Ирина Добрушина
Из сборника "Степь и горы"
ПИОНЫ
Мой друг Дима был моложе меня, и подружились мы, когда он поступил в университет, вырастил там какой-то уникальный кристалл и с треском вылетел после первого курса, так как не смог сдать математику. Он исчез с моего горизонта уже несколько лет тому назад, но в то время мы встречались очень часто, практически ежедневно.
На следующий год Дима поступал в Плехановский. Не набрав достаточно баллов, попал только на вечерний, с которого очень хотел перебраться на дневной. Камень преткновения - все та же математика.
Поэтому в зимнюю сессию он старался сдать этот предмет хорошо, готов был заниматься, и я помогла ему подготовиться. Получил он не то 4, не то 5 - и перешел на дневное.
А вот в летнюю сессию он заниматься математикой вообще не хотел, и ему грозило отчисление, а там - армия и вообще неизвестно что.
И я взяла его в клещи. Экзамен по математике - последний, в конце июня. В начале месяца я приступила к Диме (а знать он ничего не знал, все прогулял).
Утром звоню:
- Что ты делаешь?
- Встал, иду в ванну.
- А после - ко мне.
- И не думай.
- Димка, я от тебя не отстану. Приеду, но заниматься лучше у меня. Я тебя жду. Позови маму:
- Выгоните Димку ко мне через полчаса.
А живет он рядом - на Большой Серпуховской. Оттуда ко мне два автобуса.
И вот является.
- Заниматься не хочу.
- А мы сейчас кофе пьем.
После я на него давлю, и мы часа полтора-два занимаемся.
Июнь, жара. Димка весь потный. Гоню его в ванну - принимать душ, пою кофе, а потом полтора-два часа занятий. И в таком режиме до самого вечера. Каждый день одно и то же. Он сдает параллельно гуманитарные предметы, а все свободное время торчит у меня. Учит новый материал, повторяет старый; я делаю блиц-опросы, задаю сложные задачи, словом, вожусь, и света белого не вижу.
Наконец, экзамен. Димка получает 4 и переходит на второй курс. Больше математики у него не будет.
На следующий день, часа в два, звонок в дверь. Открываю. Он - с огромной охапкой пионов:
- Расставь как-то и сгинь с моих глаз: видеть тебя не могу.
И исчезает.
Через несколько дней: он спокойный, с вином, фруктами, тортом - приходит, мы сидим и треплемся целый день.
Но вспоминать этот месяц он терпеть не может, мы и не вспоминаем. Его мама (а она знает меня с детства) при встрече говорит:
- За тобой, Ира, много грехов, но за этот июнь - все прощены.
ПИОНЫ
Мой друг Дима был моложе меня, и подружились мы, когда он поступил в университет, вырастил там какой-то уникальный кристалл и с треском вылетел после первого курса, так как не смог сдать математику. Он исчез с моего горизонта уже несколько лет тому назад, но в то время мы встречались очень часто, практически ежедневно.
На следующий год Дима поступал в Плехановский. Не набрав достаточно баллов, попал только на вечерний, с которого очень хотел перебраться на дневной. Камень преткновения - все та же математика.
Поэтому в зимнюю сессию он старался сдать этот предмет хорошо, готов был заниматься, и я помогла ему подготовиться. Получил он не то 4, не то 5 - и перешел на дневное.
А вот в летнюю сессию он заниматься математикой вообще не хотел, и ему грозило отчисление, а там - армия и вообще неизвестно что.
И я взяла его в клещи. Экзамен по математике - последний, в конце июня. В начале месяца я приступила к Диме (а знать он ничего не знал, все прогулял).
Утром звоню:
- Что ты делаешь?
- Встал, иду в ванну.
- А после - ко мне.
- И не думай.
- Димка, я от тебя не отстану. Приеду, но заниматься лучше у меня. Я тебя жду. Позови маму:
- Выгоните Димку ко мне через полчаса.
А живет он рядом - на Большой Серпуховской. Оттуда ко мне два автобуса.
И вот является.
- Заниматься не хочу.
- А мы сейчас кофе пьем.
После я на него давлю, и мы часа полтора-два занимаемся.
Июнь, жара. Димка весь потный. Гоню его в ванну - принимать душ, пою кофе, а потом полтора-два часа занятий. И в таком режиме до самого вечера. Каждый день одно и то же. Он сдает параллельно гуманитарные предметы, а все свободное время торчит у меня. Учит новый материал, повторяет старый; я делаю блиц-опросы, задаю сложные задачи, словом, вожусь, и света белого не вижу.
Наконец, экзамен. Димка получает 4 и переходит на второй курс. Больше математики у него не будет.
На следующий день, часа в два, звонок в дверь. Открываю. Он - с огромной охапкой пионов:
- Расставь как-то и сгинь с моих глаз: видеть тебя не могу.
И исчезает.
Через несколько дней: он спокойный, с вином, фруктами, тортом - приходит, мы сидим и треплемся целый день.
Но вспоминать этот месяц он терпеть не может, мы и не вспоминаем. Его мама (а она знает меня с детства) при встрече говорит:
- За тобой, Ира, много грехов, но за этот июнь - все прощены.