Роль силы для мусульман
Это и по поводу событий в Кёльне, и ранее сбитого турками истребителя, да много чего. Не стану комментировать, просто процитирую двоих уважаемых русских людей, которых (пост)советские интернациональные идиоты - братья по "разуму" европейских "толерантных" (левых) идиотов - наверняка обвинили бы в "разжигании национальной розни".
"Снисхождение в глазах азиатов - знак слабости, и я прямо из человеколюбия бываю строг неумолимо. Одна казнь сохранит сотни русских от гибели и тысячи мусульман от измены" (А.П. Ермолов). И добивался, управляя Кавказом, того, "чтобы слово моё было для азиатов законом, вернее неизбежной смерти". Пишут, что однажды чеченцы взяли в аманаты (заложники) его начальника штаба и потребовали выкуп в 18 телег серебра. Вместо торга Ермолов велел взять в аманаты 18 наиболее уважаемых старейшин крупнейших аулов и сообщил, что если полковник не будет освобождён, аманаты будут повешены. Полковника освободили без всякого выкупа. Между тем, по словам известного военного историка В.А. Потто, до Ермолова "наши традиционные отношения к завоёванным ханствам и горским народам были фальшивы в самом своём основании… Все наши сношения с мелкими кавказскими владениями носили характер каких-то мирных переговоров и договоров, причём Россия всегда являлась как бы данницей. Большей части не только дагестанских и иных ханов, но даже чеченским старшинам, простым и грубым разбойникам, Россия платила жалованье, поддерживая тем в них алчность и возбуждая в других зависть и стремление набегами вынудить Россию платить дань и им. С появлением Ермолова на Кавказе всё это прекратилось". Ничего не напоминает?
Вторая цитата принадлежит Ф.М. Достоевскому: "Слыхали про наших дам, которые провозимым в вагонах пленным туркам бросают цветы, выносят дорогого табаку и конфет? Писали, что один турок, когда тронулся опять поезд, громко харкнул и энергически плюнул в самую группу гуманных русских дам, махавших отходящему поезду вслед платочками... Европейской деликатности нашей...этот турок никогда не поверит, да и не поймёт этого вовсе. А потому, "если ты так кланяешься мне", рассуждает турецкий начальник, "после того как я, может быть, брату твоему родному вчера ещё нос отрезать позволил, то, значит, ты сам чувствуешь себя передо мною низшим, а меня высшим перед собой человеком. Но точно так и должно быть, по воле Аллаха, и нет тут ничего удивительного!". Вот что должен думать про себя пленный турецкий паша, и непременно так думает" (из "Дневника писателя" за 1877 г.).
"Снисхождение в глазах азиатов - знак слабости, и я прямо из человеколюбия бываю строг неумолимо. Одна казнь сохранит сотни русских от гибели и тысячи мусульман от измены" (А.П. Ермолов). И добивался, управляя Кавказом, того, "чтобы слово моё было для азиатов законом, вернее неизбежной смерти". Пишут, что однажды чеченцы взяли в аманаты (заложники) его начальника штаба и потребовали выкуп в 18 телег серебра. Вместо торга Ермолов велел взять в аманаты 18 наиболее уважаемых старейшин крупнейших аулов и сообщил, что если полковник не будет освобождён, аманаты будут повешены. Полковника освободили без всякого выкупа. Между тем, по словам известного военного историка В.А. Потто, до Ермолова "наши традиционные отношения к завоёванным ханствам и горским народам были фальшивы в самом своём основании… Все наши сношения с мелкими кавказскими владениями носили характер каких-то мирных переговоров и договоров, причём Россия всегда являлась как бы данницей. Большей части не только дагестанских и иных ханов, но даже чеченским старшинам, простым и грубым разбойникам, Россия платила жалованье, поддерживая тем в них алчность и возбуждая в других зависть и стремление набегами вынудить Россию платить дань и им. С появлением Ермолова на Кавказе всё это прекратилось". Ничего не напоминает?
Вторая цитата принадлежит Ф.М. Достоевскому: "Слыхали про наших дам, которые провозимым в вагонах пленным туркам бросают цветы, выносят дорогого табаку и конфет? Писали, что один турок, когда тронулся опять поезд, громко харкнул и энергически плюнул в самую группу гуманных русских дам, махавших отходящему поезду вслед платочками... Европейской деликатности нашей...этот турок никогда не поверит, да и не поймёт этого вовсе. А потому, "если ты так кланяешься мне", рассуждает турецкий начальник, "после того как я, может быть, брату твоему родному вчера ещё нос отрезать позволил, то, значит, ты сам чувствуешь себя передо мною низшим, а меня высшим перед собой человеком. Но точно так и должно быть, по воле Аллаха, и нет тут ничего удивительного!". Вот что должен думать про себя пленный турецкий паша, и непременно так думает" (из "Дневника писателя" за 1877 г.).