Как я пережила фашисткий коцлагерь.
Это было в ребилитационной деревне «Исток» что под Иркутском. Я тогда только туда приехала, это была осень 2003 года. Это я к тому, что я ничего не выдумываю, и это не был глюк или психоз.
Представьте себе бескрайнее поле, холод. Мы копаем картошку. Мы - это русские, нас - много.
Это родители детей - инвалидов и сами эти, уже взрослые инвалиды по психике. Но данные обстоятельства копать картошку не мешают.
И хренова куча немцев, так называемых волонтеров - они, скоты, нами командуют., ну то есть пытаются командовать и «застроить», чтоб все было по порядку и системе, а не «как у вас, русских».
Ну то есть - тяжело копать вообще-то!!! И холодно. Земля сырая - я работаю в паре, именно выкапываю картошку, а Лена - девченка инвалид - мне помогает, носит ведра. Народу - масса!!! Все молча трудятся, потому что это бескрайнее поля нужно выкопать за сегодня.
Всюду слышится немецкая речь, резкая, четкая, как удары хлыстов. Всеизвестные «шнелле!», «молодца!» - немцы нихера не работают они типа нас, таких «уродов» - это ясно по их поведению - «организуют».
Меня глючит, вернее нет, я прямо четко себя чувствую в фашистком концлагере.
То есть прямо застраивают - типа ты куда урод пошел, стой на передаче… меня они кстати потом поставили инвалидов труд организовывать, ну, я то хоть по человечачьи, там, похвалю, дам отдохнуть… хотя эти фашисты не давали продыху, опять начиналось «шнелле!» ну и прямо подталкивание, т.е. с физическим воздействием.
Я чувствовала себя в фашистком конслагере и мучилась тем, что не могу ничего изменить.
Именно в тот день этого не было, но наши психические инвалиды с глубокой умственной отсталостью (идиотия), они эту тему очущали четко. Дофига потом было историй с драками, и, именно, наши «ребята» отказывались работать, орали «ты фашист… я тебя убю!» И тому подобное, я не раз эти драки разнимала.
… Вы извините, я счас матом буду. На…ера они с…ались со своей …бучей организацией? - в безмерном раздражении я подхожу к нашему типа руководителю - че, говорю, они тут командуют? Руководитель - тетка, тоже… эсесовской формы ей не хватало для полного антуражу. Я ее боялась до полусмерти. Она холодно улыбается, и объясняет мне, что такое происходит постоянно, на больших делах, и с этим ничего не поделаешь. "надо приспосабливаться". Ага, для меня эти слова - как штык в спину.
Я иду к немцам, разбираться. Они по русски - не бельмеса и ужасно раздражены «русской неорганизованностью» (я потом с ними целый год работала, и о разнице подхода к работе русского и немца могу монографию написать. Впрочем, наши немцы - на тот момент это были Алио и Тим, и еще несколько - я их не помню потому как с остальными мало взаимодействовала - они потом малось «обрусели», и мы уже с ними бурно обсуждали плюсы «русской организации»).
Я до них, до немцев то исть, доколупываюсь. Они ведут меня в какой-то подвал. Мне тема ни разу не нравиться. Т.е. деревня наша была бывший военный гарнизон, и, как бы, обстановка всюду спицефическая… спускаюсь я с двумя немцами значит в подвал, а они же гады, толком не объясняют и объяснить не могут че хотят - мол, мы тебе покажем (это все на немецком, я немецкий немножко понимаю). В подвале я вижу кучу досок, короче, эти двое начинают мне объяснять, что да как, как оказывается, они все на говно извелись с нашей копкой картошки, и для них это дело необычайной важности… короб вот специальный спроектировали… короче, до меня дошло что ребята маются от своей нереализованности…
Я стойко, как партизан на допросе, выдерживаю шквал замечаний, я пытаюсь понять этих ублюдков, и даже говорю им что они мол молодцы… лазаю по этому подвалу и держусь от них подальше ;) .
Мы выходим из подвала, я предлагаю им заняться другим делом - переборкой этой самой картошки… эти немчуры убеждены, что «руссишь швайне» не справятся без них с копкой картошки. Я сообщаю им какие бескрайние поля выкапывала в своей жизни лично я и короче предлагаю им оставить нас в покое. Ихний запал иссяк в подвале, пока они мне чего-то там доказывали,и прочим образом морально насиловали (для меня при том, что я их мягко скажем нелюбила, это воспринималось именно так) они соглашаются, после того как я убеждаю их что все таки есть некий «русский порядок» - и они его нарушают.
Из уважения к этому гипотетическому «порядку» они - Слава Тебе Господи! - оставляют нас в покое, и мы спокойно - и кстати неожиданно для немцев что очень быстро - докапывам эту картошку…
А Тим, он вообще-то проходил в России альтернативную военную службу… ;) пацифист чертов… наша КГБ по нему плакала… он набрал в нашей деревне - что бывшая военная база разных фишек советского времени, типа лозунгов, и хвастался тем, что всего несколько лет до того, его бы убили вздумай он просто приблизиться к этой деревне (там стояли раньше атомное оружие какое-то и кое-что военные просто кинули)…
Так вот, этот Тим, пихал мне тему, что мол у них там в Германии, у немцев чувство вины и что они даже думают, что души тех немцев что тогда воевали - они мол, рождаются в России, чтоб значит искупить свою вину… Он таскал меня на ихние Германские фильмы - ему че-то важно было чтоб я поняла и прочувствовала, каково им бедным разнесчастным…
не, я девушка как это... уважительная... но меня не проканало ничуть.
