Выпускная математика, скафандр и другие размышления по поводу образования
Тут, здесь, здесь и тут горячо обсуждается сравнение задач 11 класса 1991г. и 2015г.
Что тут можно сказать... Только констатировать, что деградация школьного образования, которой так долго стращали, свершилась. Социальное расслоение теперь будет жизнеопределяюще явлено не только для взрослых, а полноценно закреплено ещё в школе, причём не на уровне "шмоток", "прикида" и ещё каких статусных побрякушек, а в самой основе: школа будет производить потребителей первого и, как выражался всем пока ещё известный (с новыми веяниями число читавших, полагаю, порядком подсократится) сквалыга-буфетчик, второго сорта (возможен "продвинутый" вариант с третьим и далее).Вариантов возможных действий видится три:
1. Самый незатратный.
С криками "Куда смотрит правительство?! Эй, правительство!" подписать несколько петиций и/или обращений, провести несколько пикетов и/или голодовок. Результативности, конечно, нет и не предвидится, но есть чувство выполненного долга, достаточного для усмирения покладистой совести и основание для презрительных взглядов в сторону несознательных сограждан с менее активной гражданской позицией.
2. Самый трудоёмкий.
Осознать, что "неправильным курсом идёте, товарищи" и что одним образованием проблема не началась и не закончится. Подлатать Аврору, заштопать будёновки, наточить шашки, организовать советы и модернезировать ГОЭЛРО. В случае успеха - опять потребуется много классифицированных специалистов, а не масса всеядных потребителей, и на этот социальный заказ явно будет дан грамотный профессиональный педагогический ответ.
3. Промежуточный.
На время переходного периода заточки холодного оружия и прочей подготовительно-революционной деятельности вспомнить несколько простых, но мудрых истин: "спасение утопающих - дело рук сами утопающих" и "на том наш брат-сыщик и стоит: на сходности обстоятельств, одинаковости мотивов". Вот как раз по этому варианту полезно взглянуть - как аналогичные проблемы решались теми, у кого они возникли на пару десятков лет раньше.
Поэтому - представляю: отрывок из Роберта нашего Хайнлайна "Будет скафандр - будут и путешествия".
Вы ведь тоже, небось, читали рассказики о «бедных, но честных» ребятах, пробившихся на самый верх, потому что они были самыми умными во всем графстве, а то и в целом штате. Но рассказики эти не про меня. Я, правда, числился в первой десятке нашего выпуска Сентервилльской средней школы, но этого недостаточно, чтобы получить стипендию в Массачусетском технологическом институте. Я констатирую объективный факт, школа у нас не очень хорошая. Ходить в нее здорово - мы чемпионы по баскетболу, наш ансамбль народного танца известен по всему штату, и каждую среду мировые танцульки. Жизнь в школе - первый сорт.
Вот только учились мы мало. Упор делали в основном на то, что наш директор, м-р Хэнли, называл «подготовкой к вступлению в жизнь», а вовсе не на тригонометрию. Нас, может, и подготовили к вступлению в жизнь, но уж никак не к поступлению в Калифорнийский технологический.
И выяснил я это все отнюдь не сам. Принес я как-то домой вопросник, составленный группой социологов по программе «жизнь в семье». Один из вопросов звучал следующим образом: «Как организован ваш семейный совет?»
Я и спросил за ужином:
- Пап, как у нас организован семейный совет?
- Не приставай к папе, милый, - ответила мама.
- Что? Ну-ка дай взглянуть, - сказал отец.
Прочитав вопросник, он велел мне принести мои учебники. Поскольку я их оставил в классе, он послал меня за ними в школу. Папа редко приказывает, но если уж он чего-то требует, надо выполнять.
Предметы в этой четверти у нас были: обществоведение, коммерческая арифметика, прикладной английский (весь класс выбрал темой «составление лозунгов» - веселая штука), ручной труд и спорт. У меня - баскетбол. Хоть для первого состава я ростом не вышел, но в выпускном классе надежный запасной тоже получает рекомендацию в университетскую команду. В общем и целом дела у меня в школе шли хорошо, как мне казалось.
Весь вечер отец читал учебники. Читает он быстро. В докладе по обществоведению я написал, что в нашей семье существует режим «неформальной демократии». Доклад оказался удачным: в классе как раз вспыхнула дискуссия: должен ли пост председателя совета передаваться от одного члена семьи к другому или быть выборным и имеют ли дедушки и бабушки право выставлять свои кандидатуры. Мы решили, что деды и бабки могут состоять членами совета, но на председательский пост избираться не должны. Потом сформировали комитеты, чтобы составить конституции идеальной семьи, которую намеревались представить своим домашним в качестве итога наших исследований.
Несколько дней подряд отец зачастил в школу. Меня это насторожило: когда у родителей вдруг просыпается активность, у них явно что-то на уме.
