Обида на Православную Церковь.
Мы покорились древностью Православной Церкви.
Олег ехал дальше, но мы спустились в Улан - Уде.
Я была в шоке, У меня, еще когда мы подъезжали, было чувство, как буд-то я попала в совершенно чужую страну, Скалы были такие, как буд-то сотворение мира произошло только вчера, Одинаковые все черные люди, буряты, говорящие на незнакомом языке, пугали, Я никогда и нигде не чувствовала себя такой лишней, как там
Нам объяснили, как добраться до ближайшего буддийского монастыря, что был рядом с городом Почему именно туда? Как я уже писала, мы искали Необыкновенное И вначале опросили всех своих знакомых, кто что знал и видел Необыкновенное Нам рассказали про Иволгинский дацан наши друзья Что это самое необычное место из ими виденных Именно туда по нашему плану мы и направлялись Это был пункт номер один, минимальный, куда мы собирались попасть, Пунктом номер два, если все пойдет нормально, это была Круглобайкальская железная дорога с туннелями у Байкала О ней мечтала моя подруга, больше о ней никто ничего не знал в нашем регионе Она так прекрасно об этом рассказала, что я намеревалась осуществить эту ее мечту обязательно Побывать на Байкале Пункт номер три, при невероятном везении, мы хотели добраться до Санкт Петербурга Просто потому что все дороги ведут в Рим, а все помышления сердец нашей золотой молодежи в городе были связаны именно с ним Культурная столица Родины, город чудес Но до него нам идти семь тысяч километров, а это слишком далеко До Иволгинского дацана немного больше тысячи, и еще тысячу до дороги у Байкала
А меня в связи с этим ощущением окружающей чуждости стремление попасть в буддийский монастырь угасло Может все окружающее и было Необыкновенным для нас, европейцев, но оно было какое-то прямо выталкивающее Все вокруг кричало нам о том, что мы сдесь чужаки, и наверно, враги
А стал крайне дерганным, я напряглась, думала, зачем нам туда?
И вот, только мы выходим на автовокзале, чтобы пересесть на автобус до буддийского дацана на другом краю город как
Я поднимаю голову и вижу в изумлении тут же стоящую необыкновенную Православную Церковь, Необыкновенность ее была прежде всего в том, что она была очень и очень старая и очень и очень разрушенная, То есть это огромный Храм, величественный, неземной, целый и гармоничный, но весь прямо в каких-то выбоинах, как будто попал недавно под артобстрел
Я можно сказать боялась Церковь в связи с ее великолепием, с которым мой внутренний мир как то не вязался, Мне нравились скромные Храмы, тихие, Чтобы почувствовать их иномирность, они ведь другого порядка и измерения, И чтобы они меня не подавили
Я уже таскала А смотреть на церкви, но все издалека Мы даже ни разу не заходили с ним в Храм. Приехав в любой город, мы попадали в какие-то руины и развалины, много ходили там, ища сами не зная чего С руинами наш внутренний мир более гармонировал
И вот смотрю тут я на Православную Церковь и прямо покоряюсь этой ее порушенностью Древняя и прекрасная и вся бедная в каких-то выбоинах
Она мне вдруг необыкновенно как понравилась, Понимаю вдруг, что Она такая и есть
Говорю тут же мужу «Слушай, мы с тобой совсем сума походили Едем в какой-то буддийский монастырь, Мы с тобой русские люди, или как? Смотри, какая прекрасная здоровская старинная Церковь Православная! Пошли лучше туда!»
Мой муж несколько засомневался Не нужна нам Православная Церковь говорит, мы в буддийский монастырь едем.
Завести его в Храм это дело вообще невероятное,
Однажды, в другом путешествии, он не хотел идти смотреть даже как Храм строят, Строили тот Храм и днем и ночью, две огромные чудовищные машины рыли котлован при свете прожекторов, со страшным грохотом,
Он тогда вообще заявил с презрительной усмешкой, что не имеет с Церковью абсолютно ничего общего. Зачем ему строящийся Храм? Уламывала я его всеми путями.
Потом наконец заявила, что это Апокалипсис И я его зову не к Храму, которого еще и нет, а к тому, что до Храма- Пережить Апокалипсис. Ночью, глядя, как эти чудовищные машины роют котлован под фундамент нового Храма, я почувствовала что Апокалипсис происходит на моих глазах, прямо тут, Я это рассказала А, Говорю, вот, я пережила Апокалипсис и хочу, чтобы ты тоже его пережил!
