Поравалильщикам посвящается
В интернете вообще и в ЖЖ в частности необычайное распространение получил лозунг "Пора валить!". Обсуждается - куда, реже (с юморком) - кого, но главный посыл: "всё пропало, шеф!" неизменно маячит повсюду (собственно, как мне кажется, именно этот междустрочный предпанический настрой - главная цель всех подобных писанин).
Любопытно, что противники подобного подхода обычно приравнивают его к крысиному дезертирству с аварийного плавсредства - и во многом они, несомненно, правы. Но проблема в действительности куда глубже, чем боязнь неблагополучной обстановки или стремление отыскать наиболее благоприятные условия для самореализации.
Вот, например, несколько отрывков из широко (некогда) известной повести Азимова "Профессия", опубликованной в конце вполне благополучных 60-х годов ХХ века:
Забавно, как с годами приходят новые заботы. Например, высококвалифицированные специалисты отправляются работать на другие планеты только с женами (или мужьями). Ведь на всех планетах необходимо поддерживать правильное соотношение числа мужчин и женщин. А какая девушка откажется выйти за человека, которого посылают на планету класса А? У Джорджа не было на примете никакой определенной девушки, да он и не интересовался ими. Еще не время. Вот когда его мечта осуществится и он получит право добавлять к своему имени слова "дипломированный программист", вот тогда он, как султан в гареме, сможет выбрать любую.
Но Джордж уже в шестнадцать лет отличался практичностью.
- Между прочим, вместе с тобой будет выпущен еще миллион металлургов, - спокойно указал он.
- Потому что это прекрасная профессия. Самая лучшая.
- Но ведь ты попросту затеряешься в их массе, Коротышка, и можешь оказаться где-то в хвосте. Каждая планета можетсама зарядить нужных ей металлургов, а спрос на усовершенствованные земные модели не так уж велик, да и нуждаются в них главным образом малые планеты. Ты ведь знаешь, какой процент общего выпуска дипломированных металлургов получает направление на планеты класса А. Я поинтересовался - всего лишь 13,3 процента. А это означает семь шансов из восьми, что тебя засунут на какую-нибудь третьесортную планету, где в лучшем случае есть водопровод. А то и вовсе можешь застрять на Земле - такие составляют 2,3 процента.
- Не вижу в этом ничего позорного, - вызывающе заявил Тревельян. - Земле тоже нужны специалисты. И хорошие. Мой дед был земным металлургом. - Подняв руку, Тревельян небрежно провел пальцем по еще не существующим усам.
Джордж знал про дедушку Тревельяна, и, памятуя, что его собственные предки тоже работали на Земле, не стал ехидничать, а, наоборот, дипломатично согласился:
- В этом, безусловно, нет ничего позорного. Конечно, нет. Однако попасть на планету класса А - это вещь, скажешь нет? Теперь возьмем программиста. Только на планетах класса А есть такие вычислительные машины, для которых действительно нужны высококвалифицированные программисты, и поэтому только эти планеты и берут их. К тому же ленты по программированию очень сложны и для них годится далеко не всякий. Планетам класса А нужно больше программистов, чем может дать их собственное население. Это же чистая статистика. На миллион человек приходится в среднем, скажем, один первоклассный программист. И если на планете живет десять миллионов, а им там требуется двадцать программистов, они вынуждены обращаться к Земле, чтобы получить еще пять, а то и пятнадцать специалистов. Верно? А знаешь, сколько дипломированных программистов отправилось в прошлом году на планеты класса А? Не знаешь? Могу тебе сказать. Все до единого! Если ты программист, можешь считать, что ты уже там. Так-то!
Джордж протолкался к служебному выходу и обнаружил, что здесь уже собралось множество людей - плачущие (кто от радости, кто от горя) родственники, репортеры, намеренные взять интервью у победителей, земляки, охотники за автографами, любители рекламы и просто любопытные. Были здесь и девушки, надеявшиеся обратить на себя внимание победителя, который почти наверняка отправится на Новию (а может быть, и потерпевшего поражение, который нуждается в утешении и имеет деньги, чтобы позволить себе такую роскошь).
