Девушка из Германии пишет подруге в Россию (пунктуация, словечки и т.д. - авторские)
Далее - от лица автора.
...
Иду, значит, шоппингую, смотрю: на обочине ёжик лежит. Не клубочком, а
навзничь, и лапками кверху. И мордочка вся в кровище: машиной, наверное,
сбило. Тут в пригородах кого только не давят! Ежи, лисы, змеи... Иногда
даже косули попадаются. Мне чего-то жалко его стало: завернула в
газету, принесла домой. Звоню Гельмуту, спрашиваю, что делать? Он мне:
отнеси в больницу, там ветеринарное отделение есть. Ладно, несу.
Зашла
в кабинет. Встречает какой-то Айболит перекачанный: за два метра
ростом, из халата две простыни сшить можно. Вас ист лось?! - спрашивает.
Вот уж, думаю, точно: лось. И прикинь: забыла, как по-немецки ёж. Потом
уже в словаре посмотрела. Ну, сую ему бедолагу: мол, такое шайсе
приключилось, кранкен животинка, лечи, давай. Назвался лосем - люби
ёжиков...
Так он по жизни Айболитом оказался: рожа перекосилась,
чуть не плачет бедняжка. Тампонами протёр, чуть ли не облизал и укол
засандалил. Блин, думаю, мало ёжику своих иголок. И понёс в
операционную. Подождите, говорит, около часа.
Ну, уходить как-то
стремно - жду. Часа через полтора выползает этот лось. Табло скорбное,
как будто у меня тут родственник загибается.
И вещает: мол, как
хорошо, что вы вовремя принесли бедное существо! Травма-де, очень
тяжёлая: жить будет, но инвалидом останется... Сейчас, либе фройляйн,
его забирать и даже навещать нельзя: ломняк после наркоза.
Я от
такой заботы тихо охреневаю. А тут начинается полный ам энде. Айболит
продолжает: Пару дней пациенту (nоtа bеnе: ёжику!) придётся полежать в
отделении реанимации (для ёжиков, н/// х?!!!), а потом сможете его
забирать. У меня, наверное, на лице было написано: А на хрена мне дома
ёжик-инвалид?!..
Он спохватывается: Но, может быть, это для вас
обременительно и чересчур ответственно ( ё-мое!!!). Тогда вы можете
оформить животное в приют (б///я!!!). Если же все-таки вы решите
приютить его, понадобятся некоторые бюрократические формальности...
Понимаю, что ржать нельзя: немец грустный, как на похоронах фюрера.
Гашу
лыбу и спрашиваю: - Договор об опеке (над ёжиком, е///т!!!)? -
отвечает, а также характеристику из магистрата. Я уже еле сдерживаюсь,
чтобы не закатиться., - спрашиваю. Этот зоофил на полном серьёзе
отвечает: - Нет, характеристика в отношении вашей семьи, фройляйн.
В
документе должны содержаться сведения о том, не обвинялись ли вы или
члены вашей семье в насилии над животными (изо всех сил гоню из головы
образ Гельмута, грубо сожительствующего с ёжиком!). Кроме того,
магистрат должен подтвердить, имеете ли вы материальные и жилищные
условия достаточные для опеки над животным (не слишком ли мы бедны для
ёжика, с///ка!!!). У меня, блин, ещё сил хватило сказать: мол, я
посоветуюсь с близкими, прежде чем пойти на такой ответственный шаг, как
усыновление ёжика. И прашиваю: сколько я должна за операцию? Ответ меня
додавил.
"О, нет, -говорит, - вы ничего не должны! У нас
действует федеральная программа по спасению животных, пострадавших от
людей". И дальше - зацени: "Наоборот, вы получите премию в сумме ста
евро за своевременное обращение к нам. Вам отправят деньги почтовым
переводом (... восемь, девять - аут!!!). Мы благодарны за вашу доброту.
Данке шен, гуторехциг фройляйн, ауфвидерзейн!"
В общем, домой шла в полном угаре, смеяться уже сил не было.
А
потом чего-то грустно стало: вспомнила нашу больничку, когда тётка
лежала после инфаркта. Как еду таскала три раза в день, белье, посуду;
умоляла, чтобы осмотрели и хоть зелёнкой помазали...