Он говорит, Что ты несешь бред, Апокалипсис это совсем другое! Не может быть, чтобы Апокалипсис был таким, да еще и в строительстве нового Храма!
Я ему, Вот пошли и увидишь сам! Я сама поразилась! Ты себе этого не простишь! Мы только сегодня в этом городе, и только сегодня еще можем в этом быть!
Он заинтриговался, долго выяснял, что бы это значило, Я объясняла, что это просто я так увидела, что Апокалипсис происходит вот так, Как увидела, так и ему хочу показать, Это просто такое переживание, ничего страшного!
Пошел со мной, увидел, Стоял пораженный, Сказал - да - это правда Апокалипсис Мы стояли и думали, что бы это значило Новый Храм - новый порядок?
Тут он тоже не хотел вначале повернуться и посмотреть на эту древнюю Православную Церковь Но я ему опять, как когда-то сказала, что он себе не простит, если не посмотрит И я не прощу ни ему, ни себе.
Ну ты что, умоляла я его, Тебе что, сложно повернуться? Даже идти никуда не надо, Церковь - вот Она! Стоит позади тебя, такая красавица!
Он говорит, мол, пошли, мы опаздываем на автобус к дацану, Пошел было, Я схватила его за руку, Говорю три минуты! Тебе что, сложно просто поднять глаза?
Он говорит Я знаю, ты меня туда потащишь
Я говорю Обещаю, что не потащу! Если только Сам захочешь! Вот ты только посмотри! Она Необыкновенная!
А постоял, подумал Наконец нехотя медленно повернулся к Церкви
И прямо видно было, как он покорился этой ее древностью и разрушеностью
То есть прямо он мне говорит « Она такая старая… разрушенная…» Стоит и прямо очаровывается.
Я говорю «Ага! Здоровская, ведь правда?» Он кивнул и мы тут же пошли в эту Церковь. А. правда сказал, что нас все равно туда никто не пустит, и мы об этом поспорили, но решили, что в любом случае подойти поближе и рассмотреть получше необходимо.
Он размышлял по дороге, что мы, конечно, люди русские, посему Православная Церковь специально наша, родная, а буддийские дацаны - они чужие наверное или как, но в дацан мы еще успеем, а Церковь тут прямо рядом, удивительно как она тут сохранилась среди этого народа и вообще откуда тут взялась даже странно.
Сам Храм был закрыт, но нам в обязательном порядке хотелось уже в именно эту такую всю порушенную и чудную Православную Церковь и я заявила, что не может быть, чтобы в Ней никого не было и что я отсюда не уйду.
Мы долго стучались в калитку Открыл парень, послушник Долго чего-то выяснял у нас, паломники мы не паломники, А мы понятия не имели о чем вообще он нас спрашивает, Объясняли что путешествуем просто так низачем.
Потом пустил и покормил нас кашей, чего-то объясняя про какой-то пост и таким образом извиняясь что другим покормить не может, и объясняя тут же что путешествующим вообще можно есть все и всегда как и беременным, кормящим, которые в тюрьме или работают на тяжелой физически работе или сильно нервничают то есть являют болящими, на них все эти строгие уставы и правила как собаке пятая нога, лишние и только если сам человек уж всерьез решается то может в чем то себя ограничить да и то если ему разрешит себя ограничивать священник, а так навешивать на себя вериги, то есть неудобную и некомфортную для тебя одежду, таковое - лишнее, и по православному это просто спокойно жить и заниматься тем делом на которое тебя поставил Бог может быть еще до твоего призвания, и причем священник тоже не абы какой нужен а именно особенный который все про тебя знает и которому можно доверять как себе а если такого не встретилось то тогда нужно просто читать книги и учится по книгам что ты сам почувствуешь где про тебя и тебе Бог говорит, а если не чувствуешь то можно просто спокойно жить потому что нужно чтобы Сам Бог тебя призвал и причем именно тогда и в том случае если ты сам тоже можешь на это ответить и насколько можешь, монахами становятся некоторые и если мы в миру врачи то значит нас именно Бог благословил через наши профессии потому что в Библии сказано что и врача сотворил Бог и хотя конечно Православная Церковь сомневается в психологии и психиатрии но нужно знать чем именно занимаемся мы, и в любом случае уже полученная до призвания профессия это благословение или обязательство и если на то пошло то нужно просто искатьте методы в наших науках которые действуют в духе Божьем, а говорят, и в Евангелии написано что Дух дышит где хочет, поэтому какие то осколки Истины можно отыскать в самом что ни на есть странном месте, но то что мы делаем нужно чтобы лечило а не убивало или запутывало
Услышав от нас, что мы пришли, потому что восхитились необыкновенной старинностью этого Храма, он рассказал, что это действительно самый старинный Храм в Забайкалье. Показал нам всякие старинные вещи, которые нашлись сейчас при реставрации. Старинные нарты, лыжи, камни с выбитыми словами. Причем, не как в музее: под стеклышком, а прямо вокруг - хоть щупай, хоть прямо пользуйся.
