(no subject)
ЗАНИМАТЕЛЬНОЕ ЧТЕНИЕ
Я учусь в третьем классе. Как обычно, валяюсь дома с очередной болячкой и читаю. «Занимательная арифметика», «Занимательная палеонтология, … ,археология, химия, пиротехника». Тут я напряглась, понимая, что могу извлечь много полезного. Придя в класс, во все чернильницы бросаю специальный порошок, другой - на стул учительнице. Как только она села, ученики обмакнули перья, раздалась серия небольших взрывов. Меня тут же выставляют из класса.
Далее был диктант, который я написала симпатическими чернилами. С ним я подошла к учительнице, показала и говорю:
- Видите текст?
- Вижу.
Я взмахиваю листком, текст исчезает.
- Если Вы его нагреете, он снова появится.
- Не буду я ничего греть.
И вместо обычной пятерки я получаю двойку.
Следующий диктант тоже пишу симпатическими чернилами.
- Видите текст?
- Вижу.
Взмахиваю, текст не исчезает.
Но, как оказывается на следующем уроке, он исчез дома.
Я опять прошу подогреть листок, опять получаю отказ, опять получаю двойку. Больше я про свои пиротехнические и химические забавы не помню.
На той же неделе чтение заводит меня в другую область. Узнав, что Леонардо да Винчи писал все зеркально, я мгновенно реагирую:
- Леонардо мог, а я не могу?!
И весь оставшийся день осваиваю зеркальное письмо. К вечеру пишу бегло. Но тут мне приходит в голову, чрезвычайно, как потом оказалось, полезная мысль: я сижу перед кем-то пишущим и должна уметь прочитать текст, написанный для меня вверх ногами. Тут пришлось потренироваться не один день. Сначала осваиваю печатный текст, затем письменный, упражняясь на разных почерках. Через довольно продолжительное время я этим овладела.
Когда мне хотелось прочитать, что пишет учительница в журнале, я садилась на парту перед ее столом и читала спокойно все, что меня интересовало.
Вспоминая об этом, я сочинила легенду о своем первом муже. Я знала, что он научился читать в 4 года. Легенда была такая: научился читать по газетам, поэтому писать стал печатными буквами, и вверх ногами, так как смотрел на газеты взрослых, сидящих виз-а-ви. Легенда почти справедлива. Все было так, кроме этих «вверх ногами». Он и взрослым писал почти печатно, отделяя небольшим пропуском одну букву от другой.
А мне такое умение в жизни пригодилось.
Когда настала пора моего валяния в психбольницах, я всегда знала, что написано у меня в карте, так как сидела напротив врача и бегло читала то, что он писал, а он этого, конечно, не знал. Симптоматика у меня многообразная, и я, в отличие от множества больных, никогда не слышала фразы «Вы не мой больной», но каждый специалист считал, что я прохожу по его профилю. Специалист по энцефалиту считал, что энцефалит у меня есть, находились любители шизофрении, а эпилептологи жаждали меня лечить. Из-за этого меня любили приглашать на конференции, и студенты на мне практиковались в постановке диагнозов.
Так я оказалась «тематической больной» в больнице имени Ганнушкина и время от времени лечилась там.
Но конференции и студенты мне изрядно надоели, и копаться вместе с ними в своих состояниях я больше не хотела. Так что решила это дело прекратить. Кстати подвернулся случай.
Перед каждой демонстрацией со мной предварительно беседовал проводивший ее специалист, записывая свои выводы в мою историю болезни.
Сидела я, естественно, напротив него и все что он писал, читала вверх ногами. В общем, я выучила всю свою историю болезни наизусть, хотя по правилам психиатрии не должна была знать о себе ничего.
И вот однажды некий доцент в небольшой аудитории, наполненной студентами, спрашивает меня:
- А Вы знаете, какой у Вас диагноз?
- Конечно, - отвечаю я.
- А какой?
И тут я отбарабаниваю слово в слово всю лицевую страницу своей истории болезни.
- Откуда Вы все это знаете?
- А я свободно читаю вверх ногами, - отвечаю я, - так что тайн от меня никаких нет.
