старенькое
Еж прочитал, сказал -
МОРТИШИЯ
Мортишия сидела в углу. Ей было холодно и очень грустно. Дико хотелось есть. Она понимала, что ничего уже не осталось, но всё равно ещё раз пересмотрела все кости, валявшиеся тут и там. Огрызнулась, перебралась в другой угол и тихонько заплакала. Друг молчал. Уже очень долго. Он всегда так поступает в таких ситуациях: если вдруг что - его словно и нет. Мортишия хотела было обидеться, но одёрнула сама себя - кроме Друга у неё ВООБЩЕ НИКОГО НЕТ. Всё равно было обидно…
Аварийные системы медленно истощались. Свет то тускнел, то пропадал вовсе. Это её не страшило, в темноте всё видно куда чётче, нужно только привыкнуть. Она решила много спать и почти совсем не думать, ни о родном лесе, ни о бывших хозяевах - ведь так легче… но как же грустно! Даже если поскулить, всё останется неизменным.
Мортишия не знала, сколько времени проспала, когда вдруг проснулась от утробного оглушительного толчка. Сначала она решила что ей вновь приснился кошмар про паутину, но очнувшись, тут же поняла: стыковка.
Она знала как себя вести, не глупая же. Надо забиться в самый дальний угол и наигранно пугаться новеньких как только может. Если повезёт - останется жива.
В коридоре раздались шаги. На слух - трое. Свет всё не загорался, и Мортишия дала себя обнаружить под тремя лучами яркого света, исходившего из круглых стекляшек гостей.
Потом свет внезапно зажёгся снова, и к перепуганной бедняжке потянулись какие-то конечности, ловко схватили её и поднесли поближе к свету.
Мортишия старалась изо всех сил. Она дрожала, как только могла, но сама прекрасно понимала, что почти не старается: голод и страх делали своё дело. Потом вдруг она поняла, что эти трое сами немного боятся, и то что они не злые, и то что читать их мысли проще простого.
Круглые стекляшки открылись, и она увидела их головы: веки двигаются горизонтально, выпуклый нос, всего две дырки, вокруг рта вообще что-то непонятное. Мортишия попыталась улыбнуться тому, у кого сидела на руках. Несильно, не показывая всех 56 мелких, но острых… Она знала, что может напугать.
Вокруг раздались радостные возгласы, и по их мыслям Мортишия поняла, что теперь она в безопасности. Эти трое по очереди брали её в свои конечности, вертели и так и сяк. Мортишия не сопротивлялась. Больше всего ей понравился один, с тёмной пигментацией. У него был на костюме опознавательный значок: синий прямоугольник с белыми звёздочками и красно белые полосы, много-много. Второй был с рыжей шерстью на голове, но у него значок был не такой интересный. А третий и вовсе был ничем не примечательный, но именно он протянул ей то, за что Мортишия сейчас была готова обменять даже Друга! - нечто съестное!
Пока она жевала это «что-то», то совершенно непринуждённо продемонстрировала новеньким свою способность менять цвет шкурки на любой другой, какой ей вздумается. Потом она показательно поползала по стенам и оттуда прыгнула на руки, довольно урча, тому первому, со звёздочками...
Теперь было понятно, что дела пойдут как надо. Пусть только новенькие осмотрятся тут, а потом возьмут её к себе. Мортишия даже подпрыгивала от радости, в предвкушении новой нескучной жизни.
Эти трое отправились осматривать тёмный холодный корабль, высвечивая путь своими лучами. Мортишия повисла на конечности у своего любимчика и нежно обвивала её своим хвостом. Иногда она спрыгивала и, вереща, уводила в самые интересные на её взгляд комнаты. Новенькие долго всё осматривали, что-то брали с собой. Иногда в темноте вспыхивала ослепительная вспышка. Мортишия ничего не понимала, что тут интересного?
Наконец, они засобирались обратно. По их голосам и интонациям Мортишия поняла, что новенькие решают: брать её с собой или нет. Если бы она умела говорить на их языке, то непременно разжалобила их и убедила: ещё как стоит! Со мной очень весело, правда! Но так как язык их был ей непонятен, то она просто исполнила свой трюк, который всегда срабатывал.