К главной теме повести эти специфические рассуждения особого отношения не имеют, но, тем не менее, по своему они весьма показательны: герои повести - патриоты: они "болеют" за своих, они уважают планету, как место обитания и труда своих предков, они осознают невозможность всеобщего переселения на более благополучные миры... Но - при малейшей возможности - без всяких сожалений рванут к мечте "класса А" под одобрительные апплодисменты и завистливые взгляды окружающих. Опять же - интересны нюансы: здесь все - не авантюристы с мечтой об удаче, не буржуины, одержимые жаждой наживы, не конкистадоры в погоне за "лёгким" золотом - специалисты может и не в самом лучшем понимании этого слова, но явные работяги. Но, в то же время, они легко не только покинут Землю - продадут не задумываясь, как главный герой в разговоре с новианином (хотя положение у него совсем не критическое - уж жизни ничего не угрожает). И - не смотря на всё трудолюбие - имеющаяся обстановка воспринимается с абсолютной покорностью - попытка сделать из Земли тот же пресловутый "класс А" не только не предпринимается - она даже не рассматривается не только как предположение, но и даже как мечта.
Сам Азимов причины столь странного (впрочем - для многих современников уже, похоже, вполне естественного) несоответствия никак не объясняет. А между тем, оно объясняется довольно просто - индивидуализм (на общественном уровне), личный успех (на семейном и дружеском), эгоизм (на индивидуальном). В каком-то смысле общества как такового в четырёхтысячелетнем будущем просто нет - есть общежитие, колония как у губок или кораллов, где каждый занят только и исключительно собой. Определённые общественные отношения, конечно, имеются: законы и контролирующие их органы, система образования и межпланетного общения и т.п. - но это, опять же, просто правила, регулирующие совместное сосуществование - и только - они не являются структурообразующими.
Как антитезу не могу не указать выкладки моего любимого писателя-философа Ивана Антоновича Ефремова:
Немного с отклонением от "валить", но зато очень хорошо для сравнения с "Профессией"
- Да, хорошо светлые жилки найти, - мечтательно произнес радист, поднимая глаза к потолку. - И как это вам удалось уцепиться?
- Светлые жилки должны быть у каждого, - ответил Фомин, - без них и жить-то вроде принудительно. Не ты своей жизни хозяин, а она тебя заседлает и гнет куда захочет.
- Вот и я про то же, - подхватил радист, - схватишь полста тысяч, ну, пусть вы тридцать семь получили, тут жизни можно не так опасаться, не согнет!
Старик даже сел, с минуту мерил глазами невозмутимо лежавшего радиста и упал на подушку.
- Подсчитал уже, сколько я получил, уголовная твоя душа! - вымолвил он с горьким негодованием.
Настала очередь подскочить радисту.
- Как - уголовная душа? - завопил он, поворачиваясь то к Фомину, то к Александрову, будто призывая геолога в свидетели. - За что же вы оскорбляете меня, дядя? Я что, блатюк, что ли?!
Старый горняк уже остыл.
- Не знаю я тебя и никаких прав блатюком счесть не имею. Однако сам ты меня обидел… Все на деньги да на фарт меряешь. А я тебе про интерес, про заветные думки, без которых человеку жить - будто скоту неосмысленному…
- Дак разве интереса к фарту быть не должно? Что я, на счастье прав не имею? Мудрите, дядя… Конечно, жизнь ваша уже недолга осталась и заботы меньше. А мне еще жить и жить, и что плохого, если лучшего хочется?
