Интервью Марии Бароновой: я не боюсь, и других прошу не бояться
"Слон" 21.06.2012, 15:57. Вера Кичанова
Активистка Мария Баронова только что вышла с допроса в Следственном комитете. Она - четырнадцатый обвиняемый по делу Болотной площади 6 мая. В организации беспорядков, как считалось ранее, ее не обвиняют: ей предъявлено обвинение по ч. 3 ст. 212 - призывы к активному неподчинению законным требованиям представителей власти и к массовым беспорядкам. Кроме того, ей дали подписку о невыезде. Следователь хотел, чтобы Мария подписала документ о неразглашении процессуальных действий, она отказалась.
- Какое впечатления производят следователи?
- Не положительное и не отрицательное. Они даже иногда шутят, но сами моих шуток не понимают. Так, я сфотографировала журнал “New Yorker” на столе и отправила фото в Twitter, и у них это вызвало панику: они решили, что я им хочу насолить и снимаю экстремистскую литературу, что теперь у них будут проверки. А я, наоборот, хотела, чтобы хипстеры о них думали не так плохо, и сфотографировала интеллигентский журнал. Зато когда они пошутили про шредер, что это ящик приема заявлений от граждан, разозлилась уже я. То есть мы оказались людьми настолько разных кругов, что даже добродушные шутки друг друга не понимаем.
- О чем были вопросы?
- Вопросы стандартные. Я пока это не комментирую, но скоро буду.
- Они считают это дело политическим?
- Теперь утверждают, что не считают, хотя в первый день один из них заявлял, мол, Мария Николаевна, я десять лет в своем регионе занимался убийцами, грабителями насильниками, а это первое в моей практике политическое дело.
- Чем грозит статья, которую вам предъявили?
- Ограничением свободы на срок до двух лет, либо принудительными работами на срок до двух лет, либо лишением свободы на этот же срок. Когда я поняла, что мне не станут изменять меру пресечения на арест, я расслабилась. Только подписку о невыезде дали. Они еще хотели, чтобы я подписала документ о неразглашении процессуальных действий. Я потребовала бумагу написать заявление, что они нарушают Конституцию РФ: это явный запрет на свободу распространения информации. Я же не адвокат - я обвиняемый, которого могут реально посадить на два года. Я что, не могу об этом рассказывать?
- Чего они добиваются от вас? Какова вероятность, что дадут реальный срок?
- Пока вообще ничего не понятно. Сначала кем-то была закинута информация, что меня обвиняют в организации беспорядков, - думаю, они хотели посмотреть, как я себя буду вести: сбегу или не сбегу, нарушу закон или не нарушу. Они хотели от меня показаний на Илью Пономарева, а теперь, кажется, уже не хотят, и перестали про Пономарева спрашивать.
- Какая помощь вам сейчас нужна?
- Если честно, мне нужно, чтобы все активисты занимались не Машей Бароновой, а людьми, которые реально сидят, и думали, как продолжать мирный протест и как не допустить насилия на митингах, думали о партийном строительстве, о муниципальных выборах. Спасибо всем, кто пришел сегодня к СК меня поддержать, но все это, правда, важнее.
- Ходить на митинги все равно будете?
- Я еще в начале июня собиралась прекращать политическую активность - финансово это накладно, печеньками не кормят, задерживают все время. Я думала, что вернусь к обычной жизни, но после обысков поняла, что это навсегда. Следственный комитет - главный пропагандист оппозиции: они пришли - с оружием! - ко мне домой! В мой дом! В дом, где никогда не было оружия!
- Удастся ли им с помощью обысков и арестов запугать протестующих?
- Да, они точно пытаются запугать всех. А если запуганные люди станут думать, что главное - это 120 лет путинской стабильности, это значит, что наши труды были напрасными, что это не наше время, нам придется согласиться с волей большинства, которое боится. Их планы не должны состояться. Вот я не боюсь, чем бы мне ни угрожали, и других прошу не бояться.
http://slon.ru/russia/mariya_baronova_ya_ne_boyus_i_drugikh_proshu_ne_boyatsya-802725.xhtml