Первое Рождество
Отрыл сегодня документ со своими стихами и немного прозой. Это так недавно было, казалось, а пролетело уже пять лет...
..Помню этот вечер. Девочка мне очень нравилась, но это было не взаимно. Тогда мы снова гуляли в большой компании, и снова я радовался просто тому, что она рядом. Пусть и не со мной вместе. *Дико, не так ли?* Я пришел домой, лег спать и... не заснул. Зажег свет, взял блокнот, написал, и тут же отрубился.
Это было 25 декабря 2003 года. Пять лет назад.
Сегодня он проснулся и понял, что стал другим. Нет, в зеркале отражалось всё то же лицо усталого человека, заросшее щетиной. Но он изменился не внешне - он изменился внутри. Со странным чувством он прошелся по комнате и выглянул в окно, откуда на него смотрел серый и грязный город. Вдруг ему на глаз попался календарь: «Черт возьми, а ведь сегодня Рождество!». И правда - на календаре краснело число «25». Он зашел в ванну, умылся. Почти потянулся за бритвой, но затем передумал. Есть совсем не хотелось и какое-то странное чувство все нарастало в груди. Он силился вспомнить что-то, но не мог… И вдруг он понял - взгляд. Это странное чувство было чувством чужого взгляда. Взгляда любопытного и холодного, застенчивого и пронизывающего насквозь. Глаза.
Он обернулся и сразу увидел их - два маленьких черных глазика смотрели на него исподлобья. Они словно насмехались над ним.
Там, в углу, на телевизоре, стояла маленькая корзиночка, а в ней лежал младенец Христос из папье-маше. Лежал и буравил его своими глазками.
Он посмотрел на корзиночку, и улыбнулся - это был Её подарок на позапрошлое Рождество. Он подмигнул младенцу.
И вдруг его передернуло. Сквозь алкогольный туман начали обрисовываться гротески почти что забытого вчера…
…Все началось со звонка. А потом - милиция, морг, опознание, какие-то бумаги, подписи. А потом провал, чернота. И лишь изредка красивые вспышки красного и лилового цветов.
А сейчас эти глаза. Её глаза.
А ведь сегодня Рождество.
Он отвел от телевизора глаза, полные слез и пошел в ванну. На сей раз он старательно выбрился и встал под ледяной душ. Он стоял под ним, пока окончательно не протрезвел от всего выпитого накануне. Потом, достав из шкафа костюм, провонявший нафталином, он оделся и причесался. Галстук пришлось искать долго. В конце-концов он нашелся в коридоре, почему-то завязанный удавкой и закинутый на крюк, на котором когда-то висела люстра. «А ведь я слабак даже когда пьян…» - с горечью отметил он, возя утюгом по галстуку.
…Взгляд Христа изменился. Теперь он был не так насуплен и смотрел добрее…
…А он тем временем спешил за ёлкой. Когда он наконец очутился на ёлочном базаре, то долго вспоминал - какие же ели любила Она… Тут ему вспомнилось, что они всегда ставили маленькую ёлочку. Он выбрал попушистее и полетел домой. Там он снял с антресолей запыленную коробку с игрушками. Он сдул с неё пыль, открыл и начал наряжать лесную красавицу. Процесс шел медленно - игрушки зачем-то вываливались из пальцев и руки било мелкой дрожью. Наконец, все было сделано…
…Взгляд младенца замер. Он стал обыкновенным, застывшим. Вместе со взглядом успокоилось, улеглось всё то, что тревожило его душу…
…Он накрыл стол на два прибора и разлил по бокалам шампанское. Вокруг стояла гнетущая тишина. Через несколько дней должен был наступить Новый Год. Но он знал, что должен остаться в этом, старом году. С Ней. Навсегда.
Сегодня она должна была стать его женой. Почему «должна была»? Она станет его! Он приготовил прекрасное супружеское ложе!..
…А глаза Христа снова ожили. Теперь от них исходило тепло и сияние Любви…
…Он встал из-за стола и пошел в ванную. Вот она заткнута пробкой и начинает наполняться теплой водой. Он разделся и аккуратно повесил одежду в шкаф. Потом прошел по комнатам и зажег везде свет. Он хотел видеть Её приближение…
Наконец вода выключена, и тело погружается в приятную дрёму. Тишина, звенящая голосами… В сладкой истоме он потянул руку за бритвой - ещё несколько минут и он увидит Её.
Два пореза. Две линии. Две жизни - его и её. Жизнь дает обратный отсчет маленьким фонтанчиками, пробивающимися на поверхность воды…
И нет слез! Лишь улыбка…
…Взгляд. Младенец Христос? Ты же остался в гостиной… Как ты здесь оказался?
Любимая! Я знаю, ты рядом… Отзовись…
Серое, грязное утро. Люди и машины бегут по улицам. Ругань и запах гари.
Холодная, окрашенная кровью вода. Мертвое тело с улыбкой на лице…
Старушки-пенсионерки возле дома: «Вы только поглядите, бабоньки! Мне ить пенсии на хлеб не хватаить, а ентот буржуй на пятым етаже свет даже днем палить!..»