Мортишия села на пол, в пол-оборота, будто бы совершенно ничем не интересуясь, и стала, перебирая перепонки на своих задних лапках, мурлыкать песенку, которую ей удалось услышать от своего самого первого хозяина.
Сработало! Её долго чем-то опшикивали, облучали и даже сделали больнючий укол! Это ничего! Её ждала новая жизнь, где есть свет, тепло и еда!
Попав на новый корабль, Мортишия вела себя очень смирно, хотя очень хотелось скакать всюду от радости и непрерывно всё осматривать и обнюхивать. На корабле, в отличии от старого, были небольшие круглые окошечки, в которых сияли самые настоящие звёзды. А их она очень любила!
Более того, каждый из этих трёх по очереди играл с ней, пытался научить своему языку и кормил всякими вкусностями! Но только тот, что с тёмной пигментацией, получал настоящее доверие и дружбу Мортишии.
Прошло очень много времени, и все привыкли друг к другу. Корабль куда-то летел, Мортишия была сыта и счастлива. Она показывала нехитрые трюки этим троим, и в ответ слышала странные звуки из их ртов и хлопки их конечностей. Это означало что они довольны. Из преданности, Мортишия почти не читала их мысли, только тогда, когда не могла понять, что от неё хотят. Ну или когда ей было просто интересно…
И вдруг совершенно неожиданно проснулся Друг. Мортишия виновато призналась, что чуть не забыла о нём вовсе. И неудивительно. На животике у Мортишии был крошечный кожистый карманчик, в котором она носила своего Друга. Тот часто и подолгу спал, но когда просыпался, долго говорил с ней мыслями, расспрашивал о том, что же он проспал. Друг совсем маленький, похожий на кусок неровного камушка. В лапке уместится. Но когда просыпается - греет живот и светится изнутри красным. Уже и не вспомнишь, как давно они вместе.
На корабле все легли спать, а Мортишия рассказывала Другу о своих новых хозяевах. Друг внимательно слушал, смотрел её мысли про них и снова задавал вопросы.
Потом Мортишия уснула. Ей опять снился кошмар про паутину. Когда он снится, ни за что не поймёшь что это сон, всё кажется таким настоящим. Всегда он один и тот же, только происходит в разных местах.
Снится ей, будто из её Друга просачивается во тьму тоненькая светящаяся паутинка. Она тянется долго-долго, как дымок. Потом отрывается от Друга и блуждает по комнатам корабля, нависает над спящими. Мортишия чувствует, что её нужно остановить, но Друг ей вкрадчиво объясняет: не беспокойся, им не будет больно. Паутина высасывает из них что-то такое, чего не объяснить даже мысленно. Затем она возвращается внутрь Друга и…
Мортишия чувствует сквозь сон, что Друг в кармашке ворочается, греет куда сильнее, чем обычно и опять засыпает.
Когда она окончательно проснулась, то с визгом поскакала в комнату своего любимчика. Играть!
Но тёмненький не хочет вставать, он больше не хочет открывать свои глазки, он совсем холодный.
Да как же это! Опять! Опять после кошмара с паутиной происходит одно и то же! От отчаяния и обиды Мортишия кусает свои перепонки на передних лапках. Оббегает весь корабль. Те двое тоже не шевелятся, не хотят с ней общаться, не будут её кормить.
В чём её вина?
Мортишия обессилено плачет навзрыд. Плачет долго, но потом успокаивается. Она не настолько ещё привыкла к новеньким, кошмар приснился очень быстро. Она переживёт.
Внезапная паника гонит её в комнату, где эти трое прячут еду. Все дверцы закрыты!!!!
Она не знает как их открывать! Она ни за что не сообразит! Она умрёт тут с голоду!
Друг! Друг!
Он молчит, он всегда так поступает в таких ситуациях - будто его и нет вовсе.
Прошло много времени, очень много. Мортишия всё время думала о случившемся за всю её жизнь, сидя возле холодного любимчика. Она оторвала зубками значок со звёздочками и положила его в кармашек рядом с Другом. На память…
Дико хотелось есть.
Мортишия недолго делала выбор. Она направилась в комнату к тому, третьему, ничем не примечательному.
Села возле его головы, немного поплакала и откусила сначала кусочек его холодного маленького уха.