Мужу моему возжелалось поучаствовать в восстановлении Церкви. Андрей вообще любит все архаичное. Он прямо воодушевился, и аж загорелся от знакомства с этой всей древностью.
Мы захотели остаться, чтобы прямо с утра белить Храм, но послушник побоялся нас без благословения священника оставить ночевать. А напомню: лил дождь не одну неделю, и мы не могли вообще нигде поставить палатку. Было слишком сыро, кругом грязь и лужи, неожиданно похолодало.
Я просила даже не ночлега, а места на территории Храма на досках. Досок лежало множество, мы могли поставить на них палатку или просто лечь так. Мы до того у дороги ночевали в спальниках на камнях, накрывшись полиэтиленом от дождя, уже привыкли.
Но он сказал, что не все так просто. Что без благословения он ничего не имеет права делать. Что его накажут.
Меня это обидело. Ну этот его страх, что без благословения нельзя нас оставить. Что за бред вообще? Прошу об абсолютно простом человеческом деле, причем таким образом, что это бы не создавало никаких неудобств хозяевам. Мне это чудно представилось, как мы хорошо бы выспались в своих спальниках на досках, покормить нас уже покормили и мы бы просто свалились как убитые.
А с утра пришел искомый батюшка, благословил наши помятые рожи, мы бы пошли белить Храм. А. бы конечно по своей привычке полез на самую-самую высоту, он замазывал эти побитые стены белым, а из окна на крыше Храма на него лился бы свет, А я бы внизу волновалась за него и страховала лестницу, А потом он бы обязательно вдохновил и меня полезть побелить на высоту, и я бы полезла, хотя ужасно боюсь высоты. Но я бы не белила, я бы просто помыла это окно на потолке, чтобы света было больше. И дальше все бы было хорошо, и у нас и у всех.
Послушник мне на мой вопрос сказал что вот, у них тут воровали. Я: и что, что воровали? Мы, может быть выглядим непривычно, но мы честные порядочные люди, врачи. Мы хотим помочь восстановить Церковь. В чем вообще проблема?
Послушник стал отвечать мне по теме о послушании, что якобы это важнее всего. Что у него нет связи с батюшкой сегодня вот в чем дело. Мы уже ехидно улыбались, слушая этот мутный поток. Послушание хорошо только для тех, кого дрессируют. Кто сам не знает, что ему нужно, не умеет искать и не умеет любить. Если у них тут все так печально, нам нечего тут делать. Хотя Храм чудный, и, возможно, мы просто нарвались на этого человека, который на самом деле вообще тут случайно. А если не так, и все это сдесь закономерно, то значит, людей здесь держат за животных. Мы не животные. Нас не надо дрессировать. Мы видим, что здесь нужно помочь, и мы пришли помогать.
Я обиделась, причем разом на саму Церковь. Заявила, что нам есть, где ночевать в этом городе. Мы заторопились, именно в буддийский монастырь, причем надежды, что нас там пустят ночевать, тоже было мало. Короче, я просто обиделась и не хотела больше находиться в месте, где так бесчеловечно поступают, и общаться с людьми, у которых правила важнее человека.
Послушник, провожая нас, чувствовал что-то. Говорит: мне почему-то совсем не хочется вас отпускать… куда вы сейчас пойдете?
Скажи мы честно и откровенно о буддийском монастыре он наверно нас бы никуда не отпустил. Но мы, в частности я ужасно обиделись.