- Кому не хочется, - уже спокойно отвечал Фомин, - дело не в этом. Ежели ты себя в жизни так направил, чтобы вместе со всеми лучше жить, и на то ударяешь, тогда ты человек настоящий. А мне сдается: ты как есть только о себе думаешь, себе одному фарту ждешь - тогда тебе всегда к старой жизни лепиться, на отрыв от всякого нового дела. Может, и сам того не осмыслив, ты хочешь перед другими выделиться, не имея за душой еще ничего. Вот тут и приходится о фарте мечтать. Встречал я вашего брата. Уголовными душами их зову - сообрази-ка, в чем сходство с блатюками.
- Никакого сходства не вижу, выдумки одни! - зло ответил радист.
- Самое прямое. Уголовник почему на преступление идет? Да потому, что хочет хватануть куда как больше, чем ему по труду, да по риску, да и по соображению полагается. Человечишко самый негодный, а туда же: хочу того да сего. Опять же, другой и способность имеет, и силу, и риск, а запсиховал - работать скучно, не для меня это, не желаю. Однако деньги-то, и побольше, между прочим, подай. Вот в чем уголовная-то суть. Ты хочешь себе не по заслугам, не по работе, а о фарте мечтаешь - тот же уголовник ты! Только закону боишься и хочешь, чтоб само свалилось.
- Один я, что ли, так? - уже тише отвечал радист.
- Горе, что не один. Таких, как ты, есть еще повсюду и середь нашего брата рабочего, и середь кого хошь - инженеров, артистов, ученых… Эту уголовную болезнь и надо лечить в первую очередь, чтоб скорей в коммунизм войти…
- А лечить чем?
- Ну, «чем, чем»… Сызмальства воспитанием настоящим, учением, а потом знанием. Только знание жизни настоящую цену дает и широкий в ней простор открывает. А то бьешься, бьешься, чтоб понять, как я со своими жилками!
- Это вы правильно, - покорно согласился радист, - с образованием куда легче. Диплом - он цену человеку поднимает, разряд, так сказать.
- Кто тебе так мозги повернул? - снова начал сердиться старый горняк. - Только разряд у тебя в голове. Книг, что ли, таких начитался, было их раньше много. Вывели те писатели так, что без высшего диплома и не человек вроде… девку замуж не возьмут без диплома. А для какого лешего ей диплом, ежели она к науке склонности не имеет? Вот и явились теперь такие, с порчеными мозгами. Какая ни на есть работа через силу вами делается, а почему, ты мне ответь!
- Не могу ответить, только верно, есть люди без интересу к своей работе.
- А все потому, что не на месте они: один в науку ударился, как баран в чужой двор, другая - инженер, электрик или химик по диплому, а по душе - самая хозяйка толковая, и мужа бы ей хорошего да ребятишек пяток и по сельскому хозяйству фрукты какие сажать да птицу разводить. Вот оно и получается, что работа не мила, а немилая работа хуже каторги, если ты век свой должен на ней стоять. За дипломом погонятся, а себя вроде как к каторге приговорят, несмышленыши. Писатели, опять же, - где бы добрый совет подать - лупят без разбору: гони диплом, а то и герой не герой, и женщина не женщина, а вроде быдло отсталое. Неправильно это, и ты неправильно рассуждаешь со своим дипломом!
- А как же правильно?
