Серый кардинал Октябрьской революции. Продолжение.
Основным лейтмотивом всех выступлений Ильича в это время был лозунг, который «добрейший души человек» высказал в своей статье «Положение и задачи социалистического Интернационала», напечатанной в «Социал-демократе» от 1 ноября 1914 года. Там он написал:
«Долой поповски-сантиментальные и глупенькие вздыхания о мире во что бы то ни стало! Поднимем знамя гражданской войны!». Ильич ясно дал понять, что не желает мира, а жаждет гражданской войны.
В это время почти всех лидеров социалистических партий Европы Ленин уже называл «подлецами», «лицемерами», «изменниками», «полуидиотами», «дураками», «сволочью». Но Ленин, надо сказать, в своих взглядах был почти одинок. Так продолжалось до Циммервальдской конференции 1915 года.
Но как гласит восточная мудрость: «Собака лает, караван идёт». Но в нашем случае караван с золотыми рейхсмарками направлялся к Парвусу не вопреки, а благодаря злобному тявканью вождя мирового пролетариата.
Далее, как и обещал Парвус, для обеспечения «широкого революционного подъёма», организовывает съезд руководителей социал-демократических движений в Швейцарии. Но не в Женеве (так как германские власти денег ещё не выдали), а в более бюджетном Циммервальде, которая открылась 5 сентября 1915 года.
Ленин, с присущей ему наглостью, потребовал, чтобы конференция выпустила воззвание к рабочим массам и солдатам всех стран, чтобы они объявили всеобщую забастовку против войны.
В своих воспоминаниях левый французский синдикалист Мергейм пишет: «Ленин, который за всё время этой дискуссии сидел, развалившись на мягком диване, не обнаружил ни малейшего интереса к аргументам его противников. Каждый раз, когда он отвечал на речь его противника, он говорил всё более оскорбительным и саркастическим тоном, и если бы не вмешательство болгаро-румынского социалиста Раковского, Циммервальдская конференция вовсе не состоялась бы, ибо как французские, так и германские делегаты решительно отказались принять безумный план Ленина. Принята была компромиссная резолюция. Но Ленин как в резолюционной комиссии, так и на самой конференции голосовал против этой резолюции. В разгар словесной битвы между Лениным и Ледебуром последний, отвечая на саркастическое замечание Ленина, воскликнул, что он, Ледебур, не требует от Ленина, чтобы он после конференции поехал в Россию и выступал там в духе предложенной им резолюции, ибо это означало бы для него верный расстрел. Ленин же требует от него, чтобы он, Ледебур, пожертвовал своей жизнью в то время как он, Ленин, останется спокойно жить в Швейцарии».
Несмотря на подобные казусы, можно считать, что массовка, то есть, ой, извините, конференция социал-демократов, прошла успешно, так как в архивах германского МИД’а сохранилась следующая расписка:
«Получил 29 декабря 1915 один миллион рублей в банкнотах на потребности революционного движения в России от посланника Германии в Копенгагене. Др. А. Гельфанд».
«Долой поповски-сантиментальные и глупенькие вздыхания о мире во что бы то ни стало! Поднимем знамя гражданской войны!». Ильич ясно дал понять, что не желает мира, а жаждет гражданской войны.
В это время почти всех лидеров социалистических партий Европы Ленин уже называл «подлецами», «лицемерами», «изменниками», «полуидиотами», «дураками», «сволочью». Но Ленин, надо сказать, в своих взглядах был почти одинок. Так продолжалось до Циммервальдской конференции 1915 года.
Но как гласит восточная мудрость: «Собака лает, караван идёт». Но в нашем случае караван с золотыми рейхсмарками направлялся к Парвусу не вопреки, а благодаря злобному тявканью вождя мирового пролетариата.
Далее, как и обещал Парвус, для обеспечения «широкого революционного подъёма», организовывает съезд руководителей социал-демократических движений в Швейцарии. Но не в Женеве (так как германские власти денег ещё не выдали), а в более бюджетном Циммервальде, которая открылась 5 сентября 1915 года.
Ленин, с присущей ему наглостью, потребовал, чтобы конференция выпустила воззвание к рабочим массам и солдатам всех стран, чтобы они объявили всеобщую забастовку против войны.
В своих воспоминаниях левый французский синдикалист Мергейм пишет: «Ленин, который за всё время этой дискуссии сидел, развалившись на мягком диване, не обнаружил ни малейшего интереса к аргументам его противников. Каждый раз, когда он отвечал на речь его противника, он говорил всё более оскорбительным и саркастическим тоном, и если бы не вмешательство болгаро-румынского социалиста Раковского, Циммервальдская конференция вовсе не состоялась бы, ибо как французские, так и германские делегаты решительно отказались принять безумный план Ленина. Принята была компромиссная резолюция. Но Ленин как в резолюционной комиссии, так и на самой конференции голосовал против этой резолюции. В разгар словесной битвы между Лениным и Ледебуром последний, отвечая на саркастическое замечание Ленина, воскликнул, что он, Ледебур, не требует от Ленина, чтобы он после конференции поехал в Россию и выступал там в духе предложенной им резолюции, ибо это означало бы для него верный расстрел. Ленин же требует от него, чтобы он, Ледебур, пожертвовал своей жизнью в то время как он, Ленин, останется спокойно жить в Швейцарии».
Несмотря на подобные казусы, можно считать, что массовка, то есть, ой, извините, конференция социал-демократов, прошла успешно, так как в архивах германского МИД’а сохранилась следующая расписка:
«Получил 29 декабря 1915 один миллион рублей в банкнотах на потребности революционного движения в России от посланника Германии в Копенгагене. Др. А. Гельфанд».