В итоге родилась такая максима: "Лучше быть ёжиком в Германии, чем человеком в России".
...
Иду, значит, шоппингую, смотрю: на обочине ёжик лежит. Не клубочком, а
навзничь, и лапками кверху. И мордочка вся в кровище: машиной, наверное,
сбило. Тут в пригородах кого только не давят! Ежи, лисы, змеи... Иногда
даже косули попадаются. Мне чего-то жалко его стало: завернула в
газету, принесла домой. Звоню Гельмуту, спрашиваю, что делать? Он мне:
отнеси в больницу, там ветеринарное отделение есть. Ладно, несу.
Зашла
в кабинет. Встречает какой-то Айболит перекачанный: за два метра
ростом, из халата две простыни сшить можно. Вас ист лось?! - спрашивает.
Вот уж, думаю, точно: лось. И прикинь: забыла, как по-немецки ёж. Потом
уже в словаре посмотрела. Ну, сую ему бедолагу: мол, такое шайсе
приключилось, кранкен животинка, лечи, давай. Назвался лосем - люби
ёжиков...
Так он по жизни Айболитом оказался: рожа перекосилась,
чуть не плачет бедняжка. Тампонами протёр, чуть ли не облизал и укол
засандалил. Блин, думаю, мало ёжику своих иголок. И понёс в
операционную. Подождите, говорит, около часа.
Ну, уходить как-то
стремно - жду. Часа через полтора выползает этот лось. Табло скорбное,
как будто у меня тут родственник загибается.
И вещает: мол, как
хорошо, что вы вовремя принесли бедное существо! Травма-де, очень
тяжёлая: жить будет, но инвалидом останется... Сейчас, либе фройляйн,
его забирать и даже навещать нельзя: ломняк после наркоза.
Я от
такой заботы тихо охреневаю. А тут начинается полный ам энде. Айболит
продолжает: Пару дней пациенту (nоtа bеnе: ёжику!) придётся полежать в
отделении реанимации (для ёжиков, н/// х?!!!), а потом сможете его
забирать. У меня, наверное, на лице было написано: А на хрена мне дома
ёжик-инвалид?!..
Он спохватывается: Но, может быть, это для вас
обременительно и чересчур ответственно ( ё-мое!!!). Тогда вы можете
оформить животное в приют (б///я!!!). Если же все-таки вы решите
приютить его, понадобятся некоторые бюрократические формальности...
Понимаю, что ржать нельзя: немец грустный, как на похоронах фюрера.
Гашу
лыбу и спрашиваю: - Договор об опеке (над ёжиком, е///т!!!)? -
отвечает, а также характеристику из магистрата. Я уже еле сдерживаюсь,
чтобы не закатиться., - спрашиваю. Этот зоофил на полном серьёзе
отвечает: - Нет, характеристика в отношении вашей семьи, фройляйн.
В
документе должны содержаться сведения о том, не обвинялись ли вы или
члены вашей семье в насилии над животными (изо всех сил гоню из головы
образ Гельмута, грубо сожительствующего с ёжиком!). Кроме того,
магистрат должен подтвердить, имеете ли вы материальные и жилищные
условия достаточные для опеки над животным (не слишком ли мы бедны для
ёжика, с///ка!!!). У меня, блин, ещё сил хватило сказать: мол, я
посоветуюсь с близкими, прежде чем пойти на такой ответственный шаг, как
усыновление ёжика. И прашиваю: сколько я должна за операцию? Ответ меня
додавил.
"О, нет, -говорит, - вы ничего не должны! У нас
действует федеральная программа по спасению животных, пострадавших от
людей". И дальше - зацени: "Наоборот, вы получите премию в сумме ста
евро за своевременное обращение к нам. Вам отправят деньги почтовым
переводом (... восемь, девять - аут!!!). Мы благодарны за вашу доброту.
Данке шен, гуторехциг фройляйн, ауфвидерзейн!"
В общем, домой шла в полном угаре, смеяться уже сил не было.
А
потом чего-то грустно стало: вспомнила нашу больничку, когда тётка
лежала после инфаркта. Как еду таскала три раза в день, белье, посуду;
умоляла, чтобы осмотрели и хоть зелёнкой помазали...
В итоге родилась такая максима: "Лучше быть ёжиком в Германии, чем человеком в России".