына. Если параллельно с этим вы ещё придумаете, как привести мир в чувство, будет совсем хорошо. Меняется всё. Не буду вас утомлять долгими описаниями, но основных факторов три: возвращается магия; ангелы и демоны перемешались; времена начинают наползать друг на друга. Радостно: И всё это происходит здесь и сейчас! Чем не праздник?
S.S., по-прежнему бесстрастно: Вы советуете мне сделать все это как... наблюдатель? В чем же состоит помощь лично вам?
W. Woland: Помощь лично мне состоит в том, что если вы этого не сделаете, я стану обычным человеком. Подумав: Только без семьи и друзей. Да и хобби мои, скажем прямо, не найдут широкой поддержки в обществе.
S.S.: Я благодарен вам за то, Мессир, что всего лишь на пятнадцатой минуте нашей беседы вы сказали мне о необходимости найти сына. И, уверяю вас, я сделаю все возможное, чтобы вы не стали обычным человеком. Ни я, ни мой сын не смогли бы жить в таком мире. Направляется к двери, ненадолго задерживается на выходе. Если это необходимо, я могу еще раз пройти через пламя.
W. Woland, подумав: Не уверен, что умно было бы мне тратить на это силы. А знаете, мне как будто даже приятно, что какое-то время пути наши будут идти параллельно. Может, в совсем другой вселенной мы с вами могли бы как-нибудь вместе, скажем, съездить на рыбалку.
Усмехается. Ах, и вот ещё что. Пожалуйста, никому не верьте, даже из тех людей, с кем вас связывают хорошие воспоминания. Я пока ещё сам не понимаю толком, кто на нашей стороне.
Поднимается и с хрустом распрямляет позвоночник. Да и что это за сторона, признаться, я тоже понимаю не очень хорошо. Одно меня утешает: я всю свою... жизнь? - имел дело со злом, а зло безусловно, и я умею его узнавать. Так что если я буду вам нужен, позовите, я постараюсь прийти. Исчезает без особенных спецэффектов, произведя неопределенный прощальный жест.
S.S. выходит из аудитории и идет по коридору, говоря в мобильный телефон: Профессор Маркус? Замените меня, пожалуйста, завтра. Две пары, да, -- первая и четвертая. ...Только ли завтра? Надеюсь. В противном случае Эржебет свяжется с профессором Чендлером, он в любом случае к нам собирался. Нет, ничего не случилось. Благодарю вас.
Раньше: Ночной посетитель
На холмах Англии
Оглавление
Дальше: Не сразу