Она встала на цыпочки, и закрыла окно щитом,
И он тоже проснулся, и нащупал спички в комоде,
И они стояли так близко, как дождь и дом,
Когда дом все стоит, а дождь не проходит.
И тогда он сказал ей, что наступает зима.
Они сняли две комнаты в доме напротив почтамта,
И она целый вечер на коленях расставляла тома,
Чтобы Тютчев был там-то, а Данте был там-то и там-то.
И они просыпались, курили, варили овес,
Он часами смотрел, как, живая от края до края,
Она неподвижно лежала под дождем его слез,
Иногда открывая глаза, иногда закрывая.
А.Логвинова
я не знаю. это первое. далее - я дочитала дары смерти. к слову - я странно дрожу и совсем не попадаю, так что у меня получились "дры смерты". так вот, я самый настоящий дамблдор, у которого есть the greater good и его талантливое я, и ничего, никого между. было... он жалел.
мураками рассказал про светлячка, несчастную девушку и двух мужчин - запутавшегося и мёртвого; теперь мне хочется картинку с трубой и огоньком в банке, а внизу чтобы - две дороги из жидких огней, стекающихся в одно. я до ужаса примитивна. сегодня увидела красивый кусок пространства из тёмных, пепельных полутонов, задержалась на секунду, а потом отмахнулась с мыслью "не вытянет, особенно на 200, разве что штатив ставить". поймала себя за хвост, повернула и заставила рассмотреть. мерзость какая со мной творится.
потоки рефлексии - не самое хорошее, чего от меня можно дождаться, скорее - самое ненужное, вот и делюсь всякой какашкой :)
с праздником всех ещё раз.