Мои психи в буддийском монастыре.
В очереди к тибетскому лекарю.
В этих комнатах с утра принимали их целители, целая очередь просителей стояла, приехавшая издалека. А. предлагал мне пойти к целителю, который здесь был каким-то уникальным и только сегодня. Мол, ты сильно больна, тебе нужно. Я сперва согласилась, а потом разнервничалась. Неизвестно что за целители и как они исцеляют. Колдуют наверное. Я колдовства не терпела, но мужа своего в его занятии шаманизмом всерьез не воспринимала. Считала про себя больным если честно, подсаженным на трансы как на наркотик.
Я сама со своим мистицизмом здоровой не была, и мне приходилось почти все время жить внутри, пытаясь себя гармонизировать, Чтоб иногда просто не порвать всех вокруг на куски. Выглядела я внешне чрезвычайно спокойной и уравновешенной, но могла вспылить и психануть похлеще своего внешне неуравновешенного, вернее скорее текучего и слишком чуткого для этого мира мужа. Ему реально было тяжело со мной.
Если честно, мне даже нравилось, когда мы дрались, потому что я была склонна подавлять в себе все эмоции и имела кучу психосоматических болячек, А. помогал мне выразить и разрядить свои буйные чувства. Я вообще то незадолго до путешествия стала бешенная и буйная, раньше была слишком ранима и именно потому пошла учиться на психолога, изучать человеческую природу. Научилась же хоть чему-то надо полагать, Читала я в день иногда больше по объему книг чем ела, и меняла свое мировосприятие чаще чем свою одежду, ибо в принципе мне было безразлично как я выгляжу. Утихомирить меня могло только разрешение каких-либо глобальных вопросов, осмысление и осознание.
Я психанула на Православную Церковь и ушла, чтоб не взорваться, и эта вчерашняя злость еще кипела во мне, просто я не обращала на нее ни малейшего внимания. Сама со временем сдохнет, эта скотина, решила я. Можно было переломить себя, я это умела, но я побоялась, что злость затаиться тогда во мне. Я это очень хорошо представила себе зрительно, перед тем как решиться уйти, как это будет. В лицо священника я бы конечно не била, но чего нибудь такого бы кому нибудь сказанула… Причем не специально, и сама бы не поняла что сделала.
Нет. В таком состоянии в Православной Церкви находиться никак нельзя. И жить нельзя - это точно. Надо себя гармонизировать и я размышляла, что мне может в этом помочь. Мысли были тяжелые словно камни. А тут еще А. со своими целителями пристал. Когда я сказала нет, он стал говорить, что мне это действительно нужно и мол его матери помогло.
Я психанула. В общем, я его отправила лесом. Погулять. В баню то есть. Помыться. В общем чтоб он шел, куда-нибудь подальше и побыстрее, и не мешал своей лучшей в мире жене обдумывать нечто действительно важное:
Как себя бы, такую хорошую, утихомирить, чтобы мир окружающий в клочья не разорвать, случайно так причем, не имея к тому ни малейшего сознательного намерения.
Как всегда я просила оставить меня в покое и не трогать, «А то порву», добавляла про себя.
Но от мужа моего, когда он решил меня облагодетельствовать, так просто не отвяжешься.
А.куда то походил и пришел убеждать, что целитель как костоправ, но я ему не поверила. А не поверила еще и потому, что в какой то момент мне показалось что это пришел не А. или вернее кто то иной говорил со мной через него. Кто то другой был вместо него. Я прямо увидела это. Кто то синий вошел в него когда он начал со мной говорить. Не успев это как следует осознать, я напряглась. В пришедшего почти чужого А. или того кто был в нем мне хотелось запустить чем-то тяжелым, но благо вокруг была масса людей и это делало меня аккуратной и почти церемонной.
Пока А. уходил, я наблюдала за происходящим и в нем было что-то не то. Я разволновалась и если бы проявляла свои эмоции наружу уже бы билась в истерике, орала и психовала. Все шли к целителям с бутылками водки, и, пока Андрея не было, мне объяснили люди, что это для каких-то духов, мол их призывают и спрашивают.