И пустая корзиночка…
..Помню этот вечер. Девочка мне очень нравилась, но это было не взаимно. Тогда мы снова гуляли в большой компании, и снова я радовался просто тому, что она рядом. Пусть и не со мной вместе. *Дико, не так ли?* Я пришел домой, лег спать и... не заснул. Зажег свет, взял блокнот, написал, и тут же отрубился.
Это было 25 декабря 2003 года. Пять лет назад.
Сегодня он проснулся и понял, что стал другим. Нет, в зеркале отражалось всё то же лицо усталого человека, заросшее щетиной. Но он изменился не внешне - он изменился внутри. Со странным чувством он прошелся по комнате и выглянул в окно, откуда на него смотрел серый и грязный город. Вдруг ему на глаз попался календарь: «Черт возьми, а ведь сегодня Рождество!». И правда - на календаре краснело число «25». Он зашел в ванну, умылся. Почти потянулся за бритвой, но затем передумал. Есть совсем не хотелось и какое-то странное чувство все нарастало в груди. Он силился вспомнить что-то, но не мог… И вдруг он понял - взгляд. Это странное чувство было чувством чужого взгляда. Взгляда любопытного и холодного, застенчивого и пронизывающего насквозь. Глаза.
Он обернулся и сразу увидел их - два маленьких черных глазика смотрели на него исподлобья. Они словно насмехались над ним.
Там, в углу, на телевизоре, стояла маленькая корзиночка, а в ней лежал младенец Христос из папье-маше. Лежал и буравил его своими глазками.
Он посмотрел на корзиночку, и улыбнулся - это был Её подарок на позапрошлое Рождество. Он подмигнул младенцу.
И вдруг его передернуло. Сквозь алкогольный туман начали обрисовываться гротески почти что забытого вчера…
…Все началось со звонка. А потом - милиция, морг, опознание, какие-то бумаги, подписи. А потом провал, чернота. И лишь изредка красивые вспышки красного и лилового цветов.
А сейчас эти глаза. Её глаза.
А ведь сегодня Рождество.
Он отвел от телевизора глаза, полные слез и пошел в ванну. На сей раз он старательно выбрился и встал под ледяной душ. Он стоял под ним, пока окончательно не протрезвел от всего выпитого накануне. Потом, достав из шкафа костюм, провонявший нафталином, он оделся и причесался. Галстук пришлось искать долго. В конце-концов он нашелся в коридоре, почему-то завязанный удавкой и закинутый на крюк, на котором когда-то висела люстра. «А ведь я слабак даже когда пьян…» - с горечью отметил он, возя утюгом по галстуку.
…Взгляд Христа изменился. Теперь он был не так насуплен и смотрел добрее…
…А он тем временем спешил за ёлкой. Когда он наконец очутился на ёлочном базаре, то долго вспоминал - какие же ели любила Она… Тут ему вспомнилось, что они всегда ставили маленькую ёлочку. Он выбрал попушистее и полетел домой. Там он снял с антресолей запыленную коробку с игрушками. Он сдул с неё пыль, открыл и начал наряжать лесную красавицу. Процесс шел медленно - игрушки зачем-то вываливались из пальцев и руки било мелкой дрожью. Наконец, все было сделано…
…Взгляд младенца замер. Он стал обыкновенным, застывшим. Вместе со взглядом успокоилось, улеглось всё то, что тревожило его душу…
…Он накрыл стол на два прибора и разлил по бокалам шампанское. Вокруг стояла гнетущая тишина. Через несколько дней должен был наступить Новый Год. Но он знал, что должен остаться в этом, старом году. С Ней. Навсегда.
Сегодня она должна была стать его женой. Почему «должна была»? Она станет его! Он приготовил прекрасное супружеское ложе!..
…А глаза Христа снова ожили. Теперь от них исходило тепло и сияние Любви…
…Он встал из-за стола и пошел в ванную. Вот она заткнута пробкой и начинает наполняться теплой водой. Он разделся и аккуратно повесил одежду в шкаф. Потом прошел по комнатам и зажег везде свет. Он хотел видеть Её приближение…
Наконец вода выключена, и тело погружается в приятную дрёму. Тишина, звенящая голосами… В сладкой истоме он потянул руку за бритвой - ещё несколько минут и он увидит Её.
Два пореза. Две линии. Две жизни - его и её. Жизнь дает обратный отсчет маленьким фонтанчиками, пробивающимися на поверхность воды…
И нет слез! Лишь улыбка…
…Взгляд. Младенец Христос? Ты же остался в гостиной… Как ты здесь оказался?
Любимая! Я знаю, ты рядом… Отзовись…
Серое, грязное утро. Люди и машины бегут по улицам. Ругань и запах гари.
Холодная, окрашенная кровью вода. Мертвое тело с улыбкой на лице…
Старушки-пенсионерки возле дома: «Вы только поглядите, бабоньки! Мне ить пенсии на хлеб не хватаить, а ентот буржуй на пятым етаже свет даже днем палить!..»
И пустая корзиночка…