Вечером следующей субботы отец позвал меня к себе в кабинет. На столе у него лежала стопка учебников и программа Сентервилльской средней школы со всеми предметами от американского народного танца до лекций по вопросам повседневной жизни. В ней был отмечен курс наук, выбранный мною совместно с моим руководителем не только на эту четверть, но и до конца школы.
Отец уставился на меня взглядом удава и спросил мягко:
- Ты намерен поступать в колледж, Кип? - Так он меня называет, когда у него хорошее настроение.
- Конечно, пап, а что?
- За счет чего?
Я заколебался, потому что знал - учеба в колледже стоит немалых денег. И хотя бывали времена, когда долларовые купюры сыпались из корзинки на пол, обычно все-таки много времени не требовалось, чтобы сосчитать ее содержимое,
- Ну, может быть, стипендию получить удастся. И потом, я буду подрабатывать, пока не получу диплом.
- Конечно, - кивнул отец - если тебе хочется. Человек всегда может решить финансовые проблемы, если он их не боится. Но когда я спрашивал «за счет чего», я имел в виду другое, - И он постучал пальцем по лбу.
Я в растерянности посмотрел на него.
- Но я же кончу школу, пап. Этого достаточно, чтобы поступить в колледж.
- Смотря в какой. Если в университет нашего штата или в сельскохозяйственный колледж, то да. Но известно ли тебе, Кип, что до сорока процентов студентов вылетают после первого курса?
- Я не вылечу!
- Может, и не вылетишь. Но я думаю, все же вылетишь, если возьмешься за что-нибудь серьезное: инженерное дело, медицину или точные науки. Вылетишь, если твоя подготовка ограничится этим. - показал он на программу.
Я возмутился:
- Но почему же, папа! У нас хорошая школа. - Я вспомнил все, что нам говорили на подготовительном. - Преподавание построено на самых современных, самых научных принципах, одобрено психологами и…
- Дает превосходную зарплату учителям, поднаторевшим в сегодняшней педагогике, - перебил меня отец. - Преподаватели делают основной упор на практические вопросы с целью подготовить ребенка к испытаниям в условиях нашей сложной современной общественной жизни. Извини, сынок, я беседовал с мистером Хэнли. Мистер Хэнли искренний человек, и, чтобы достичь поставленных им благородных целей, мы тратим на обучение школьников гораздо больше, чем любой другой штат, за исключением Калифорнии и Нью-Йорка.
- Но что же тут плохого?
- Что такое «деепричастный оборот»?
Я не ответил.
- Почему Ван Бюрен проиграл перевыборы? Чему равен кубический корень из восьмидесяти семи?
О Ван Бюрене я помнил только, что был когда-то такой президент. Зато я смог ответить на следующий вопрос:
- Чтобы узнать кубический корень, нужно посмотреть таблицу на задней странице учебника.
Отец вздохнул:
- Ты, никак, думаешь, что таблицу эту нам принес ангел с небес? - Он печально покачал головой. - Виноват, конечно, я, а не ты. Мне следовало подумать обо всем этом еще несколько лет назад, но я решил: раз ты любишь читать, мастерить и быстро управляешься с цифрами - значит учишься и получаешь образование.
- А, по-твоему, разве нет?
- По-моему, безусловно, нет. Твоя школа - очень приятное место времяпрепровождения, сынок, она хорошо оборудована, ею хорошо управляют, ее хорошо содержат. Конечно, она совсем не похожа на «джунгли с черными досками», отнюдь! Я думаю, что вы, ребятишки, ее любите. И есть за что. Но вот это, - отец сердито хлопнул ладонью по программе, - халтура! Барахло! Комикс для кретинов!
Я не знал, что ответить. Отец замолчал, задумавшись. Потом сказал наконец:
- Закон гласит, что ты должен ходить в школу, пока тебе не исполнится восемнадцати или пока ты не получишь аттестат.
- Да, сэр.
- Твоя учеба в этой школе - пустая трата времени. Даже самый ее сложный курс не заставит тебя напрячь мозги. Но нужно либо продолжать учиться здесь, либо куда-то уезжать.
- Но ведь это очень дорого? - спросил я.
На мой вопрос он и внимания не обратил.
- Пансионы мне не по душе. Подросток должен жить в своей семье. И хотя, конечно, одна из этих закрытых школ в восточных штатах может дать тебе хорошую подготовку, вполне достаточную для поступления в Стенфорд, Йель или любой другой из лучших университетов, ты наберешься там дурацких предрассудков - всего этого идиотизма насчет денег, положения в обществе и изысканного портного. Я их именно там и набрался, а потом потребовались годы, чтобы от них избавиться. Мы с твоей матерью не случайно решили, что ты проведешь детство в маленьком городке. Итак, остаешься здесь, в этой школе.
Мне сразу полегчало.