МОРТИШИЯ
Мортишия сидела в углу. Ей было холодно и очень грустно. Дико хотелось есть. Она понимала, что ничего уже не осталось, но всё равно ещё раз пересмотрела все кости, валявшиеся тут и там. Огрызнулась, перебралась в другой угол и тихонько заплакала. Друг молчал. Уже очень долго. Он всегда так поступает в таких ситуациях: если вдруг что - его словно и нет. Мортишия хотела было обидеться, но одёрнула сама себя - кроме Друга у неё ВООБЩЕ НИКОГО НЕТ. Всё равно было обидно…
Аварийные системы медленно истощались. Свет то тускнел, то пропадал вовсе. Это её не страшило, в темноте всё видно куда чётче, нужно только привыкнуть. Она решила много спать и почти совсем не думать, ни о родном лесе, ни о бывших хозяевах - ведь так легче… но как же грустно! Даже если поскулить, всё останется неизменным.
Мортишия не знала, сколько времени проспала, когда вдруг проснулась от утробного оглушительного толчка. Сначала она решила что ей вновь приснился кошмар про паутину, но очнувшись, тут же поняла: стыковка.
Она знала как себя вести, не глупая же. Надо забиться в самый дальний угол и наигранно пугаться новеньких как только может. Если повезёт - останется жива.
В коридоре раздались шаги. На слух - трое. Свет всё не загорался, и Мортишия дала себя обнаружить под тремя лучами яркого света, исходившего из круглых стекляшек гостей.
Потом свет внезапно зажёгся снова, и к перепуганной бедняжке потянулись какие-то конечности, ловко схватили её и поднесли поближе к свету.
Мортишия старалась изо всех сил. Она дрожала, как только могла, но сама прекрасно понимала, что почти не старается: голод и страх делали своё дело. Потом вдруг она поняла, что эти трое сами немного боятся, и то что они не злые, и то что читать их мысли проще простого.
Круглые стекляшки открылись, и она увидела их головы: веки двигаются горизонтально, выпуклый нос, всего две дырки, вокруг рта вообще что-то непонятное. Мортишия попыталась улыбнуться тому, у кого сидела на руках. Несильно, не показывая всех 56 мелких, но острых… Она знала, что может напугать.
Вокруг раздались радостные возгласы, и по их мыслям Мортишия поняла, что теперь она в безопасности. Эти трое по очереди брали её в свои конечности, вертели и так и сяк. Мортишия не сопротивлялась. Больше всего ей понравился один, с тёмной пигментацией. У него был на костюме опознавательный значок: синий прямоугольник с белыми звёздочками и красно белые полосы, много-много. Второй был с рыжей шерстью на голове, но у него значок был не такой интересный. А третий и вовсе был ничем не примечательный, но именно он протянул ей то, за что Мортишия сейчас была готова обменять даже Друга! - нечто съестное!
Пока она жевала это «что-то», то совершенно непринуждённо продемонстрировала новеньким свою способность менять цвет шкурки на любой другой, какой ей вздумается. Потом она показательно поползала по стенам и оттуда прыгнула на руки, довольно урча, тому первому, со звёздочками...
Теперь было понятно, что дела пойдут как надо. Пусть только новенькие осмотрятся тут, а потом возьмут её к себе. Мортишия даже подпрыгивала от радости, в предвкушении новой нескучной жизни.
Эти трое отправились осматривать тёмный холодный корабль, высвечивая путь своими лучами. Мортишия повисла на конечности у своего любимчика и нежно обвивала её своим хвостом. Иногда она спрыгивала и, вереща, уводила в самые интересные на её взгляд комнаты. Новенькие долго всё осматривали, что-то брали с собой. Иногда в темноте вспыхивала ослепительная вспышка. Мортишия ничего не понимала, что тут интересного?
Наконец, они засобирались обратно. По их голосам и интонациям Мортишия поняла, что новенькие решают: брать её с собой или нет. Если бы она умела говорить на их языке, то непременно разжалобила их и убедила: ещё как стоит! Со мной очень весело, правда! Но так как язык их был ей непонятен, то она просто исполнила свой трюк, который всегда срабатывал.