Андрей молчал, глядя на меня. Я интеллигентно сказала, что нам есть, где ночевать в этом городе. Подразумевая дацан, но, не говоря о нем. Будет опять много словес, даже говорить с этим человеком не хотела.
Уже темнело, дацан был последней надеждой. Я хотела в тот момент уйти от Церкви, куда подальше и желательно, чтобы нас при этом дополнительно цеплять перестали.
Клятвенно пообещали с утра прийти помогать белить Храм (это муж мой пообещал) мы пулей вылетели из двора при Церкви.
Ну что за такое: задавать столько вопросов странникам и настолько бояться гнева батюшки, что прямо ерундой какой нас убить, а если человечески поступить? Разве это сложно, действовать по велению сердца, или для них тут в Православной Церкви только внешние указания имеют значение? Что за бред!!! Указать на дверь путникам, пришедшим с искренним желанием помочь в восстановлении Церкви, отказать им в приюте на заднем дворе на досках и считать это проявлением некоего благочестия?
Враг рода человеческого не дремал…
И тут же воспользовался этой ситуацией.
Только мы вышли из двора Храма, как на нас напустилась какая-то, прости Господи, ведьма, весьма всклоченная сгорбленная бабушка, кинувшаяся к нам под ноги как граната. Ошеломив нас самим своим появлением, она резко выбросила вперед руку, бормоча и крича, стребовала наши имена и даты рождения. Тут же начала нам чего-то пророчествовать, и несла такую чушь, что мы насилу от нее избавились. Вроде бурятской шаманки, мы с Андреем просто сбежали от нее.
Наша жажда необыкновенного не включала в себя желания знакомиться с миром ведьм, более того, именно от этого мы и хотели уйти. Она сказала загадочное, кто там кого затопчет, или сожрет непонятно. Тетка смотрела на нас
Вопрос прозвучал, хотим ли мы детей и мы ошалело кивнули, ребеночек все исправит сказала она.
Тем не менее эта женщина нас как-то сбила, и ничего иного как буддийский монастырь мы уже и не подумали. Хотя послушник предлагал нам, если что, вернуться, если мы не найдем ночлег.
Олег ехал дальше, но мы спустились в Улан - Уде.
Я была в шоке, У меня, еще когда мы подъезжали, было чувство, как буд-то я попала в совершенно чужую страну, Скалы были такие, как буд-то сотворение мира произошло только вчера, Одинаковые все черные люди, буряты, говорящие на незнакомом языке, пугали, Я никогда и нигде не чувствовала себя такой лишней, как там
Нам объяснили, как добраться до ближайшего буддийского монастыря, что был рядом с городом Почему именно туда? Как я уже писала, мы искали Необыкновенное И вначале опросили всех своих знакомых, кто что знал и видел Необыкновенное Нам рассказали про Иволгинский дацан наши друзья Что это самое необычное место из ими виденных Именно туда по нашему плану мы и направлялись Это был пункт номер один, минимальный, куда мы собирались попасть, Пунктом номер два, если все пойдет нормально, это была Круглобайкальская железная дорога с туннелями у Байкала О ней мечтала моя подруга, больше о ней никто ничего не знал в нашем регионе Она так прекрасно об этом рассказала, что я намеревалась осуществить эту ее мечту обязательно Побывать на Байкале Пункт номер три, при невероятном везении, мы хотели добраться до Санкт Петербурга Просто потому что все дороги ведут в Рим, а все помышления сердец нашей золотой молодежи в городе были связаны именно с ним Культурная столица Родины, город чудес Но до него нам идти семь тысяч километров, а это слишком далеко До Иволгинского дацана немного больше тысячи, и еще тысячу до дороги у Байкала
А меня в связи с этим ощущением окружающей чуждости стремление попасть в буддийский монастырь угасло Может все окружающее и было Необыкновенным для нас, европейцев, но оно было какое-то прямо выталкивающее Все вокруг кричало нам о том, что мы сдесь чужаки, и наверно, враги
А стал крайне дерганным, я напряглась, думала, зачем нам туда?