- Тем не менее, ты собираешься поступать в колледж. Есть у тебя намерение получить профессию? Или ты предпочтешь ускоренный курс по изготовлению изящных декоративных свечей? Вот что, сын, твоя жизнь - это твоя жизнь, и ты волен делать с ней все, что пожелаешь. Но если ты подумываешь о хорошем университете и серьезной профессии, мы должны тщательно обмозговать, как с наибольшей пользой провести оставшиеся тебе три года.
- Ну, папа, я, конечно, хочу в хороший…
- Тогда приходи, когда все как следует проанализируешь. Спокойной ночи.
Анализировал я целую неделю. И начал понимать, что отец прав. Все эти наши программы, «жизнь в семье» и прочее - просто чепуха. Да что могут знать дети о том, как строить жизнь семьи? И что может об этом знать наша мисс Фингли, незамужняя и бездетная? Наш класс единогласно постановил, что каждому ребенку должны быть предоставлены отдельная комната и денежное содержание, «чтобы он мог научиться распоряжаться деньгами». Здорово придумано, конечно, но как быть семье Квинланов? Если у них пять комнат на девять детей? Нет, хватит дурака валять.
Коммерческая арифметика была не то чтобы глупой, но бесполезной тратой времени. Весь учебник я прочитал за первую неделю, а потом просто скучал.
Отец переключил мое внимание на занятия алгеброй, испанским, общими науками, английской грамматикой и стилистикой. От прежней программы остался лишь спорт.
Я приналег на учебу, потому что отец подкинул мне гору книг и сказал:
- Вот чем тебе пришлось бы заниматься, учись ты в нормальной школе, а не в детском саду для переростков. Если усвоишь то, что здесь написано, то, может, и выдержишь приемные экзамены.
После этого он оставил меня в покое. Он и вправду считал, что выбор только за мной. Я зарылся в книги - они оказались трудными, не то что облегченная жвачка, которой нас пичкали в школе.
Если кто думает, что самостоятельно учить латынь дело легкое, пусть попробует сам,
Я пал духом и чуть было не сдался, но потом разозлился и начал вгрызаться в учебу. Спустя некоторое время я заметил, что занятия латынью облегчают изучение испанского, и наоборот. Когда мисс Эрнандес, наша «испанка», узнала, что я изучаю латынь, она начала заниматься со мной. Я не только прочел всего Вергилия, но и стал говорить по-испански как мексиканец,
Курс математики, предлагаемый нашей школой, ограничивался алгеброй и Евклидовой геометрией. Я самостоятельно приступил к усиленному изучению этих предметов и тригонометрии, и, конечно, вполне мог бы ограничиться уровнем, потребным для сдачи вступительных экзаменов, но математика хуже семечек!
Аналитическая геометрия кажется сплошной абракадаброй, пока не начнешь в ней разбираться. Но потом, если знаешь алгебру, ты вдруг прозреваешь и не можешь оторваться от книги, пока не проглотишь последний лист. Одно удовольствие!
Я заинтересовался электроникой, теорией электроцепей и векторным анализом. Из всех точных наук наша школа предлагала только «общий курс», такой «общий», что дальше некуда. Где-то на уровне «воскресного приложения». Но когда вчитываешься в химию и физику, появляется сильное желание попробовать все своими руками. Сарай был отдан в мое полное распоряжение, и я оборудовал в нем химическую лабораторию, темную комнату, верстаки, На некоторое время, - радиостанцию. Мама, правда, немножко понервничала, когда однажды от взрыва вылетели стекла и сарай загорелся - да и пожар-то был пустяковый, - но папа отнесся к происшествию спокойней. Он всего-навсего предложил мне впредь не изготовлять взрывчатку в домике из сборных щитов.
Когда, учась уже в выпускном классе, я решил сдавать экзамены по вступительной программе колледжа, то выдержал их.
Этот отрывок хорош тем, что:
а) сразу же не содержит никаких аллюзий про "государство должно" и делает основной упор исключительно на самостоятельность действий;
б) отметает альтернативу "элитного" обучения и даже разъясняется - почему;
в) очень грамотно тыкает в самые больные места американского (а теперь - и нашего общего) образования;
г) даёт действительно хорошую рекомендацию (для любой образовательной системы) о важности самообразования;
д) советует сочетать теоретические знания с обязательной практикой (опять же - польза несомненна, а сам совет - универсален);
е) настаивает на важности комплексного, системного подхода к знаниям (а не просто набора фактов, зазубриваемых исключительно для экзамена) и даже даёт намётки на то, как именно его добиться - взаимодополняя разные дисциплины.
