Сказка о заме-дураке
Давным-давно, где-то на дальнем этаже жил-был, да и сейчас живет, как написано в Государевом реестре, большой офис, управляемый твердой рукой Его Боссейшества. Был Его Боссейшество суров и грозен не в меру, прижимая жителей своего офиса до крайности жестоко. Даже чай пить разрешал только два раза в день, в строго отведенное время, и без сахара.
И было у Его Боссейшества три зама. Двое, как водится, умные, а третий - дурак. Первые замы давно уж и хоромы имели евроремонтные, и меринов заморских, и красавиц-благоверных, и даже замов своих благоверных с хоромами для них. А третий жил в съемных палатах, ездил на отечественной лошадке-пятилетке десятой конюшни, и о жене даже не помышлял по причине крутой бедности своей, отгонявшей красавиц всяких за полверсты.
Жили они все не тужили, да как-то раз набежали к Его Боссейшеству шпиены, на которых немалые деньги из казны трачены были, с вестью ужасной: идет, мол, на дальний офис войско налоговое, беспощадное. И все на пути своем выжигает, только голые стены после него остаются.
Испугался Его Боссейшество, сразу за сердце свое многострадальное, об офисе радеющее схватился. И вызвал он замов своих верных, и сказал им дрожащим голосом так:
- Замы мои верные, идет на нас войною лютой неисчислимое войско налоговое. Не по чину мне, в мои годы, да с моим положением на битву с ним отправляться. Так что заканчивайте дела свои текущие, да собирайтесь на сечу грозную родной офис отстаивать.
Переглянулись замы. Первый зам так ответил:
- Не могу я, Ваше Боссейшество, дела свои бросить. Все наши западные союзники на мне. Не досмотрю - разбегутся, куда глаза завидущие глядят. Еще одна беда тогда с нами будет.
- И я не могу, - тут же сказал Второй зам. - На мне все восточные союзники наши. Никак нельзя и их без присмотра оставлять. Недруги давно меж нами клин вбить пытаются. Не могу допустить такого.
А Третий зам - дурак который - молчит. Потому и молчит, что дурак, не знает, что сказать путного. Не допускают его к союзникам, ни западным, ни восточным. Так - подсоби, да сбегай куда надо, бумажки отнеси. Да выговор от кого погрознее вместо Его Боссейшества получи.
Вот и сказал тогда ему Его Боссейшество:
- Видать, Третий, придется тебя в поход снарядить. Больше некого.
Пожал плечами зам-дурак - привыкать ли? - да и согласился.
Выдали ему из казны офисной аж тыщу рублей на представительские расходы, снабдили бумажками с кучей разномастных печатей, да и выпихнули из офиса. И пошел Третий зам, портфельчиком стареньким помахивая, куда глаза глядят, - потому что каждый знает: куда ни иди, а налогового воинства все равно не миновать.
Шел он, шел, вдруг слышит, кричит вроде кто из кустов впереди. Не был бы Третий зам дураком, мимо прошел бы, - кто ж в здравом уме неизвестно кому на помощь спешит! Но, поскольку дурак - он и один в поле дурак, встрепенулся Третий, на крик побежал. Глядь, а там моль злобная ковер какой-то пестренький облепила. Хлопнул тогда дурак по портфельчику своему, поднялась с порфельчика туча пыли пополам с тальком. Моль и разлетелась вся с испугу.
- Вот, спасибо тебе, Третий зам, - говорит ему коврик. - Я - скатерть-самобранка, возьми меня с собой, не пожалеешь. Я тебе пригожусь.
Хоть и дураком был Третий, но сообразил все ж, что от скатерти-самобранки грех отказываться. Не поймут ведь люди. Взял, да и забросил коврик на плечо. И дальше пошел.
Долго ли, нет, шел он, да пришел в чистое поле пустое. Даже травинки не видно. Видимо, прознал народ здешний про надвигающееся войско налоговое, да и попрятал все, что смог. А попрятать наш народ может многое, был бы только повод. Да и того зачастую не нужно, - и так все попрячет, и вернуть забудет.
Стоит Третий зам, думу думает, куда ж ему дальше топать. Вдруг глядь - впереди из-под голой земли листочек беленький пробивается. Маленький, хрупкий. И голос вроде тоненький дураку почудился:
- Полей меня, Третий зам, водицей холодненькой, жарко здесь больно, сожжет меня солнце горячее. Я тебе пригожусь.
Огляделся дурак по сторонам - никого больше рядом нет. Достал он тогда из портфеля последний доклад Его Боссейшества, да и выжал из него всю воду прямо на листочек беленький. Немало, надо сказать, воды получилось.
Встряхнулся листочек, стал расти прямо на глазах ошалевших. Вот и другие листочки показались, расправляться начали. Минуты не прошло, стоит перед Третьим деревце стройное, крепкое, что-то до боли напоминающее.