И вот, только мы выходим на автовокзале, чтобы пересесть на автобус до буддийского дацана на другом краю город как
Я поднимаю голову и вижу в изумлении тут же стоящую необыкновенную Православную Церковь, Необыкновенность ее была прежде всего в том, что она была очень и очень старая и очень и очень разрушенная, То есть это огромный Храм, величественный, неземной, целый и гармоничный, но весь прямо в каких-то выбоинах, как будто попал недавно под артобстрел
Я можно сказать боялась Церковь в связи с ее великолепием, с которым мой внутренний мир как то не вязался, Мне нравились скромные Храмы, тихие, Чтобы почувствовать их иномирность, они ведь другого порядка и измерения, И чтобы они меня не подавили
Я уже таскала А смотреть на церкви, но все издалека Мы даже ни разу не заходили с ним в Храм. Приехав в любой город, мы попадали в какие-то руины и развалины, много ходили там, ища сами не зная чего С руинами наш внутренний мир более гармонировал
И вот смотрю тут я на Православную Церковь и прямо покоряюсь этой ее порушенностью Древняя и прекрасная и вся бедная в каких-то выбоинах
Она мне вдруг необыкновенно как понравилась, Понимаю вдруг, что Она такая и есть
Говорю тут же мужу «Слушай, мы с тобой совсем сума походили Едем в какой-то буддийский монастырь, Мы с тобой русские люди, или как? Смотри, какая прекрасная здоровская старинная Церковь Православная! Пошли лучше туда!»
Мой муж несколько засомневался Не нужна нам Православная Церковь говорит, мы в буддийский монастырь едем.
Завести его в Храм это дело вообще невероятное,
Однажды, в другом путешествии, он не хотел идти смотреть даже как Храм строят, Строили тот Храм и днем и ночью, две огромные чудовищные машины рыли котлован при свете прожекторов, со страшным грохотом,
Он тогда вообще заявил с презрительной усмешкой, что не имеет с Церковью абсолютно ничего общего. Зачем ему строящийся Храм? Уламывала я его всеми путями.
Потом наконец заявила, что это Апокалипсис И я его зову не к Храму, которого еще и нет, а к тому, что до Храма- Пережить Апокалипсис. Ночью, глядя, как эти чудовищные машины роют котлован под фундамент нового Храма, я почувствовала что Апокалипсис происходит на моих глазах, прямо тут, Я это рассказала А, Говорю, вот, я пережила Апокалипсис и хочу, чтобы ты тоже его пережил!
Он говорит, Что ты несешь бред, Апокалипсис это совсем другое! Не может быть, чтобы Апокалипсис был таким, да еще и в строительстве нового Храма!
Я ему, Вот пошли и увидишь сам! Я сама поразилась! Ты себе этого не простишь! Мы только сегодня в этом городе, и только сегодня еще можем в этом быть!
Он заинтриговался, долго выяснял, что бы это значило, Я объясняла, что это просто я так увидела, что Апокалипсис происходит вот так, Как увидела, так и ему хочу показать, Это просто такое переживание, ничего страшного!
Пошел со мной, увидел, Стоял пораженный, Сказал - да - это правда Апокалипсис Мы стояли и думали, что бы это значило Новый Храм - новый порядок?
Тут он тоже не хотел вначале повернуться и посмотреть на эту древнюю Православную Церковь Но я ему опять, как когда-то сказала, что он себе не простит, если не посмотрит И я не прощу ни ему, ни себе.
Ну ты что, умоляла я его, Тебе что, сложно повернуться? Даже идти никуда не надо, Церковь - вот Она! Стоит позади тебя, такая красавица!
Он говорит, мол, пошли, мы опаздываем на автобус к дацану, Пошел было, Я схватила его за руку, Говорю три минуты! Тебе что, сложно просто поднять глаза?
Он говорит Я знаю, ты меня туда потащишь
Я говорю Обещаю, что не потащу! Если только Сам захочешь! Вот ты только посмотри! Она Необыкновенная!
А постоял, подумал Наконец нехотя медленно повернулся к Церкви
И прямо видно было, как он покорился этой ее древностью и разрушеностью
То есть прямо он мне говорит « Она такая старая… разрушенная…» Стоит и прямо очаровывается.
Я говорю «Ага! Здоровская, ведь правда?» Он кивнул и мы тут же пошли в эту Церковь. А. правда сказал, что нас все равно туда никто не пустит, и мы об этом поспорили, но решили, что в любом случае подойти поближе и рассмотреть получше необходимо.