Я бы ещё от себя добавил пару рекомендаций с учётом уже местной специфики:
1) сразу же отказаться от всяких "общих курсов" и "базовых уровней" - это просто потеря времени;
2) не повторять начальных ошибок отца из приведённого отрывка и не считать, что если сын или дочь посещают школу и приносят хорошие отметки, то это означает, что они учатся; держать весь процесс под строжайшем контролем;
3) найти - в букинистах-ли или на книжных развалах, а то и поскачивать из сети - старые советские учебники и справочники - они достаточно качественны по содержанию и вполне доступны для понимания при самообучении;
4) пока имеется ещё достаточное количество настоящих учителей - держать равнение на них: всеми правдами-неправдами перевестись в их классы, записаться на кружки или дополнительные занятия, оплатить репетиторство в конце-концов;
5) хотя отец и задает сыну на импровизированном тестировании вопросы, например, по истории, из дальнейшей программы и гуманитарные, и биологические знания "исчезают" - а зря; хотя бы общее (в классическом, а не современном понимании) представление иметь надо обязательно;
6) с позиции дня сегодняшнего советская школа выглядит чуть ли не недостижимым идеалом. На самом деле - пробелов более чем хватало и там. Соответственно: учиться только по учебникам - можно, полноценно научиться - нельзя; они рассчитаны только как базис, опора; для настоящих знаний обязательно нужны дополнительные материалы;
7) непременно нужна взаимовыручка между друзьями, родственниками, соседями, одноклассниками - книгами, умениями, опытом, советами - и отнюдь не только для учёбы. Оставьте конкуренцию её изобретателям и пропагандистам и их недалёким жертвам - сотрудничество и благороднее, и надёжнее, и, в конечном итоге, действеннее.
И ещё. Большинство критиков прежней образовательной системы выдвигали своим главным доводом якобы избыточность даваемых знаний. Иногда - юмористически-грубо: "я всё жду, когда же мне в жизни пригодятся логарифмы и котангенсы", иногда - относительно мягко: "ну зачем скрипачу или ювелиру несколько десятков исторических дат или информация об агрегатных изменениях вещества - а ведь это лишнее время и силы, которые могли быть потрачены на совершенствование в избранном деле". Возражения на эту позицию были даны не раз, но, поскольку та с удручающим постоянством вновь всплывают то тут, то там, повторю контраргументацию и здесь:
1) В 18 лет человек редко может точно определиться с приоритетами, а впоследствии не раз ещё может их изменить (кстати - перемены профессии или хотя бы вида деятельности время от времени весьма полезны, а порой - прямо необходимы). Соответственно, ранняя специализация куда больше отбирает, чем даёт.
2) Советское образование давало не просто бессистемный набор фактов и цифр, а целый комплекс знаний - важных отнюдь не только и исключительно для профессиональной деятельности. Широкий кругозор - это ещё и возможность серьёзной оценки и самооценки, устойчивость психики, взгляд "с перспективой".
3) Мозг, как и любой орган, развивается только работая и тренируясь, причём - чем более разнообразной будет эта нагрузка, тем более разноплановым и универсальным - развитие. Узкоспециальное выращивание "специалистов только в одной конкретной области" чревато самыми серьёзными искажениями как в мыслительной работе мозга, так и психической деятельноси в целом.
4) Чем более глубоко и широко какой-либо проблемой вы занимаетесь, тем более необычные знания вам могут потребоваться даже из совершенно несмежных областей. Возможности нестандартного мышления (и как следствие - оптимального решения) широко востребованы не только в науке, но и на производстве, и даже в быту.
5) Если вам в процессе вашей как профессиональной деятельности, так и досуга никогда не приходится выходить за рамки начального образования, а все прочие школьные знания - ненужный балласт, стоит как минимум задуматься об уровне вашей работы и жизни.
6) Был некогда весьма популярен у сторонников боевых искусств (именно как Пути, а не Техники) тезис: "самое важное в искусстве боя - это не то, что ты сможешь сделать со своими противниками, а то, что оно сможет сделать с тобой". Аналогично - настоящее образование - это не набор фактов или даже система знаний, это - то, что может построить (а может - и нет) твою жизнь, быть (или не быть) крепкой опорой любым начинаниям, помогать (или мешать) в любом деле.
Ещё одно частое возражение из обсуждений - дескать, то, что выложено за 2015 год - это только базовый уровень, исключительно для выдачи докУмента, ни в какой ВУЗ (тем более - профильный) его не примут. Вот взгляните на задания следующих уровней - там сложность не ниже, а дебилам двоечникам, мол, тоже надо аттестат дать.
1) Это уровень - максимум - третьего класса. Вопрос: чем (по мысли устроителей экзамена) занимался сей выпускник последующие 8 лет?
2) Эта отмазка не годится даже для 9 класса, в 11-м же подобное утверждение - вообще выглядит полным бредом.
3) В СССР среднее образование было действительно "средним" - т.е. рассчитанным на абсолютное большинство учащихся - без сверхзапросов, но с хорошим крепким базисом. Для талантов имелись школы с профильным уклоном. Для резко отстающих - спецшколы. Насколько присутствие даже одного такого "недоросля" тормозит обучение всего класса - говорить не надо, думается - почти все с этим сталкивались. И выдавались таковым отнюдь не аттестаты, а справки "о прослушивании".
4) Среднее образование - необходимо для всей жизни вообще (во всяком случае - достойной называться именно жизнью, а не бессмысленно-уродливыми её подделками в широком спектре от прозябания до прожигания), а отнюдь не только для последующего высшего.
