нан'омаж Виктору Олеговичу
Современное название конгломерата Пиндостан ряд исследователей интерпретирует как "Pin-Do Stan", а именно - Страна Вещного Пути. (И Ван, «Луопань Геополитических Ветров», Ъяна Сахарин, 1965, сс. 176-186)
Можно долго раздвигать двумя пальцами смысл этой трактовки внутрь глянцевого нейронного ретинодисплея, мы же ограничимся переводом, самая семантика коего служит легким намеком на протестантские ценности, слитые в знаменитом плавильном тигле с ценностями, перпендикулярными протестантским, в хтонический метакультурный декокт, величаво колыхающийся под тонкой радужной пленкой нефтяной пиндосской благожелательности.
Другие исследователи трактуют название как «Pen Doe Stan». Заметим, что интерпретация слова «стан», неизменно как в географической плоскости евразийского континента, так и во временной ленте последних пяти тысяч лет, является корнем арийского протоязыка (давайте отвлечемся и послушаем, как на фоне ликуют и скандируют специально приглашенные в студию ради этой реплики русские националисты). Интересно, что в славянских языках этот корень приобретает совершенно однозначную коннотацию - временная стоянка. Сочтем это гиперссылкою на самый кочевой образ жизни и менталитет. Стань передо мной, как лист перед травой, хихи.
Итак, Пен До Стан - что это? (Здесь замечу, что я нахожу эту гипотезу натянутой и едва ли способной пройти испытание неопалимой купиной критериев научной достоверности. Позволю себе даже намек на поэму О. Сулейменова «Аз и Я»). В теории Pen Doe - неизвестный партнер по переписке. Разумеется, Фритцморген, К. Пул, К. Гордон, и прочие селебритиз анонимного движения не преминули помножить концепт анонимного приятеля по переписке на эпидемию Интернета в странах третьего мира и свести эту отсылку к культу анонимности поздних нулевых. До какой-то степени это навязанное нам забавное представление оправдывает себя в образе тоталитарной страны, где все граждане равны, а следовательно, являются анонимами. Не будем уточнять, что равенство в дискурсе полицейского государства выражается единственно в равном бесправии всех, кроме немного более равных (и тем самым менее бесправных) некоторых, выигравших у случая роль номенклатуры.
Можно долго раздвигать двумя пальцами смысл этой трактовки внутрь глянцевого нейронного ретинодисплея, мы же ограничимся переводом, самая семантика коего служит легким намеком на протестантские ценности, слитые в знаменитом плавильном тигле с ценностями, перпендикулярными протестантским, в хтонический метакультурный декокт, величаво колыхающийся под тонкой радужной пленкой нефтяной пиндосской благожелательности.
Другие исследователи трактуют название как «Pen Doe Stan». Заметим, что интерпретация слова «стан», неизменно как в географической плоскости евразийского континента, так и во временной ленте последних пяти тысяч лет, является корнем арийского протоязыка (давайте отвлечемся и послушаем, как на фоне ликуют и скандируют специально приглашенные в студию ради этой реплики русские националисты). Интересно, что в славянских языках этот корень приобретает совершенно однозначную коннотацию - временная стоянка. Сочтем это гиперссылкою на самый кочевой образ жизни и менталитет. Стань передо мной, как лист перед травой, хихи.
Итак, Пен До Стан - что это? (Здесь замечу, что я нахожу эту гипотезу натянутой и едва ли способной пройти испытание неопалимой купиной критериев научной достоверности. Позволю себе даже намек на поэму О. Сулейменова «Аз и Я»). В теории Pen Doe - неизвестный партнер по переписке. Разумеется, Фритцморген, К. Пул, К. Гордон, и прочие селебритиз анонимного движения не преминули помножить концепт анонимного приятеля по переписке на эпидемию Интернета в странах третьего мира и свести эту отсылку к культу анонимности поздних нулевых. До какой-то степени это навязанное нам забавное представление оправдывает себя в образе тоталитарной страны, где все граждане равны, а следовательно, являются анонимами. Не будем уточнять, что равенство в дискурсе полицейского государства выражается единственно в равном бесправии всех, кроме немного более равных (и тем самым менее бесправных) некоторых, выигравших у случая роль номенклатуры.