Он размышлял по дороге, что мы, конечно, люди русские, посему Православная Церковь специально наша, родная, а буддийские дацаны - они чужие наверное или как, но в дацан мы еще успеем, а Церковь тут прямо рядом, удивительно как она тут сохранилась среди этого народа и вообще откуда тут взялась даже странно.
Сам Храм был закрыт, но нам в обязательном порядке хотелось уже в именно эту такую всю порушенную и чудную Православную Церковь и я заявила, что не может быть, чтобы в Ней никого не было и что я отсюда не уйду.
Мы долго стучались в калитку Открыл парень, послушник Долго чего-то выяснял у нас, паломники мы не паломники, А мы понятия не имели о чем вообще он нас спрашивает, Объясняли что путешествуем просто так низачем.
Потом пустил и покормил нас кашей, чего-то объясняя про какой-то пост и таким образом извиняясь что другим покормить не может, и объясняя тут же что путешествующим вообще можно есть все и всегда как и беременным, кормящим, которые в тюрьме или работают на тяжелой физически работе или сильно нервничают то есть являют болящими, на них все эти строгие уставы и правила как собаке пятая нога, лишние и только если сам человек уж всерьез решается то может в чем то себя ограничить да и то если ему разрешит себя ограничивать священник, а так навешивать на себя вериги, то есть неудобную и некомфортную для тебя одежду, таковое - лишнее, и по православному это просто спокойно жить и заниматься тем делом на которое тебя поставил Бог может быть еще до твоего призвания, и причем священник тоже не абы какой нужен а именно особенный который все про тебя знает и которому можно доверять как себе а если такого не встретилось то тогда нужно просто читать книги и учится по книгам что ты сам почувствуешь где про тебя и тебе Бог говорит, а если не чувствуешь то можно просто спокойно жить потому что нужно чтобы Сам Бог тебя призвал и причем именно тогда и в том случае если ты сам тоже можешь на это ответить и насколько можешь, монахами становятся некоторые и если мы в миру врачи то значит нас именно Бог благословил через наши профессии потому что в Библии сказано что и врача сотворил Бог и хотя конечно Православная Церковь сомневается в психологии и психиатрии но нужно знать чем именно занимаемся мы, и в любом случае уже полученная до призвания профессия это благословение или обязательство и если на то пошло то нужно просто искатьте методы в наших науках которые действуют в духе Божьем, а говорят, и в Евангелии написано что Дух дышит где хочет, поэтому какие то осколки Истины можно отыскать в самом что ни на есть странном месте, но то что мы делаем нужно чтобы лечило а не убивало или запутывало
Услышав от нас, что мы пришли, потому что восхитились необыкновенной старинностью этого Храма, он рассказал, что это действительно самый старинный Храм в Забайкалье. Показал нам всякие старинные вещи, которые нашлись сейчас при реставрации. Старинные нарты, лыжи, камни с выбитыми словами. Причем, не как в музее: под стеклышком, а прямо вокруг - хоть щупай, хоть прямо пользуйся.
Мужу моему возжелалось поучаствовать в восстановлении Церкви. Андрей вообще любит все архаичное. Он прямо воодушевился, и аж загорелся от знакомства с этой всей древностью.
Мы захотели остаться, чтобы прямо с утра белить Храм, но послушник побоялся нас без благословения священника оставить ночевать. А напомню: лил дождь не одну неделю, и мы не могли вообще нигде поставить палатку. Было слишком сыро, кругом грязь и лужи, неожиданно похолодало.
Я просила даже не ночлега, а места на территории Храма на досках. Досок лежало множество, мы могли поставить на них палатку или просто лечь так. Мы до того у дороги ночевали в спальниках на камнях, накрывшись полиэтиленом от дождя, уже привыкли.
Но он сказал, что не все так просто. Что без благословения он ничего не имеет права делать. Что его накажут.
Меня это обидело. Ну этот его страх, что без благословения нельзя нас оставить. Что за бред вообще? Прошу об абсолютно простом человеческом деле, причем таким образом, что это бы не создавало никаких неудобств хозяевам. Мне это чудно представилось, как мы хорошо бы выспались в своих спальниках на досках, покормить нас уже покормили и мы бы просто свалились как убитые.