- Ой, спасибо тебе, Третий зам, - сказало баском деревце. - Спас ты меня. Если случится с тобой беда какая, позови меня, скажи: «Появись инструкция номер 666/812-часть-вторая-гоп-на-бис», - я и приду на помощь.
Поблагодарил Третий зам свежую инструкцию за слово обнадеживающее, да и дальше пошел.
Шел, шел, поднялся на очередной пригорок и ахнул. Стоит перед ним во всей красе грозной войско налоговое. Погромыхивая непреодолимыми статьями Кодекса своего, позвякивая грозными инструкциями, шурша тайными приказами. И имя ему - Легион.
Испугался Третий зам, да делать нечего, пошел войску навстречу.
И войско остановилось, его поджидая. Да и чего ему? Кто ж в одиночку с такой оравой справится?
Подошел зам-дурак поближе, да и брякнул, что первым в голову пришло:
- Всем оставаться на местах! Вы имеете право хранить молчание!
Дружный хохот взорвал душный воздух. Так смешно налоговому воинству упоминание о праве показалось, что чуть на землю не попадало от смеха.
Но хохот сразу и стих, едва прогремев. Разошлись рыцари поборов и штрафов в стороны, открыв проезд, и выехала к Третьему заму сама налоговая Царевна на лошадке импортной, едва обкатанной.
Выехала, прицелилась глазами всевидящими и сказала:
- Повеселил ты нас, добрый молодец. Так и быть, ступай себе подобру-поздорову. Не мешай нам путь продолжать в офис дальний.
Чуть было не послушался ее зам-дурак, но вспомнил вдруг премии редкие, чай офисный, пусть и без сахара, и на месте остался.
- Не уйду, - говорит, - с дороги. И вас дальше не пропущу.
Усмехнулась налоговая царевна.
- Ну, раз так, то готовься к битве.
И зашевелилось враз войско налоговое, ощетинилось приказами да постановлениями. А зам-дурак портфельчиком своим прикрылся.
Только слышит вдруг шепот с плеча своего:
- Расстели меня скорее, моя теперь очередь с супостатами воевать.
А ведь Третий зам и забыл совсем про скатерть-самобранку. Быстро скинул ее с плеча, да и расстелил перед собой.
Как начали на скатерти разные блюда незнакомые появляться! Как хлынула икра, красная да черная, в чаши хрустальные, как зашумело вдруг шампанское в бокалах, - не выдержали бойцы налоговые, побросали оружие свое грозное, да к самобранке бросились. Хватают, кто до чего дотянуться смог, едят за все щеки, только хруст стоит, словно мороз чащу лесную ломает. А скатерка вовсю старается, уже и купюры пачками на тарелочках с голубой каемочкой выбрасывать стала, - тоже ведь хлеб для кого-то. И стали бойцы хватать те пачки, да и исчезать с ними куда-то.
Немного времени прошло, а войско налоговое больше, чем наполовину сократилось. Лишь отборные войска рядом с Царевной остались. Стоят, очками сверкают, белоснежными зубами солнечных зайчиков стадами выплескивают.
- Ладно, - говорит налоговая Царевна, - с рядовыми бойцами ты справился, попробуй теперь с гвардией юристов сразиться. И приказ к атаке отдала.
Тут и вспомнил Третий зам про листочек спасенный, и закричал страшным голосом:
- Появись инструкция номер 666/812-часть-вторая-гоп-на-бис!
Зашевелилась тут земля под ногами, и вылезло наружу огромное дерево, сплошь усыпанное строгими исписанными листами.
Как закричали тут гвардейцы-юристы, руками лица защищая:
- А-а-а!!! Новая инструкция номер 666/812-часть-вторая-гоп-на-бис, запрещающая необоснованные налоговые проверки! А-а-а!!! - И исчезли, словно и не было их.
Остался зам-дурак наедине с налоговой Царевной. И говорит она ему:
- Да, Третий зам, недооценила я тебя. Ты, - говорит, - совсем не зам-дурак. Ты наоборот - зам-не-дурак. Одолел ты мое воинство. - И слезинку пустила.
Сжалось тут сердце Третьего зама. Понял он, что такую жену и искал себе, - чтоб и сама за себя постоять могла, и мужа при этом ценила.
- Выходи за меня замуж, - сказал он.
- Так я ж, все-таки, царевна, а ты кто? - спросила она. Потом подумала и добавила: - Хотя, со мной ты ведь тоже не простым смертным будешь. И согласилась пойти замуж за Третьего зама.
Так они и появились в офисе, пред глазами Его Боссейшества, вдвоем. И ведь права оказалась Царевна, стал Третий зам Первым, и даже долю офиса получил от Его Боссейшества после разговора того с женой своей.
Видать люди верно говорят: с умной женой даже зам-дурак умным станет.