Что тут можно сказать... Только констатировать, что деградация школьного образования, которой так долго стращали, свершилась. Социальное расслоение теперь будет жизнеопределяюще явлено не только для взрослых, а полноценно закреплено ещё в школе, причём не на уровне "шмоток", "прикида" и ещё каких статусных побрякушек, а в самой основе: школа будет производить потребителей первого и, как выражался всем пока ещё известный (с новыми веяниями число читавших, полагаю, порядком подсократится) сквалыга-буфетчик, второго сорта (возможен "продвинутый" вариант с третьим и далее).Вариантов возможных действий видится три:
1. Самый незатратный.
С криками "Куда смотрит правительство?! Эй, правительство!" подписать несколько петиций и/или обращений, провести несколько пикетов и/или голодовок. Результативности, конечно, нет и не предвидится, но есть чувство выполненного долга, достаточного для усмирения покладистой совести и основание для презрительных взглядов в сторону несознательных сограждан с менее активной гражданской позицией.
2. Самый трудоёмкий.
Осознать, что "неправильным курсом идёте, товарищи" и что одним образованием проблема не началась и не закончится. Подлатать Аврору, заштопать будёновки, наточить шашки, организовать советы и модернезировать ГОЭЛРО. В случае успеха - опять потребуется много классифицированных специалистов, а не масса всеядных потребителей, и на этот социальный заказ явно будет дан грамотный профессиональный педагогический ответ.
3. Промежуточный.
На время переходного периода заточки холодного оружия и прочей подготовительно-революционной деятельности вспомнить несколько простых, но мудрых истин: "спасение утопающих - дело рук сами утопающих" и "на том наш брат-сыщик и стоит: на сходности обстоятельств, одинаковости мотивов". Вот как раз по этому варианту полезно взглянуть - как аналогичные проблемы решались теми, у кого они возникли на пару десятков лет раньше.
Поэтому - представляю: отрывок из Роберта нашего Хайнлайна "Будет скафандр - будут и путешествия".
Вы ведь тоже, небось, читали рассказики о «бедных, но честных» ребятах, пробившихся на самый верх, потому что они были самыми умными во всем графстве, а то и в целом штате. Но рассказики эти не про меня. Я, правда, числился в первой десятке нашего выпуска Сентервилльской средней школы, но этого недостаточно, чтобы получить стипендию в Массачусетском технологическом институте. Я констатирую объективный факт, школа у нас не очень хорошая. Ходить в нее здорово - мы чемпионы по баскетболу, наш ансамбль народного танца известен по всему штату, и каждую среду мировые танцульки. Жизнь в школе - первый сорт.
Вот только учились мы мало. Упор делали в основном на то, что наш директор, м-р Хэнли, называл «подготовкой к вступлению в жизнь», а вовсе не на тригонометрию. Нас, может, и подготовили к вступлению в жизнь, но уж никак не к поступлению в Калифорнийский технологический.
И выяснил я это все отнюдь не сам. Принес я как-то домой вопросник, составленный группой социологов по программе «жизнь в семье». Один из вопросов звучал следующим образом: «Как организован ваш семейный совет?»
Я и спросил за ужином:
- Пап, как у нас организован семейный совет?
- Не приставай к папе, милый, - ответила мама.
- Что? Ну-ка дай взглянуть, - сказал отец.
Прочитав вопросник, он велел мне принести мои учебники. Поскольку я их оставил в классе, он послал меня за ними в школу. Папа редко приказывает, но если уж он чего-то требует, надо выполнять.
Предметы в этой четверти у нас были: обществоведение, коммерческая арифметика, прикладной английский (весь класс выбрал темой «составление лозунгов» - веселая штука), ручной труд и спорт. У меня - баскетбол. Хоть для первого состава я ростом не вышел, но в выпускном классе надежный запасной тоже получает рекомендацию в университетскую команду. В общем и целом дела у меня в школе шли хорошо, как мне казалось.
Весь вечер отец читал учебники. Читает он быстро. В докладе по обществоведению я написал, что в нашей семье существует режим «неформальной демократии». Доклад оказался удачным: в классе как раз вспыхнула дискуссия: должен ли пост председателя совета передаваться от одного члена семьи к другому или быть выборным и имеют ли дедушки и бабушки право выставлять свои кандидатуры. Мы решили, что деды и бабки могут состоять членами совета, но на председательский пост избираться не должны. Потом сформировали комитеты, чтобы составить конституции идеальной семьи, которую намеревались представить своим домашним в качестве итога наших исследований.
Несколько дней подряд отец зачастил в школу. Меня это насторожило: когда у родителей вдруг просыпается активность, у них явно что-то на уме.
Вечером следующей субботы отец позвал меня к себе в кабинет. На столе у него лежала стопка учебников и программа Сентервилльской средней школы со всеми предметами от американского народного танца до лекций по вопросам повседневной жизни. В ней был отмечен курс наук, выбранный мною совместно с моим руководителем не только на эту четверть, но и до конца школы.