А с утра пришел искомый батюшка, благословил наши помятые рожи, мы бы пошли белить Храм. А. бы конечно по своей привычке полез на самую-самую высоту, он замазывал эти побитые стены белым, а из окна на крыше Храма на него лился бы свет, А я бы внизу волновалась за него и страховала лестницу, А потом он бы обязательно вдохновил и меня полезть побелить на высоту, и я бы полезла, хотя ужасно боюсь высоты. Но я бы не белила, я бы просто помыла это окно на потолке, чтобы света было больше. И дальше все бы было хорошо, и у нас и у всех.
Послушник мне на мой вопрос сказал что вот, у них тут воровали. Я: и что, что воровали? Мы, может быть выглядим непривычно, но мы честные порядочные люди, врачи. Мы хотим помочь восстановить Церковь. В чем вообще проблема?
Послушник стал отвечать мне по теме о послушании, что якобы это важнее всего. Что у него нет связи с батюшкой сегодня вот в чем дело. Мы уже ехидно улыбались, слушая этот мутный поток. Послушание хорошо только для тех, кого дрессируют. Кто сам не знает, что ему нужно, не умеет искать и не умеет любить. Если у них тут все так печально, нам нечего тут делать. Хотя Храм чудный, и, возможно, мы просто нарвались на этого человека, который на самом деле вообще тут случайно. А если не так, и все это сдесь закономерно, то значит, людей здесь держат за животных. Мы не животные. Нас не надо дрессировать. Мы видим, что здесь нужно помочь, и мы пришли помогать.
Я обиделась, причем разом на саму Церковь. Заявила, что нам есть, где ночевать в этом городе. Мы заторопились, именно в буддийский монастырь, причем надежды, что нас там пустят ночевать, тоже было мало. Короче, я просто обиделась и не хотела больше находиться в месте, где так бесчеловечно поступают, и общаться с людьми, у которых правила важнее человека.
Послушник, провожая нас, чувствовал что-то. Говорит: мне почему-то совсем не хочется вас отпускать… куда вы сейчас пойдете?
Скажи мы честно и откровенно о буддийском монастыре он наверно нас бы никуда не отпустил. Но мы, в частности я ужасно обиделись.
Андрей молчал, глядя на меня. Я интеллигентно сказала, что нам есть, где ночевать в этом городе. Подразумевая дацан, но, не говоря о нем. Будет опять много словес, даже говорить с этим человеком не хотела.
Уже темнело, дацан был последней надеждой. Я хотела в тот момент уйти от Церкви, куда подальше и желательно, чтобы нас при этом дополнительно цеплять перестали.
Клятвенно пообещали с утра прийти помогать белить Храм (это муж мой пообещал) мы пулей вылетели из двора при Церкви.
Ну что за такое: задавать столько вопросов странникам и настолько бояться гнева батюшки, что прямо ерундой какой нас убить, а если человечески поступить? Разве это сложно, действовать по велению сердца, или для них тут в Православной Церкви только внешние указания имеют значение? Что за бред!!! Указать на дверь путникам, пришедшим с искренним желанием помочь в восстановлении Церкви, отказать им в приюте на заднем дворе на досках и считать это проявлением некоего благочестия?
Враг рода человеческого не дремал…
И тут же воспользовался этой ситуацией.
Только мы вышли из двора Храма, как на нас напустилась какая-то, прости Господи, ведьма, весьма всклоченная сгорбленная бабушка, кинувшаяся к нам под ноги как граната. Ошеломив нас самим своим появлением, она резко выбросила вперед руку, бормоча и крича, стребовала наши имена и даты рождения. Тут же начала нам чего-то пророчествовать, и несла такую чушь, что мы насилу от нее избавились. Вроде бурятской шаманки, мы с Андреем просто сбежали от нее.
Наша жажда необыкновенного не включала в себя желания знакомиться с миром ведьм, более того, именно от этого мы и хотели уйти. Она сказала загадочное, кто там кого затопчет, или сожрет непонятно. Тетка смотрела на нас
Вопрос прозвучал, хотим ли мы детей и мы ошалело кивнули, ребеночек все исправит сказала она.
Тем не менее эта женщина нас как-то сбила, и ничего иного как буддийский монастырь мы уже и не подумали. Хотя послушник предлагал нам, если что, вернуться, если мы не найдем ночлег.