Велосипед
Детство. Друг Деня, с трудной судьбой, «сирота» с живыми родителями, нашел раму от старого велосипеда на свалке и целый день корпит в бабушкином гараже над сборкой из подручных, собранных повсюду, включая свалку, запчастей работающего агрегата. К концу дня рама с колесами без камер и покрышек, с обвисшей ржавой цепью от мопеда начинает обретать очертания вожделенного средства передвижения и Деня ищет руль, оббегая окрестные свалки гаражных кооперативов, запруженные кузовами старых машин, аккумуляторами и ржавыми капотами.
На следующий день родной дядька, на пару-тройку лет старше самого Дени, приносит алюминиевый винторогий руль от спортивного велосипеда, дело кажется совсем оконченным, осталось добыть старые покрышки и набить их «колбасой», но возникает проблема крепления этого руля к вилке переднего колеса - они слабо стыкуются и нет подходящего болта. Идея приварить руль объясняется пацанам дядей Толей с Завода невозможностью сварить вместе сталь вилки с алюминием руля.
Деня судорожно пытается вкрутить найденный неподатливый болт, выступающий над рулем на добрые пять сантиметров, идея нанизать опорную башенку из гаек и шайб большего диаметра не помогает - руль не сидит на вилке и легко прокручивается на ней. На втором часе мучений в попытках зафиксировать руль, велосипед разбивается об стену гаража и летит на его крышу, в сердцах психанувшим, задвинутым на третий план родителями, переданным на опеку бабушке, Деней. Деня продолжает брать «на покататься» велик у двоюродного брата «Пуни», и усадив того на багажник, гоняет вместе с Максом на ставки.
Весна. Раннее утро. «Сын, вставай, давай-давай быстрей»,- будит меня голос мамы. «Беги скорей во двор, там велосипед, золотой», - улыбаясь добавляет она. Я, не до конца осознав происходящее, вскакиваю с кровати, чувствуя, как душу распирает радостное осознание сбывшейся мечты, что теперь я, и Пуня и Макс, сможем катать Деню по очереди или он нас, и я, как они, буду ездить на ставок и за шахту Глубокую, или даже на свалку самолетов - добывать магний для самодельных петард. Выбежав во двор, я не вижу там предмета мечты и слышу за спиной смех матери: «С первым апреля, сынок!»..
Лето. К нам летит дедушка из Красноярска. Ура, мы едем встречать дедушку в аэропорт. Улыбающееся лицо деда наполняет сердце радостью от предчувствия грядущих совместных походов по всяким интересным местам. На выдаче багажа, помимо сумки и чемодана, дед вручает отцу непонятной формы конструкцию, завернутую в брезент, заметив мой вопросительный взгляд: «Пушка!» - весело отвечает дед. По возвращении домой дед заносит непонятный сверток в зал и распаковывает его, из свертка появляется вновь неопознаваемая конструкция из никелированной стали, кожи и дерева, через секунду превращенная дедом в раскладное кресло-качалку. «Вот тебе, внук!» - с привычной лукавой улыбкой вставляет дед. Я прыгаю в кресло, раскачиваясь вдруг наблюдаю, как стремительно - штора-потолок-люстра - промелькнули перед глазами и я, перевернувшись с опрокинутым мною креслом, кубарем выкатываюсь из него. Смех деда и родителей заражают меня - главным развлечением дня становится катание на кресле с последующим опрокидыванием, но уже на диван, к которому его предварительно приставил.
Отпуск деда стремительно завершается и на выходе из квартиры, прощаясь со мной, дед протягивает мне большую зелёную бумажку - пятьдесят рублей: «Держи, купишь себе велик!». Хвастаюсь подарком, отец сообщает, что этого для покупки велосипеда мало, но можно увеличить капитал. Мы идем с отцом в сберкассу, где взамен моей пятидесятирублевки мне выдают облигацию того же номинала и объясняют, что теперь эта бессрочная лотерея сулит мне огромный выигрыш, нужно лишь только периодически приходить и сверять номер облигации с выигрышными номерами.
Жара. Пацаны прыгают на велики и уезжают на ставок, я шатаясь по опустевшей улице, прибиваюсь к двум соседкам прыгающим «в резиночку», где меня становят вместо столба, к которому они обычно цепляли второй конец резинки не имя третьей участницы. Восхищаясь девчоночьей грацией и мастерством, слежу за их хитрыми прыжковыми комбинациями. «Следики», «трамвайчики», «бантики» и прочие непонятные мне вещи заполняют голову.
Очередное лето детства. В гости опять летит дед. Дед написал в письме, что летом приедет и мы пойдем покупать мне велосипед.
Красивый, синий, со взрослой рамой, модерновым пластиковым футляром для ключей за сиденьем - он собирает завистливые и восхищенные взгляды друзей. Дед учит меня кататься на велике, но длина ног не позволяет кататься «по-взрослому» и я учусь кататься «под рамой». К сожалению, строгое воспитание и запреты родителей не пускают меня в вожделенные «далёкие» поездки с друзьями и я, покружив по улице, в моменты отсутствия друзей-мальчишек, осваиваю навыки прыжков «в резиночку» уже на «четвертой высоте» с подругами.
Через три месяца велосипед был похищен из летней кухни за домом, куда замыкался по вечерам. «Резиночка» - это наше всё.
Много позже, получив участок под дачу, в эру голодных 90-х, отец покупает другой велосипед, на котором я, уже подросток, осваиваю максимальные скорости передвижения педальным ходом и демонстративно катаюсь по району без рук, убрав их за спину и без рук же входя в повороты.
В это стремительно меняющееся время друг Деня с головой погружается в занятия боксом и, будучи старше, начинает искать подработки, Пуня переезжает в новую квартиру на Зелёный, а Макс уезжает на Сахалин с родителями. Девчонки с «резиночкой» разъезжаются: одна в Москву вслед за работой отца, другая в Белую Церковь с матерью. Улица пустеет.
Редко мы собираемся с Деней и приехавшим к бабушке Пуней, который уже стал «Белым», отправляемся покупаться на ставок, откуда единожды, улепетывая от подпившего домашнего вина Пуни-Белого, стреляющего мне в спину из пневматического пистолета, довелось нести свой велик со сломанной вилкой на плече добрых пять-шесть километров, по дороге, на пару с Деней, выдавая пинков виновато сопящему Пуне за его безумство, доведшее до такой аварии.
И еще немного позже, во дворе отцовского дома появляется второй велосипед, но и первый, у сбитого с правильного пути гормональным всплеском меня, уже не вызывает никаких эмоций и желания «покататься». А Деня в нулевые выйдя на пенсию, как офицер группы «Альфа», купил себе качественный велосипед на японской механике и наматывает на нём десятки километров в день или отправляется велосипедом в гости к тёще в другой город за 130 км.