- По-моему, вот как: знание - это не то, что тебе в голову в обязательном порядке набьют, а что ты сам в нее положишь с любовью, не спеша, выбирая, как цветы или камни красивые. Тогда ты и начнешь глядеть кругом и с интересом и поймешь, как она, жизнь-то, широка, да пестра, да пресложна. И житьишко твое станет не куриное, а человечье, потому человек - он силен только дружбой да знанием и без них давно бы уже пропал. Житья бы не стало от дураков, что ничего, кроме своего двора да животишка, не понимают…
"Юрта Ворона"
А вот тут уже прямо о поисках счастья на "готовых" далёких планетах:
Смотрите правде в глаза: неизбежная в наше время концентрация населения в больших городах, особенно в капиталистических странах, ухудшает индивидуальное здоровье и физическую крепость, хотя успехи медицины обусловливают большую продолжительность жизни и меньшую смертность от эпидемических заболеваний. Меньшая физическая крепость и повышающаяся нервная напряженность жизни ослабляют психическую уравновешенность человека. Получается множество психологических сдвигов, в большинстве своем малозаметных и безобидных, но иногда оборачивающихся вредными для общества последствиями. Интересно, что в странах с высоким уровнем жизни обычно эти психологические сдвиги развиты сильнее. Прежде всего пьянство и наркомания, как попытки дать отдых перегруженной нервной системе, уйти от давления условий жизни, понизить уровень восприятия мира до тупости животного. Затем дикие взрывы хулиганства в результате ослабления тормозящих центров мозга и прежде всего самодисциплины. И, наконец, то, что на Западе зовется эскапизмом - стремлением уйти куда попало от жизни непосильной и тревожной. Кто спасается коллекционированием пустяков, вроде марок, спичечных коробков или пригласительных билетов, кто собирает джазовые пластинки, упиваясь шумной ритмикой. В последней есть особый смысл. С незапамятной древности известно, что даже простые барабаны буквально гипнотизируют человека.
Более тонкий вид эскапизма - мечта о других мирах, с прекрасными принцессами, ожидающими отважных землян в садах немыслимой красоты. Отсюда громадный успех фантастических произведений о космосе…
- Как, вы против устремления в космос? - выскочила Рита и укрылась за плечом Ирины.
- Какой же интеллигентный человек может быть против великолепной мечты человечества? - спокойно возразил Гирин. - Но совершенно необходимо, чтобы эта мечта не вырождалась в стремление убежать с Земли, где человек якобы оказался не в силах устроить жизнь. Уйти на поиски лучших миров, высоких цивилизаций или же на грабеж их, чтобы разбогатевшим пиратом вернуться на Землю, как это слишком часто изображается в американской фантастической литературе. Есть только один настоящий путь в космос - от избытка сил, с устроенной планеты на поиски братьев по разуму и культуре. А для этого человек должен обеими ногами крепко стоять на Земле, переделывая ее радостным трудом и становясь все богаче и крепче духовно. Чтобы быть способным к титаническим усилиям, какие потребуются для реального покорения межзвездных пространств. Все это возможно лишь при высших формах общества - социализме и коммунизме. Но ведь высшие формы общества могут быть созданы лишь воспитанными и дисциплинированными, высокосознательными людьми - такова неизбежная диалектическая взаимозависимость, неустанно подчеркивавшаяся Лениным.
"Лезвие бритвы".
То же, но на личном уровне:
Если его выпустят? А если не выпустят? Или освободят через несколько лет? По какому безумному порыву попал он сюда, в первозданный мрак, будто в самый тамас - пучину бездеятельной инерции, противостоящей активному началу природы - Пракрити? Да, много столетий бичом Индии был глубокий индивидуализм духовных поисков, ритуалов, путей в жизни. И он, тридцатилетний образованный человек современной Индии, пошел тем же старинным путем. Там, в настоящей жизни, есть верные друзья, товарищи. Не одинокому, а окруженному друзьями - вот как надо было освобождать Тиллоттаму. Один Анарендра стоит нескольких человек, а ведь есть еще Сешагирирао - инженер-химик, автомеханик Арвинд - самые закадычные друзья, и к ним он обратится в первую очередь. Все вместе они разработают план. О боги, он дальше от них, чем если бы был в Америке!
"Лезвие бритвы"
В заключение: я вовсе не собираюсь переубеждать кого-либо что в перспективности коллективизма, что в обязательности "где родился - там и пригодился" - это как раз каждый должен решить для себя сам. Но для не "поравалильщиков" хочется сказать: есть понятия, которые "под одной крышей" не уживутся никогда. Так человек, для которого личный успех является абсолютным приоритетом, никогда не станет до конца последовательным патриотом. И - наоборот - людям, которые привыкли постоянно учитывать присутствие и интересы других людей, без толку проповедовать идеи типа "умри ты сегодня, а я - завтра".