Мортишия села на пол, в пол-оборота, будто бы совершенно ничем не интересуясь, и стала, перебирая перепонки на своих задних лапках, мурлыкать песенку, которую ей удалось услышать от своего самого первого хозяина.
Сработало! Её долго чем-то опшикивали, облучали и даже сделали больнючий укол! Это ничего! Её ждала новая жизнь, где есть свет, тепло и еда!
Попав на новый корабль, Мортишия вела себя очень смирно, хотя очень хотелось скакать всюду от радости и непрерывно всё осматривать и обнюхивать. На корабле, в отличии от старого, были небольшие круглые окошечки, в которых сияли самые настоящие звёзды. А их она очень любила!
Более того, каждый из этих трёх по очереди играл с ней, пытался научить своему языку и кормил всякими вкусностями! Но только тот, что с тёмной пигментацией, получал настоящее доверие и дружбу Мортишии.
Прошло очень много времени, и все привыкли друг к другу. Корабль куда-то летел, Мортишия была сыта и счастлива. Она показывала нехитрые трюки этим троим, и в ответ слышала странные звуки из их ртов и хлопки их конечностей. Это означало что они довольны. Из преданности, Мортишия почти не читала их мысли, только тогда, когда не могла понять, что от неё хотят. Ну или когда ей было просто интересно…
И вдруг совершенно неожиданно проснулся Друг. Мортишия виновато призналась, что чуть не забыла о нём вовсе. И неудивительно. На животике у Мортишии был крошечный кожистый карманчик, в котором она носила своего Друга. Тот часто и подолгу спал, но когда просыпался, долго говорил с ней мыслями, расспрашивал о том, что же он проспал. Друг совсем маленький, похожий на кусок неровного камушка. В лапке уместится. Но когда просыпается - греет живот и светится изнутри красным. Уже и не вспомнишь, как давно они вместе.
На корабле все легли спать, а Мортишия рассказывала Другу о своих новых хозяевах. Друг внимательно слушал, смотрел её мысли про них и снова задавал вопросы.
Потом Мортишия уснула. Ей опять снился кошмар про паутину. Когда он снится, ни за что не поймёшь что это сон, всё кажется таким настоящим. Всегда он один и тот же, только происходит в разных местах.
Снится ей, будто из её Друга просачивается во тьму тоненькая светящаяся паутинка. Она тянется долго-долго, как дымок. Потом отрывается от Друга и блуждает по комнатам корабля, нависает над спящими. Мортишия чувствует, что её нужно остановить, но Друг ей вкрадчиво объясняет: не беспокойся, им не будет больно. Паутина высасывает из них что-то такое, чего не объяснить даже мысленно. Затем она возвращается внутрь Друга и…
Мортишия чувствует сквозь сон, что Друг в кармашке ворочается, греет куда сильнее, чем обычно и опять засыпает.
Когда она окончательно проснулась, то с визгом поскакала в комнату своего любимчика. Играть!
Но тёмненький не хочет вставать, он больше не хочет открывать свои глазки, он совсем холодный.
Да как же это! Опять! Опять после кошмара с паутиной происходит одно и то же! От отчаяния и обиды Мортишия кусает свои перепонки на передних лапках. Оббегает весь корабль. Те двое тоже не шевелятся, не хотят с ней общаться, не будут её кормить.
В чём её вина?
Мортишия обессилено плачет навзрыд. Плачет долго, но потом успокаивается. Она не настолько ещё привыкла к новеньким, кошмар приснился очень быстро. Она переживёт.
Внезапная паника гонит её в комнату, где эти трое прячут еду. Все дверцы закрыты!!!!
Она не знает как их открывать! Она ни за что не сообразит! Она умрёт тут с голоду!
Друг! Друг!
Он молчит, он всегда так поступает в таких ситуациях - будто его и нет вовсе.
Прошло много времени, очень много. Мортишия всё время думала о случившемся за всю её жизнь, сидя возле холодного любимчика. Она оторвала зубками значок со звёздочками и положила его в кармашек рядом с Другом. На память…
Дико хотелось есть.
Мортишия недолго делала выбор. Она направилась в комнату к тому, третьему, ничем не примечательному.
Села возле его головы, немного поплакала и откусила сначала кусочек его холодного маленького уха.