Вызовы и демонстрации меня на конференциях на этом кончились, чего я и добивалась.
Я учусь в третьем классе. Как обычно, валяюсь дома с очередной болячкой и читаю. «Занимательная арифметика», «Занимательная палеонтология, … ,археология, химия, пиротехника». Тут я напряглась, понимая, что могу извлечь много полезного. Придя в класс, во все чернильницы бросаю специальный порошок, другой - на стул учительнице. Как только она села, ученики обмакнули перья, раздалась серия небольших взрывов. Меня тут же выставляют из класса.
Далее был диктант, который я написала симпатическими чернилами. С ним я подошла к учительнице, показала и говорю:
- Видите текст?
- Вижу.
Я взмахиваю листком, текст исчезает.
- Если Вы его нагреете, он снова появится.
- Не буду я ничего греть.
И вместо обычной пятерки я получаю двойку.
Следующий диктант тоже пишу симпатическими чернилами.
- Видите текст?
- Вижу.
Взмахиваю, текст не исчезает.
Но, как оказывается на следующем уроке, он исчез дома.
Я опять прошу подогреть листок, опять получаю отказ, опять получаю двойку. Больше я про свои пиротехнические и химические забавы не помню.
На той же неделе чтение заводит меня в другую область. Узнав, что Леонардо да Винчи писал все зеркально, я мгновенно реагирую:
- Леонардо мог, а я не могу?!
И весь оставшийся день осваиваю зеркальное письмо. К вечеру пишу бегло. Но тут мне приходит в голову, чрезвычайно, как потом оказалось, полезная мысль: я сижу перед кем-то пишущим и должна уметь прочитать текст, написанный для меня вверх ногами. Тут пришлось потренироваться не один день. Сначала осваиваю печатный текст, затем письменный, упражняясь на разных почерках. Через довольно продолжительное время я этим овладела.
Когда мне хотелось прочитать, что пишет учительница в журнале, я садилась на парту перед ее столом и читала спокойно все, что меня интересовало.
Вспоминая об этом, я сочинила легенду о своем первом муже. Я знала, что он научился читать в 4 года. Легенда была такая: научился читать по газетам, поэтому писать стал печатными буквами, и вверх ногами, так как смотрел на газеты взрослых, сидящих виз-а-ви. Легенда почти справедлива. Все было так, кроме этих «вверх ногами». Он и взрослым писал почти печатно, отделяя небольшим пропуском одну букву от другой.
А мне такое умение в жизни пригодилось.
Когда настала пора моего валяния в психбольницах, я всегда знала, что написано у меня в карте, так как сидела напротив врача и бегло читала то, что он писал, а он этого, конечно, не знал. Симптоматика у меня многообразная, и я, в отличие от множества больных, никогда не слышала фразы «Вы не мой больной», но каждый специалист считал, что я прохожу по его профилю. Специалист по энцефалиту считал, что энцефалит у меня есть, находились любители шизофрении, а эпилептологи жаждали меня лечить. Из-за этого меня любили приглашать на конференции, и студенты на мне практиковались в постановке диагнозов.
Так я оказалась «тематической больной» в больнице имени Ганнушкина и время от времени лечилась там.
Но конференции и студенты мне изрядно надоели, и копаться вместе с ними в своих состояниях я больше не хотела. Так что решила это дело прекратить. Кстати подвернулся случай.
Перед каждой демонстрацией со мной предварительно беседовал проводивший ее специалист, записывая свои выводы в мою историю болезни.
Сидела я, естественно, напротив него и все что он писал, читала вверх ногами. В общем, я выучила всю свою историю болезни наизусть, хотя по правилам психиатрии не должна была знать о себе ничего.
И вот однажды некий доцент в небольшой аудитории, наполненной студентами, спрашивает меня:
- А Вы знаете, какой у Вас диагноз?
- Конечно, - отвечаю я.
- А какой?
И тут я отбарабаниваю слово в слово всю лицевую страницу своей истории болезни.
- Откуда Вы все это знаете?
- А я свободно читаю вверх ногами, - отвечаю я, - так что тайн от меня никаких нет.
Вызовы и демонстрации меня на конференциях на этом кончились, чего я и добивалась.