Представьте себе бескрайнее поле, холод. Мы копаем картошку. Мы - это русские, нас - много.
Это родители детей - инвалидов и сами эти, уже взрослые инвалиды по психике. Но данные обстоятельства копать картошку не мешают.
И хренова куча немцев, так называемых волонтеров - они, скоты, нами командуют., ну то есть пытаются командовать и «застроить», чтоб все было по порядку и системе, а не «как у вас, русских».
Ну то есть - тяжело копать вообще-то!!! И холодно. Земля сырая - я работаю в паре, именно выкапываю картошку, а Лена - девченка инвалид - мне помогает, носит ведра. Народу - масса!!! Все молча трудятся, потому что это бескрайнее поля нужно выкопать за сегодня.
Всюду слышится немецкая речь, резкая, четкая, как удары хлыстов. Всеизвестные «шнелле!», «молодца!» - немцы нихера не работают они типа нас, таких «уродов» - это ясно по их поведению - «организуют».
Меня глючит, вернее нет, я прямо четко себя чувствую в фашистком концлагере.
То есть прямо застраивают - типа ты куда урод пошел, стой на передаче… меня они кстати потом поставили инвалидов труд организовывать, ну, я то хоть по человечачьи, там, похвалю, дам отдохнуть… хотя эти фашисты не давали продыху, опять начиналось «шнелле!» ну и прямо подталкивание, т.е. с физическим воздействием.
Я чувствовала себя в фашистком конслагере и мучилась тем, что не могу ничего изменить.
Именно в тот день этого не было, но наши психические инвалиды с глубокой умственной отсталостью (идиотия), они эту тему очущали четко. Дофига потом было историй с драками, и, именно, наши «ребята» отказывались работать, орали «ты фашист… я тебя убю!» И тому подобное, я не раз эти драки разнимала.
… Вы извините, я счас матом буду. На…ера они с…ались со своей …бучей организацией? - в безмерном раздражении я подхожу к нашему типа руководителю - че, говорю, они тут командуют? Руководитель - тетка, тоже… эсесовской формы ей не хватало для полного антуражу. Я ее боялась до полусмерти. Она холодно улыбается, и объясняет мне, что такое происходит постоянно, на больших делах, и с этим ничего не поделаешь. "надо приспосабливаться". Ага, для меня эти слова - как штык в спину.
Я иду к немцам, разбираться. Они по русски - не бельмеса и ужасно раздражены «русской неорганизованностью» (я потом с ними целый год работала, и о разнице подхода к работе русского и немца могу монографию написать. Впрочем, наши немцы - на тот момент это были Алио и Тим, и еще несколько - я их не помню потому как с остальными мало взаимодействовала - они потом малось «обрусели», и мы уже с ними бурно обсуждали плюсы «русской организации»).
Я до них, до немцев то исть, доколупываюсь. Они ведут меня в какой-то подвал. Мне тема ни разу не нравиться. Т.е. деревня наша была бывший военный гарнизон, и, как бы, обстановка всюду спицефическая… спускаюсь я с двумя немцами значит в подвал, а они же гады, толком не объясняют и объяснить не могут че хотят - мол, мы тебе покажем (это все на немецком, я немецкий немножко понимаю). В подвале я вижу кучу досок, короче, эти двое начинают мне объяснять, что да как, как оказывается, они все на говно извелись с нашей копкой картошки, и для них это дело необычайной важности… короб вот специальный спроектировали… короче, до меня дошло что ребята маются от своей нереализованности…
Я стойко, как партизан на допросе, выдерживаю шквал замечаний, я пытаюсь понять этих ублюдков, и даже говорю им что они мол молодцы… лазаю по этому подвалу и держусь от них подальше ;) .
Мы выходим из подвала, я предлагаю им заняться другим делом - переборкой этой самой картошки… эти немчуры убеждены, что «руссишь швайне» не справятся без них с копкой картошки. Я сообщаю им какие бескрайние поля выкапывала в своей жизни лично я и короче предлагаю им оставить нас в покое. Ихний запал иссяк в подвале, пока они мне чего-то там доказывали,и прочим образом морально насиловали (для меня при том, что я их мягко скажем нелюбила, это воспринималось именно так) они соглашаются, после того как я убеждаю их что все таки есть некий «русский порядок» - и они его нарушают.
Из уважения к этому гипотетическому «порядку» они - Слава Тебе Господи! - оставляют нас в покое, и мы спокойно - и кстати неожиданно для немцев что очень быстро - докапывам эту картошку…
А Тим, он вообще-то проходил в России альтернативную военную службу… ;) пацифист чертов… наша КГБ по нему плакала… он набрал в нашей деревне - что бывшая военная база разных фишек советского времени, типа лозунгов, и хвастался тем, что всего несколько лет до того, его бы убили вздумай он просто приблизиться к этой деревне (там стояли раньше атомное оружие какое-то и кое-что военные просто кинули)…
Так вот, этот Тим, пихал мне тему, что мол у них там в Германии, у немцев чувство вины и что они даже думают, что души тех немцев что тогда воевали - они мол, рождаются в России, чтоб значит искупить свою вину… Он таскал меня на ихние Германские фильмы - ему че-то важно было чтоб я поняла и прочувствовала, каково им бедным разнесчастным…
не, я девушка как это... уважительная... но меня не проканало ничуть.