А жизнь на всё уж даст ответ по своему сама.
P.S. Для тех, кто ниасилилмногабукаф:
Любопытно, что противники подобного подхода обычно приравнивают его к крысиному дезертирству с аварийного плавсредства - и во многом они, несомненно, правы. Но проблема в действительности куда глубже, чем боязнь неблагополучной обстановки или стремление отыскать наиболее благоприятные условия для самореализации.
Вот, например, несколько отрывков из широко (некогда) известной повести Азимова "Профессия", опубликованной в конце вполне благополучных 60-х годов ХХ века:
Забавно, как с годами приходят новые заботы. Например, высококвалифицированные специалисты отправляются работать на другие планеты только с женами (или мужьями). Ведь на всех планетах необходимо поддерживать правильное соотношение числа мужчин и женщин. А какая девушка откажется выйти за человека, которого посылают на планету класса А? У Джорджа не было на примете никакой определенной девушки, да он и не интересовался ими. Еще не время. Вот когда его мечта осуществится и он получит право добавлять к своему имени слова "дипломированный программист", вот тогда он, как султан в гареме, сможет выбрать любую.
Но Джордж уже в шестнадцать лет отличался практичностью.
- Между прочим, вместе с тобой будет выпущен еще миллион металлургов, - спокойно указал он.
- Потому что это прекрасная профессия. Самая лучшая.
- Но ведь ты попросту затеряешься в их массе, Коротышка, и можешь оказаться где-то в хвосте. Каждая планета можетсама зарядить нужных ей металлургов, а спрос на усовершенствованные земные модели не так уж велик, да и нуждаются в них главным образом малые планеты. Ты ведь знаешь, какой процент общего выпуска дипломированных металлургов получает направление на планеты класса А. Я поинтересовался - всего лишь 13,3 процента. А это означает семь шансов из восьми, что тебя засунут на какую-нибудь третьесортную планету, где в лучшем случае есть водопровод. А то и вовсе можешь застрять на Земле - такие составляют 2,3 процента.
- Не вижу в этом ничего позорного, - вызывающе заявил Тревельян. - Земле тоже нужны специалисты. И хорошие. Мой дед был земным металлургом. - Подняв руку, Тревельян небрежно провел пальцем по еще не существующим усам.
Джордж знал про дедушку Тревельяна, и, памятуя, что его собственные предки тоже работали на Земле, не стал ехидничать, а, наоборот, дипломатично согласился:
- В этом, безусловно, нет ничего позорного. Конечно, нет. Однако попасть на планету класса А - это вещь, скажешь нет? Теперь возьмем программиста. Только на планетах класса А есть такие вычислительные машины, для которых действительно нужны высококвалифицированные программисты, и поэтому только эти планеты и берут их. К тому же ленты по программированию очень сложны и для них годится далеко не всякий. Планетам класса А нужно больше программистов, чем может дать их собственное население. Это же чистая статистика. На миллион человек приходится в среднем, скажем, один первоклассный программист. И если на планете живет десять миллионов, а им там требуется двадцать программистов, они вынуждены обращаться к Земле, чтобы получить еще пять, а то и пятнадцать специалистов. Верно? А знаешь, сколько дипломированных программистов отправилось в прошлом году на планеты класса А? Не знаешь? Могу тебе сказать. Все до единого! Если ты программист, можешь считать, что ты уже там. Так-то!
Джордж протолкался к служебному выходу и обнаружил, что здесь уже собралось множество людей - плачущие (кто от радости, кто от горя) родственники, репортеры, намеренные взять интервью у победителей, земляки, охотники за автографами, любители рекламы и просто любопытные. Были здесь и девушки, надеявшиеся обратить на себя внимание победителя, который почти наверняка отправится на Новию (а может быть, и потерпевшего поражение, который нуждается в утешении и имеет деньги, чтобы позволить себе такую роскошь).