Отец уставился на меня взглядом удава и спросил мягко:
- Ты намерен поступать в колледж, Кип? - Так он меня называет, когда у него хорошее настроение.
- Конечно, пап, а что?
- За счет чего?
Я заколебался, потому что знал - учеба в колледже стоит немалых денег. И хотя бывали времена, когда долларовые купюры сыпались из корзинки на пол, обычно все-таки много времени не требовалось, чтобы сосчитать ее содержимое,
- Ну, может быть, стипендию получить удастся. И потом, я буду подрабатывать, пока не получу диплом.
- Конечно, - кивнул отец - если тебе хочется. Человек всегда может решить финансовые проблемы, если он их не боится. Но когда я спрашивал «за счет чего», я имел в виду другое, - И он постучал пальцем по лбу.
Я в растерянности посмотрел на него.
- Но я же кончу школу, пап. Этого достаточно, чтобы поступить в колледж.
- Смотря в какой. Если в университет нашего штата или в сельскохозяйственный колледж, то да. Но известно ли тебе, Кип, что до сорока процентов студентов вылетают после первого курса?
- Я не вылечу!
- Может, и не вылетишь. Но я думаю, все же вылетишь, если возьмешься за что-нибудь серьезное: инженерное дело, медицину или точные науки. Вылетишь, если твоя подготовка ограничится этим. - показал он на программу.
Я возмутился:
- Но почему же, папа! У нас хорошая школа. - Я вспомнил все, что нам говорили на подготовительном. - Преподавание построено на самых современных, самых научных принципах, одобрено психологами и…
- Дает превосходную зарплату учителям, поднаторевшим в сегодняшней педагогике, - перебил меня отец. - Преподаватели делают основной упор на практические вопросы с целью подготовить ребенка к испытаниям в условиях нашей сложной современной общественной жизни. Извини, сынок, я беседовал с мистером Хэнли. Мистер Хэнли искренний человек, и, чтобы достичь поставленных им благородных целей, мы тратим на обучение школьников гораздо больше, чем любой другой штат, за исключением Калифорнии и Нью-Йорка.
- Но что же тут плохого?
- Что такое «деепричастный оборот»?
Я не ответил.
- Почему Ван Бюрен проиграл перевыборы? Чему равен кубический корень из восьмидесяти семи?
О Ван Бюрене я помнил только, что был когда-то такой президент. Зато я смог ответить на следующий вопрос:
- Чтобы узнать кубический корень, нужно посмотреть таблицу на задней странице учебника.
Отец вздохнул:
- Ты, никак, думаешь, что таблицу эту нам принес ангел с небес? - Он печально покачал головой. - Виноват, конечно, я, а не ты. Мне следовало подумать обо всем этом еще несколько лет назад, но я решил: раз ты любишь читать, мастерить и быстро управляешься с цифрами - значит учишься и получаешь образование.
- А, по-твоему, разве нет?
- По-моему, безусловно, нет. Твоя школа - очень приятное место времяпрепровождения, сынок, она хорошо оборудована, ею хорошо управляют, ее хорошо содержат. Конечно, она совсем не похожа на «джунгли с черными досками», отнюдь! Я думаю, что вы, ребятишки, ее любите. И есть за что. Но вот это, - отец сердито хлопнул ладонью по программе, - халтура! Барахло! Комикс для кретинов!
Я не знал, что ответить. Отец замолчал, задумавшись. Потом сказал наконец:
- Закон гласит, что ты должен ходить в школу, пока тебе не исполнится восемнадцати или пока ты не получишь аттестат.
- Да, сэр.
- Твоя учеба в этой школе - пустая трата времени. Даже самый ее сложный курс не заставит тебя напрячь мозги. Но нужно либо продолжать учиться здесь, либо куда-то уезжать.
- Но ведь это очень дорого? - спросил я.
На мой вопрос он и внимания не обратил.
- Пансионы мне не по душе. Подросток должен жить в своей семье. И хотя, конечно, одна из этих закрытых школ в восточных штатах может дать тебе хорошую подготовку, вполне достаточную для поступления в Стенфорд, Йель или любой другой из лучших университетов, ты наберешься там дурацких предрассудков - всего этого идиотизма насчет денег, положения в обществе и изысканного портного. Я их именно там и набрался, а потом потребовались годы, чтобы от них избавиться. Мы с твоей матерью не случайно решили, что ты проведешь детство в маленьком городке. Итак, остаешься здесь, в этой школе.
Мне сразу полегчало.
- Тем не менее, ты собираешься поступать в колледж. Есть у тебя намерение получить профессию? Или ты предпочтешь ускоренный курс по изготовлению изящных декоративных свечей? Вот что, сын, твоя жизнь - это твоя жизнь, и ты волен делать с ней все, что пожелаешь. Но если ты подумываешь о хорошем университете и серьезной профессии, мы должны тщательно обмозговать, как с наибольшей пользой провести оставшиеся тебе три года.
