О "корпоративности"
В фильме Висконти "Гибель богов" (по названию любимой Гитлером оперы Вагнера) сильно показана "ночь длинных ножей" 30 июня 1934 года, когда Гитлер расправился со штурмовиками СА. Заканчивается пьяная оргия главарей штурмовиков. Они нестройно поют и разбредаются спать со своими педерастами. И в тиши долгих июньских сумерек слышится негромкий звук моторов. Он постепенно приближается. Во двор отеля въезжают автомобили, грузовики и мотоциклы, из которых высыпают эсэсовцы в чёрных мундирах, касках и сапогах, вооружённые автоматами. Офицеры раздают чёткие указания: Ганс, Макс - сюда, Фриц, Курт - туда... По команде одни перекрывают выходы из подъездов, чтобы никто не ушёл, другие вбегают в них и врываются в комнаты. Прицельные автоматные очереди. Всё это делается молча, деловито, с немецкой педантичностью, не обращая внимания на удивлённые возгласы, крики и мольбы о пощаде вчерашних товарищей по борьбе. Сапогами переступают через кровати, заглядывают во все углы и расстреливают спрятавшихся. И - ни слова. Эта молчаливая исполнительность, будто они делают рутинную будничную работу, производит впечатление куда сильнее, чем в иных мелодрамах злодейские заклинания. Смотреть здесь с 1.40 по 1.45: https://www.youtube.com/watch?v=WHJFhUEIDW4
Пишут, что Гитлеру нелегко далось это решение, и после он назвал этот день "самым тяжёлым днём в моей жизни" - всё-таки это были старые товарищи по партии и по борьбе, особенно Рем. Совсем иначе себя вёл Сталин. Для него укокошить старого товарища ничего не стоило (собственно, это в первую очередь и ставил ему в вину Хрущёв, когда заявил венгерским коммунистам в 1964 году: "Главное преступление Сталина - в том, что он стрелял по своим"). Из прагматических соображений он мог приблизить и осыпать милостями вчерашних врагов - таких, как меньшевики Вышинский и Майский, царский полковник Шапошников, колчаковский поручик Говоров, граф Алексей Толстой, - и спокойно ликвидировать старого товарища, если тот мешал. Похоже, корпоративность была в принципе чужда ему. Радзинский передаёт байку будто бы со слов возвращённого из Сибири и назначенного зам. министра иностранных дел (как Рокоссовский - из тюрьмы обратно в генералы, а затем и в любимцы вождя) старого большевика Кавтарадзе, которого вождь после помилования удостоил встречи. Подвыпив на даче Сталина, они пошли на прогулку и Сталин, меланхолично напевая "Сулико", вдруг начал грустно приговаривать: "И Ладо больше нет... И Серго нет... И Авеля нет... Никого нет!..". Это всё были имена уничтоженных в борьбе за власть друзей их юности. Тот уже хотел в слезах броситься ему на грудь, как Сталин повернулся с искажённым от ярости лицом и прошипел: "Нет вас, б...ди - убить меня хотели: не вышло - я вас убил!", - и, пнув ногой подвернувшегося охранника, резко зашагал прочь. Байка если и выдуманная, то весьма характерная...