«Пираты Карибского моря: Проклятие 'Чёрной Жемчужины'». Любопытный факт.
ИНТЕРЕСНЫЙ ФАКТ
В русском дубляже Барбосса говорит о 663 проклятых бляшках в сундуке. Однако, в оригинале речь идёт уже о 882 монетах. Ошибка выяснилась уже после релиза фильма.
Терри Россио, сценарист фильмов «Пираты Карибского моря» так ответил на вопрос, почему же количество проклятых монет в сундуке было именно 882:
Это отличный вопрос. Я не думаю, что кто-то спрашивал об этом раньше. Мы приложили много усилий, чтобы достичь этого числа, и все это было связано с произношением Джеффри Раша. Мы знали, что хотим, чтобы их было меньше тысячи, иначе это просто слишком много золотых монет, чтобы их можно было отследить, найти и вернуть. Начнем с того, что «nine» (девять) было длинным слогом и не звучало так хорошо, как краткий, «обрезанный» слог «восемь» (eight) (для ритма, например, для написания текстов песен). Семь и шесть начинались со звука «s», и это было слишком мягко и / или откровенно дьявольски. Мы знали, что нам нужно двойное число впереди (8 и 8), потому что это больше походило на реальное число, и аудитория могла попасть в его ритм, а не воспринимать три разные цифры. Наконец, мы закончили на 2 из-за того, что Раш мог с наслаждением растягивать этот длинный слог, а ритм «eighty two» (восемьдесят два) (двойной слог, ведущий к единичному) звучал круто и придавал общему набору чисел завершенность, ощущение начала и финиша.
В итоге у нас получился интересный номер с лирическим ритмом:
882 «EIGHT hundred and EIGHT-ty TWOOOOOO ... »
В русском дубляже Барбосса говорит о 663 проклятых бляшках в сундуке. Однако, в оригинале речь идёт уже о 882 монетах. Ошибка выяснилась уже после релиза фильма.
Терри Россио, сценарист фильмов «Пираты Карибского моря» так ответил на вопрос, почему же количество проклятых монет в сундуке было именно 882:
Это отличный вопрос. Я не думаю, что кто-то спрашивал об этом раньше. Мы приложили много усилий, чтобы достичь этого числа, и все это было связано с произношением Джеффри Раша. Мы знали, что хотим, чтобы их было меньше тысячи, иначе это просто слишком много золотых монет, чтобы их можно было отследить, найти и вернуть. Начнем с того, что «nine» (девять) было длинным слогом и не звучало так хорошо, как краткий, «обрезанный» слог «восемь» (eight) (для ритма, например, для написания текстов песен). Семь и шесть начинались со звука «s», и это было слишком мягко и / или откровенно дьявольски. Мы знали, что нам нужно двойное число впереди (8 и 8), потому что это больше походило на реальное число, и аудитория могла попасть в его ритм, а не воспринимать три разные цифры. Наконец, мы закончили на 2 из-за того, что Раш мог с наслаждением растягивать этот длинный слог, а ритм «eighty two» (восемьдесят два) (двойной слог, ведущий к единичному) звучал круто и придавал общему набору чисел завершенность, ощущение начала и финиша.
В итоге у нас получился интересный номер с лирическим ритмом:
882 «EIGHT hundred and EIGHT-ty TWOOOOOO ... »