- Ну, папа, я, конечно, хочу в хороший…
- Тогда приходи, когда все как следует проанализируешь. Спокойной ночи.
Анализировал я целую неделю. И начал понимать, что отец прав. Все эти наши программы, «жизнь в семье» и прочее - просто чепуха. Да что могут знать дети о том, как строить жизнь семьи? И что может об этом знать наша мисс Фингли, незамужняя и бездетная? Наш класс единогласно постановил, что каждому ребенку должны быть предоставлены отдельная комната и денежное содержание, «чтобы он мог научиться распоряжаться деньгами». Здорово придумано, конечно, но как быть семье Квинланов? Если у них пять комнат на девять детей? Нет, хватит дурака валять.
Коммерческая арифметика была не то чтобы глупой, но бесполезной тратой времени. Весь учебник я прочитал за первую неделю, а потом просто скучал.
Отец переключил мое внимание на занятия алгеброй, испанским, общими науками, английской грамматикой и стилистикой. От прежней программы остался лишь спорт.
Я приналег на учебу, потому что отец подкинул мне гору книг и сказал:
- Вот чем тебе пришлось бы заниматься, учись ты в нормальной школе, а не в детском саду для переростков. Если усвоишь то, что здесь написано, то, может, и выдержишь приемные экзамены.
После этого он оставил меня в покое. Он и вправду считал, что выбор только за мной. Я зарылся в книги - они оказались трудными, не то что облегченная жвачка, которой нас пичкали в школе.
Если кто думает, что самостоятельно учить латынь дело легкое, пусть попробует сам,
Я пал духом и чуть было не сдался, но потом разозлился и начал вгрызаться в учебу. Спустя некоторое время я заметил, что занятия латынью облегчают изучение испанского, и наоборот. Когда мисс Эрнандес, наша «испанка», узнала, что я изучаю латынь, она начала заниматься со мной. Я не только прочел всего Вергилия, но и стал говорить по-испански как мексиканец,
Курс математики, предлагаемый нашей школой, ограничивался алгеброй и Евклидовой геометрией. Я самостоятельно приступил к усиленному изучению этих предметов и тригонометрии, и, конечно, вполне мог бы ограничиться уровнем, потребным для сдачи вступительных экзаменов, но математика хуже семечек!
Аналитическая геометрия кажется сплошной абракадаброй, пока не начнешь в ней разбираться. Но потом, если знаешь алгебру, ты вдруг прозреваешь и не можешь оторваться от книги, пока не проглотишь последний лист. Одно удовольствие!
Я заинтересовался электроникой, теорией электроцепей и векторным анализом. Из всех точных наук наша школа предлагала только «общий курс», такой «общий», что дальше некуда. Где-то на уровне «воскресного приложения». Но когда вчитываешься в химию и физику, появляется сильное желание попробовать все своими руками. Сарай был отдан в мое полное распоряжение, и я оборудовал в нем химическую лабораторию, темную комнату, верстаки, На некоторое время, - радиостанцию. Мама, правда, немножко понервничала, когда однажды от взрыва вылетели стекла и сарай загорелся - да и пожар-то был пустяковый, - но папа отнесся к происшествию спокойней. Он всего-навсего предложил мне впредь не изготовлять взрывчатку в домике из сборных щитов.
Когда, учась уже в выпускном классе, я решил сдавать экзамены по вступительной программе колледжа, то выдержал их.
Этот отрывок хорош тем, что:
а) сразу же не содержит никаких аллюзий про "государство должно" и делает основной упор исключительно на самостоятельность действий;
б) отметает альтернативу "элитного" обучения и даже разъясняется - почему;
в) очень грамотно тыкает в самые больные места американского (а теперь - и нашего общего) образования;
г) даёт действительно хорошую рекомендацию (для любой образовательной системы) о важности самообразования;
д) советует сочетать теоретические знания с обязательной практикой (опять же - польза несомненна, а сам совет - универсален);
е) настаивает на важности комплексного, системного подхода к знаниям (а не просто набора фактов, зазубриваемых исключительно для экзамена) и даже даёт намётки на то, как именно его добиться - взаимодополняя разные дисциплины.