В этих комнатах с утра принимали их целители, целая очередь просителей стояла, приехавшая издалека. А. предлагал мне пойти к целителю, который здесь был каким-то уникальным и только сегодня. Мол, ты сильно больна, тебе нужно. Я сперва согласилась, а потом разнервничалась. Неизвестно что за целители и как они исцеляют. Колдуют наверное. Я колдовства не терпела, но мужа своего в его занятии шаманизмом всерьез не воспринимала. Считала про себя больным если честно, подсаженным на трансы как на наркотик.
Я сама со своим мистицизмом здоровой не была, и мне приходилось почти все время жить внутри, пытаясь себя гармонизировать, Чтоб иногда просто не порвать всех вокруг на куски. Выглядела я внешне чрезвычайно спокойной и уравновешенной, но могла вспылить и психануть похлеще своего внешне неуравновешенного, вернее скорее текучего и слишком чуткого для этого мира мужа. Ему реально было тяжело со мной.
Если честно, мне даже нравилось, когда мы дрались, потому что я была склонна подавлять в себе все эмоции и имела кучу психосоматических болячек, А. помогал мне выразить и разрядить свои буйные чувства. Я вообще то незадолго до путешествия стала бешенная и буйная, раньше была слишком ранима и именно потому пошла учиться на психолога, изучать человеческую природу. Научилась же хоть чему-то надо полагать, Читала я в день иногда больше по объему книг чем ела, и меняла свое мировосприятие чаще чем свою одежду, ибо в принципе мне было безразлично как я выгляжу. Утихомирить меня могло только разрешение каких-либо глобальных вопросов, осмысление и осознание.
Я психанула на Православную Церковь и ушла, чтоб не взорваться, и эта вчерашняя злость еще кипела во мне, просто я не обращала на нее ни малейшего внимания. Сама со временем сдохнет, эта скотина, решила я. Можно было переломить себя, я это умела, но я побоялась, что злость затаиться тогда во мне. Я это очень хорошо представила себе зрительно, перед тем как решиться уйти, как это будет. В лицо священника я бы конечно не била, но чего нибудь такого бы кому нибудь сказанула… Причем не специально, и сама бы не поняла что сделала.
Нет. В таком состоянии в Православной Церкви находиться никак нельзя. И жить нельзя - это точно. Надо себя гармонизировать и я размышляла, что мне может в этом помочь. Мысли были тяжелые словно камни. А тут еще А. со своими целителями пристал. Когда я сказала нет, он стал говорить, что мне это действительно нужно и мол его матери помогло.
Я психанула. В общем, я его отправила лесом. Погулять. В баню то есть. Помыться. В общем чтоб он шел, куда-нибудь подальше и побыстрее, и не мешал своей лучшей в мире жене обдумывать нечто действительно важное:
Как себя бы, такую хорошую, утихомирить, чтобы мир окружающий в клочья не разорвать, случайно так причем, не имея к тому ни малейшего сознательного намерения.
Как всегда я просила оставить меня в покое и не трогать, «А то порву», добавляла про себя.
Но от мужа моего, когда он решил меня облагодетельствовать, так просто не отвяжешься.
А.куда то походил и пришел убеждать, что целитель как костоправ, но я ему не поверила. А не поверила еще и потому, что в какой то момент мне показалось что это пришел не А. или вернее кто то иной говорил со мной через него. Кто то другой был вместо него. Я прямо увидела это. Кто то синий вошел в него когда он начал со мной говорить. Не успев это как следует осознать, я напряглась. В пришедшего почти чужого А. или того кто был в нем мне хотелось запустить чем-то тяжелым, но благо вокруг была масса людей и это делало меня аккуратной и почти церемонной.
Пока А. уходил, я наблюдала за происходящим и в нем было что-то не то. Я разволновалась и если бы проявляла свои эмоции наружу уже бы билась в истерике, орала и психовала. Все шли к целителям с бутылками водки, и, пока Андрея не было, мне объяснили люди, что это для каких-то духов, мол их призывают и спрашивают.