К главной теме повести эти специфические рассуждения особого отношения не имеют, но, тем не менее, по своему они весьма показательны: герои повести - патриоты: они "болеют" за своих, они уважают планету, как место обитания и труда своих предков, они осознают невозможность всеобщего переселения на более благополучные миры... Но - при малейшей возможности - без всяких сожалений рванут к мечте "класса А" под одобрительные апплодисменты и завистливые взгляды окружающих. Опять же - интересны нюансы: здесь все - не авантюристы с мечтой об удаче, не буржуины, одержимые жаждой наживы, не конкистадоры в погоне за "лёгким" золотом - специалисты может и не в самом лучшем понимании этого слова, но явные работяги. Но, в то же время, они легко не только покинут Землю - продадут не задумываясь, как главный герой в разговоре с новианином (хотя положение у него совсем не критическое - уж жизни ничего не угрожает). И - не смотря на всё трудолюбие - имеющаяся обстановка воспринимается с абсолютной покорностью - попытка сделать из Земли тот же пресловутый "класс А" не только не предпринимается - она даже не рассматривается не только как предположение, но и даже как мечта.
Сам Азимов причины столь странного (впрочем - для многих современников уже, похоже, вполне естественного) несоответствия никак не объясняет. А между тем, оно объясняется довольно просто - индивидуализм (на общественном уровне), личный успех (на семейном и дружеском), эгоизм (на индивидуальном). В каком-то смысле общества как такового в четырёхтысячелетнем будущем просто нет - есть общежитие, колония как у губок или кораллов, где каждый занят только и исключительно собой. Определённые общественные отношения, конечно, имеются: законы и контролирующие их органы, система образования и межпланетного общения и т.п. - но это, опять же, просто правила, регулирующие совместное сосуществование - и только - они не являются структурообразующими.
Как антитезу не могу не указать выкладки моего любимого писателя-философа Ивана Антоновича Ефремова:
Немного с отклонением от "валить", но зато очень хорошо для сравнения с "Профессией"
- Да, хорошо светлые жилки найти, - мечтательно произнес радист, поднимая глаза к потолку. - И как это вам удалось уцепиться?
- Светлые жилки должны быть у каждого, - ответил Фомин, - без них и жить-то вроде принудительно. Не ты своей жизни хозяин, а она тебя заседлает и гнет куда захочет.
- Вот и я про то же, - подхватил радист, - схватишь полста тысяч, ну, пусть вы тридцать семь получили, тут жизни можно не так опасаться, не согнет!
Старик даже сел, с минуту мерил глазами невозмутимо лежавшего радиста и упал на подушку.
- Подсчитал уже, сколько я получил, уголовная твоя душа! - вымолвил он с горьким негодованием.
Настала очередь подскочить радисту.
- Как - уголовная душа? - завопил он, поворачиваясь то к Фомину, то к Александрову, будто призывая геолога в свидетели. - За что же вы оскорбляете меня, дядя? Я что, блатюк, что ли?!
Старый горняк уже остыл.
- Не знаю я тебя и никаких прав блатюком счесть не имею. Однако сам ты меня обидел… Все на деньги да на фарт меряешь. А я тебе про интерес, про заветные думки, без которых человеку жить - будто скоту неосмысленному…
- Дак разве интереса к фарту быть не должно? Что я, на счастье прав не имею? Мудрите, дядя… Конечно, жизнь ваша уже недолга осталась и заботы меньше. А мне еще жить и жить, и что плохого, если лучшего хочется?
- Кому не хочется, - уже спокойно отвечал Фомин, - дело не в этом. Ежели ты себя в жизни так направил, чтобы вместе со всеми лучше жить, и на то ударяешь, тогда ты человек настоящий. А мне сдается: ты как есть только о себе думаешь, себе одному фарту ждешь - тогда тебе всегда к старой жизни лепиться, на отрыв от всякого нового дела. Может, и сам того не осмыслив, ты хочешь перед другими выделиться, не имея за душой еще ничего. Вот тут и приходится о фарте мечтать. Встречал я вашего брата. Уголовными душами их зову - сообрази-ка, в чем сходство с блатюками.