Я бы ещё от себя добавил пару рекомендаций с учётом уже местной специфики:
1) сразу же отказаться от всяких "общих курсов" и "базовых уровней" - это просто потеря времени;
2) не повторять начальных ошибок отца из приведённого отрывка и не считать, что если сын или дочь посещают школу и приносят хорошие отметки, то это означает, что они учатся; держать весь процесс под строжайшем контролем;
3) найти - в букинистах-ли или на книжных развалах, а то и поскачивать из сети - старые советские учебники и справочники - они достаточно качественны по содержанию и вполне доступны для понимания при самообучении;
4) пока имеется ещё достаточное количество настоящих учителей - держать равнение на них: всеми правдами-неправдами перевестись в их классы, записаться на кружки или дополнительные занятия, оплатить репетиторство в конце-концов;
5) хотя отец и задает сыну на импровизированном тестировании вопросы, например, по истории, из дальнейшей программы и гуманитарные, и биологические знания "исчезают" - а зря; хотя бы общее (в классическом, а не современном понимании) представление иметь надо обязательно;
6) с позиции дня сегодняшнего советская школа выглядит чуть ли не недостижимым идеалом. На самом деле - пробелов более чем хватало и там. Соответственно: учиться только по учебникам - можно, полноценно научиться - нельзя; они рассчитаны только как базис, опора; для настоящих знаний обязательно нужны дополнительные материалы;
7) непременно нужна взаимовыручка между друзьями, родственниками, соседями, одноклассниками - книгами, умениями, опытом, советами - и отнюдь не только для учёбы. Оставьте конкуренцию её изобретателям и пропагандистам и их недалёким жертвам - сотрудничество и благороднее, и надёжнее, и, в конечном итоге, действеннее.
И ещё. Большинство критиков прежней образовательной системы выдвигали своим главным доводом якобы избыточность даваемых знаний. Иногда - юмористически-грубо: "я всё жду, когда же мне в жизни пригодятся логарифмы и котангенсы", иногда - относительно мягко: "ну зачем скрипачу или ювелиру несколько десятков исторических дат или информация об агрегатных изменениях вещества - а ведь это лишнее время и силы, которые могли быть потрачены на совершенствование в избранном деле". Возражения на эту позицию были даны не раз, но, поскольку та с удручающим постоянством вновь всплывают то тут, то там, повторю контраргументацию и здесь:
1) В 18 лет человек редко может точно определиться с приоритетами, а впоследствии не раз ещё может их изменить (кстати - перемены профессии или хотя бы вида деятельности время от времени весьма полезны, а порой - прямо необходимы). Соответственно, ранняя специализация куда больше отбирает, чем даёт.
2) Советское образование давало не просто бессистемный набор фактов и цифр, а целый комплекс знаний - важных отнюдь не только и исключительно для профессиональной деятельности. Широкий кругозор - это ещё и возможность серьёзной оценки и самооценки, устойчивость психики, взгляд "с перспективой".
3) Мозг, как и любой орган, развивается только работая и тренируясь, причём - чем более разнообразной будет эта нагрузка, тем более разноплановым и универсальным - развитие. Узкоспециальное выращивание "специалистов только в одной конкретной области" чревато самыми серьёзными искажениями как в мыслительной работе мозга, так и психической деятельноси в целом.
4) Чем более глубоко и широко какой-либо проблемой вы занимаетесь, тем более необычные знания вам могут потребоваться даже из совершенно несмежных областей. Возможности нестандартного мышления (и как следствие - оптимального решения) широко востребованы не только в науке, но и на производстве, и даже в быту.
5) Если вам в процессе вашей как профессиональной деятельности, так и досуга никогда не приходится выходить за рамки начального образования, а все прочие школьные знания - ненужный балласт, стоит как минимум задуматься об уровне вашей работы и жизни.
6) Был некогда весьма популярен у сторонников боевых искусств (именно как Пути, а не Техники) тезис: "самое важное в искусстве боя - это не то, что ты сможешь сделать со своими противниками, а то, что оно сможет сделать с тобой". Аналогично - настоящее образование - это не набор фактов или даже система знаний, это - то, что может построить (а может - и нет) твою жизнь, быть (или не быть) крепкой опорой любым начинаниям, помогать (или мешать) в любом деле.
Ещё одно частое возражение из обсуждений - дескать, то, что выложено за 2015 год - это только базовый уровень, исключительно для выдачи докУмента, ни в какой ВУЗ (тем более - профильный) его не примут. Вот взгляните на задания следующих уровней - там сложность не ниже, а дебилам двоечникам, мол, тоже надо аттестат дать.
1) Это уровень - максимум - третьего класса. Вопрос: чем (по мысли устроителей экзамена) занимался сей выпускник последующие 8 лет?
2) Эта отмазка не годится даже для 9 класса, в 11-м же подобное утверждение - вообще выглядит полным бредом.
3) В СССР среднее образование было действительно "средним" - т.е. рассчитанным на абсолютное большинство учащихся - без сверхзапросов, но с хорошим крепким базисом. Для талантов имелись школы с профильным уклоном. Для резко отстающих - спецшколы. Насколько присутствие даже одного такого "недоросля" тормозит обучение всего класса - говорить не надо, думается - почти все с этим сталкивались. И выдавались таковым отнюдь не аттестаты, а справки "о прослушивании".
4) Среднее образование - необходимо для всей жизни вообще (во всяком случае - достойной называться именно жизнью, а не бессмысленно-уродливыми её подделками в широком спектре от прозябания до прожигания), а отнюдь не только для последующего высшего.