(no subject)
О славном парне будет речь,
Он звался Робин Гуд.
Недаром память храбреца
В народе берегут.
Еще он бороду не брил,
Но брил уже усы.
И каждый вор добро творил
Из всей его тусы.
Там был кузнец - Малютка Джон,
Размером с три слона.
Ковал коней, имел трех жен.
Из них ушла одна,
Других связал он у крыльца.
Уж те не убегут!
Недаром память храбреца
В народе берегут.
И был монах по кличке Тук.
Служил в монастыре.
Колоколов заслышав стук,
Молился во дворе.
Но в драке стоил он троих,
Застенчивый пьянчуга,
Хоть панцирь был ему велик,
И коротка кольчуга.
Баранов стриг он без конца.
(Баранов так стригут).
Недаром память храбреца
В народе берегут.
И был бродяга Скарлет Билл.
Тот стоил восьмерых.
И весь народ его любил.
Он постоянно дрых,
Но просыпался с утреца -
Предания не лгут!
Недаром память храбреца
В народе берегут.
Лихие вольные стрелки,
Шервудская богема…
Там был, имевший две руки,
Шериф из Ноттингема.
Но, невзирая на свое
Врожденное уродство,
Имел он мудрость и чутье,
И даже благородство.
Ему что бедный, что богач -
Всех равными считал.
У всех он деньги, прячь, не прячь,
Умело отнимал.
Не знал границ, добро творя.
Душа - как чистый лист.
Он был, словами говоря,
Интернациалист.
Ему - что заяц, что овца,
Что русский, что якут...
Недаром память храбреца
В народе берегут.
Еще там был Веселый Том.
Он стоит сто пятнадцать.
Не расскажу о Томе том,
За строчкой не угнаться.
Шальные мысли без конца
Мои рекой текут.
Недаром память храбреца
В народе берегут.
Порой и рыцари в лесах
Встречались в тех лесах.
Был случай: храм стоял в лесах.
В строительных лесах.
И тут - Айвенго со щитом
(Наследства что лишен).
И вот уж пусто в храме том.
Весь храм опустошен.
Однажды грабить всех пришел,
Приехал на карете
На миг покинувший престол,
Король - сам Ричард Третий...
Ну ладно, к делу. Милый друг,
Скажи-ка, например,
Где денег краденых сундук
Припрятал здешний мэр?
Он звался Робин Гуд.
Недаром память храбреца
В народе берегут.
Еще он бороду не брил,
Но брил уже усы.
И каждый вор добро творил
Из всей его тусы.
Там был кузнец - Малютка Джон,
Размером с три слона.
Ковал коней, имел трех жен.
Из них ушла одна,
Других связал он у крыльца.
Уж те не убегут!
Недаром память храбреца
В народе берегут.
И был монах по кличке Тук.
Служил в монастыре.
Колоколов заслышав стук,
Молился во дворе.
Но в драке стоил он троих,
Застенчивый пьянчуга,
Хоть панцирь был ему велик,
И коротка кольчуга.
Баранов стриг он без конца.
(Баранов так стригут).
Недаром память храбреца
В народе берегут.
И был бродяга Скарлет Билл.
Тот стоил восьмерых.
И весь народ его любил.
Он постоянно дрых,
Но просыпался с утреца -
Предания не лгут!
Недаром память храбреца
В народе берегут.
Лихие вольные стрелки,
Шервудская богема…
Там был, имевший две руки,
Шериф из Ноттингема.
Но, невзирая на свое
Врожденное уродство,
Имел он мудрость и чутье,
И даже благородство.
Ему что бедный, что богач -
Всех равными считал.
У всех он деньги, прячь, не прячь,
Умело отнимал.
Не знал границ, добро творя.
Душа - как чистый лист.
Он был, словами говоря,
Интернациалист.
Ему - что заяц, что овца,
Что русский, что якут...
Недаром память храбреца
В народе берегут.
Еще там был Веселый Том.
Он стоит сто пятнадцать.
Не расскажу о Томе том,
За строчкой не угнаться.
Шальные мысли без конца
Мои рекой текут.
Недаром память храбреца
В народе берегут.
Порой и рыцари в лесах
Встречались в тех лесах.
Был случай: храм стоял в лесах.
В строительных лесах.
И тут - Айвенго со щитом
(Наследства что лишен).
И вот уж пусто в храме том.
Весь храм опустошен.
Однажды грабить всех пришел,
Приехал на карете
На миг покинувший престол,
Король - сам Ричард Третий...
Ну ладно, к делу. Милый друг,
Скажи-ка, например,
Где денег краденых сундук
Припрятал здешний мэр?