- Никакого сходства не вижу, выдумки одни! - зло ответил радист.
- Самое прямое. Уголовник почему на преступление идет? Да потому, что хочет хватануть куда как больше, чем ему по труду, да по риску, да и по соображению полагается. Человечишко самый негодный, а туда же: хочу того да сего. Опять же, другой и способность имеет, и силу, и риск, а запсиховал - работать скучно, не для меня это, не желаю. Однако деньги-то, и побольше, между прочим, подай. Вот в чем уголовная-то суть. Ты хочешь себе не по заслугам, не по работе, а о фарте мечтаешь - тот же уголовник ты! Только закону боишься и хочешь, чтоб само свалилось.
- Один я, что ли, так? - уже тише отвечал радист.
- Горе, что не один. Таких, как ты, есть еще повсюду и середь нашего брата рабочего, и середь кого хошь - инженеров, артистов, ученых… Эту уголовную болезнь и надо лечить в первую очередь, чтоб скорей в коммунизм войти…
- А лечить чем?
- Ну, «чем, чем»… Сызмальства воспитанием настоящим, учением, а потом знанием. Только знание жизни настоящую цену дает и широкий в ней простор открывает. А то бьешься, бьешься, чтоб понять, как я со своими жилками!
- Это вы правильно, - покорно согласился радист, - с образованием куда легче. Диплом - он цену человеку поднимает, разряд, так сказать.
- Кто тебе так мозги повернул? - снова начал сердиться старый горняк. - Только разряд у тебя в голове. Книг, что ли, таких начитался, было их раньше много. Вывели те писатели так, что без высшего диплома и не человек вроде… девку замуж не возьмут без диплома. А для какого лешего ей диплом, ежели она к науке склонности не имеет? Вот и явились теперь такие, с порчеными мозгами. Какая ни на есть работа через силу вами делается, а почему, ты мне ответь!
- Не могу ответить, только верно, есть люди без интересу к своей работе.
- А все потому, что не на месте они: один в науку ударился, как баран в чужой двор, другая - инженер, электрик или химик по диплому, а по душе - самая хозяйка толковая, и мужа бы ей хорошего да ребятишек пяток и по сельскому хозяйству фрукты какие сажать да птицу разводить. Вот оно и получается, что работа не мила, а немилая работа хуже каторги, если ты век свой должен на ней стоять. За дипломом погонятся, а себя вроде как к каторге приговорят, несмышленыши. Писатели, опять же, - где бы добрый совет подать - лупят без разбору: гони диплом, а то и герой не герой, и женщина не женщина, а вроде быдло отсталое. Неправильно это, и ты неправильно рассуждаешь со своим дипломом!
- А как же правильно?
- По-моему, вот как: знание - это не то, что тебе в голову в обязательном порядке набьют, а что ты сам в нее положишь с любовью, не спеша, выбирая, как цветы или камни красивые. Тогда ты и начнешь глядеть кругом и с интересом и поймешь, как она, жизнь-то, широка, да пестра, да пресложна. И житьишко твое станет не куриное, а человечье, потому человек - он силен только дружбой да знанием и без них давно бы уже пропал. Житья бы не стало от дураков, что ничего, кроме своего двора да животишка, не понимают…
"Юрта Ворона"
А вот тут уже прямо о поисках счастья на "готовых" далёких планетах:
Смотрите правде в глаза: неизбежная в наше время концентрация населения в больших городах, особенно в капиталистических странах, ухудшает индивидуальное здоровье и физическую крепость, хотя успехи медицины обусловливают большую продолжительность жизни и меньшую смертность от эпидемических заболеваний. Меньшая физическая крепость и повышающаяся нервная напряженность жизни ослабляют психическую уравновешенность человека. Получается множество психологических сдвигов, в большинстве своем малозаметных и безобидных, но иногда оборачивающихся вредными для общества последствиями. Интересно, что в странах с высоким уровнем жизни обычно эти психологические сдвиги развиты сильнее. Прежде всего пьянство и наркомания, как попытки дать отдых перегруженной нервной системе, уйти от давления условий жизни, понизить уровень восприятия мира до тупости животного. Затем дикие взрывы хулиганства в результате ослабления тормозящих центров мозга и прежде всего самодисциплины. И, наконец, то, что на Западе зовется эскапизмом - стремлением уйти куда попало от жизни непосильной и тревожной. Кто спасается коллекционированием пустяков, вроде марок, спичечных коробков или пригласительных билетов, кто собирает джазовые пластинки, упиваясь шумной ритмикой. В последней есть особый смысл. С незапамятной древности известно, что даже простые барабаны буквально гипнотизируют человека.
Более тонкий вид эскапизма - мечта о других мирах, с прекрасными принцессами, ожидающими отважных землян в садах немыслимой красоты. Отсюда громадный успех фантастических произведений о космосе…
- Как, вы против устремления в космос? - выскочила Рита и укрылась за плечом Ирины.
- Какой же интеллигентный человек может быть против великолепной мечты человечества? - спокойно возразил Гирин. - Но совершенно необходимо, чтобы эта мечта не вырождалась в стремление убежать с Земли, где человек якобы оказался не в силах устроить жизнь. Уйти на поиски лучших миров, высоких цивилизаций или же на грабеж их, чтобы разбогатевшим пиратом вернуться на Землю, как это слишком часто изображается в американской фантастической литературе. Есть только один настоящий путь в космос - от избытка сил, с устроенной планеты на поиски братьев по разуму и культуре. А для этого человек должен обеими ногами крепко стоять на Земле, переделывая ее радостным трудом и становясь все богаче и крепче духовно. Чтобы быть способным к титаническим усилиям, какие потребуются для реального покорения межзвездных пространств. Все это возможно лишь при высших формах общества - социализме и коммунизме. Но ведь высшие формы общества могут быть созданы лишь воспитанными и дисциплинированными, высокосознательными людьми - такова неизбежная диалектическая взаимозависимость, неустанно подчеркивавшаяся Лениным.
"Лезвие бритвы".
То же, но на личном уровне:
Если его выпустят? А если не выпустят? Или освободят через несколько лет? По какому безумному порыву попал он сюда, в первозданный мрак, будто в самый тамас - пучину бездеятельной инерции, противостоящей активному началу природы - Пракрити? Да, много столетий бичом Индии был глубокий индивидуализм духовных поисков, ритуалов, путей в жизни. И он, тридцатилетний образованный человек современной Индии, пошел тем же старинным путем. Там, в настоящей жизни, есть верные друзья, товарищи. Не одинокому, а окруженному друзьями - вот как надо было освобождать Тиллоттаму. Один Анарендра стоит нескольких человек, а ведь есть еще Сешагирирао - инженер-химик, автомеханик Арвинд - самые закадычные друзья, и к ним он обратится в первую очередь. Все вместе они разработают план. О боги, он дальше от них, чем если бы был в Америке!
"Лезвие бритвы"
В заключение: я вовсе не собираюсь переубеждать кого-либо что в перспективности коллективизма, что в обязательности "где родился - там и пригодился" - это как раз каждый должен решить для себя сам. Но для не "поравалильщиков" хочется сказать: есть понятия, которые "под одной крышей" не уживутся никогда. Так человек, для которого личный успех является абсолютным приоритетом, никогда не станет до конца последовательным патриотом. И - наоборот - людям, которые привыкли постоянно учитывать присутствие и интересы других людей, без толку проповедовать идеи типа "умри ты сегодня, а я - завтра".
А жизнь на всё уж даст ответ по своему сама.
P.S. Для тех, кто ниасилилмногабукаф:
Click to view