И ещё про Коломну: почти гастрономический тур
Вчера снова ездили в Коломну. В этот раз в два гастрономических музея и с небольшой прогулкой по кремлю. С автобусом от университета с профкомовскими скидками.
Экскурсия была объявлена до того, как решили объявить странный локдаун. И как раз подходила к перезагрузке после сдачи пакета рабочих программ и окончанию школьных каникул у детей.
Когда объявили о странном локдауне, было предположение, что всё сорвётся. Но не сорвалось.
Получилось так, что мы приехали, прошли половину экскурсии по кремлю, затем сходили в два музея (там фиксированные по времени сеансы), а затем - прошли вторую половину экскурсии по кремлю.
Так как существенно новым для нас были именно музеи, то начну с них.
Первым мы посетили Музей кондитерскую кухмейстера П.П. Шведова.
Немного подробностей. Витрина:
Вход в погреб и чуть-чуть чугунных ступенек:
Внутри лавки воссоздана обстановка XIX века. Салон для богатых посетителей внутри:
Краска-накат на стенах, внешняя проводка и старинные выключатели:
Подсветка современная, но внутри старинных колокольчиков:
Нас провели на второй этаж в кухмейстерскую. В кухмейстерской готовили и заворачивали конфекты и шоколад. Вот утварь:
Формочки для ландринок и леденцов:
Здесь состоялось театрализованное представление о том, как в XIX веке делали карамель, леденцы и шоколад.
Вот кухмейстер Густав Карлович рассказывает о конфектах "Дедам":
А вот вытягивает карамель на крюке, чтобы карамель из коричневой стала перламутровой:
А вот из готовой, но ещё мягкой карамели делают карамельки:
Потом начался мастер-класс по заворачиванию шоколадок в фантики с дегустацией конфект под душистый чай.
Шоколадки назывались "Разговор цветов", а на фантиках были различные буквы изображены. Вот какие буквы нам попались:
Для дегустации предложили четыре вида конфект: "Постный сахар" (я его сначала съела, а потом надумала сфотографировать), сливочная "Тянушка" (светлая капля в фантике), "Бон-бон-нэ-нэ" (молочный шоколад с ореховым вкусом) и "Дедам" (с белой фисташковой посыпкой):
"Постный сахар" очень похож на конфеты "Помадка", но не такой приторный. От "Помадки" отличается тем, что сливки в рецепте заменены фруктовым соком.
Вот так выглядят заготовки постного сахара для последующего порционного раскалывания:
"Тянушки" очень похожи на ириски, но мягче и нежнее. "Бон-бон-нэ-нэ" - очень вкусный молочный шоколад со вкусом орехов (в них по рецепту добавлена ореховая мука), а "Дедам" - уже чёрный шоколад с ореховой мукой. Две последних мне показались очень близкими по вкусу, с поправкой на количество добавленных в шоколад сливок.
Во время чаепития хозяйка рассказывала об оформлении шоколадных подарков на все случаи жизни. Очень часто их упаковывали в музыкальные коробочки.
Сзади хозяйки вальцовочная машина для формирования карамелек. Она не подлинная XIX века, а воссозданная по книгам и техническим руководствам.
Говорят, что театрализованные программы в музее меняются довольно часто. Про разные конфеты и технологии их производства рассказывают.
По окончании программы изготовленные карамельки можно было взять в качестве сувениров. Младший взял карамельную палочку, а мы со старшим по 5 карамелек. Почти всё съели уже к вечеру. Натуральная карамель вкуснее современной химзаводной.
Старшему очень понравились шоколадки, которые мы заворачивали, он даже спросил: "Почему этот шоколад вкуснее магазинного?" Потому что натуральный. И производить его ну очень дорого.
А это - портрет купца П.П. Шведова:
****
После окончания программы немного постояли на улице, ждали - пока наши спутники закупятся сувенирами в этой лавке и в соседней. Соседняя лавка - музей "Душистыя радости" братьев Суровых. Были они тоже миллионщиками и торговали парфюмерией и мылом.
Уличная витрина:
И витрины внутри:
А запах...
****
Затем мы перешли через дорогу в музей Калачную:
Здесь тоже было театрализованное и очень информативное представление о том, как пекли калачи.
Калач - это не просто белый хлеб. Делают его из бездрожжевого теста с закваской на хмельных шишках. Муку для теста берут двух видов: крупного помола (крупчатку) и тонкого из твёрдых сортов яровой пшеницы. Такую муку в наши регионы в XIX веке привозили аж из Поволжья. Поэтому калачи были дороги, и покупать их пускали не всех.
У калачного ряда стоял смотритель, который по одежде и покупкам отслеживал, кого пускать, а кого нет. купцы ему за это доплачивали. Например, купил человек в мясном ряду свиную голову. Его в калачный ряд не пустят. Почему? Потому что свиная голова - это дешёвый вид мяса, годится на щи, да на холодец. Его покупают бедные. И смотритель такому человеку скажет: "Куда ж ты со свиным рылом в калашный ряд?"
Перед замесом муку не менее пяти раз просеивают.
Замешивают плотное тесто и раскатывают на холодном столе. Столы для раскатывания делали со специальным ящиком для закладки льда. Вот тут он справа:
Формируют калачи так, чтобы у него получилась в центре толстенькая часть - животок, и тонкая - ручка, за которую калачи и брали.
Кстати, от калачного промысла у нас появилось выражение "дойти до ручки".
Покупали калачи на рынке. Руки обычно были не очень чистыми. Поэтому калачи брали только за ручки, съедали мягкий животок, а ручку - нет. Но не выбрасывали, а могли лошадь угостить или подать как милостыню. Вот про человека, который не гнушался таких калачных ручек говорили "дошёл до ручки" - обеднел так, что готов есть такую милостыню.
После формирования калачам давали 30-40 минут расстояться в тепле, а затем делали надрезы на животке для выхода излишков воздуха. Эти разрезы называли губой. Губу раскатывали, присыпали мукой и закатывали. Отсюда выражения "раскатать губу" и "закатать губу".
Технология выпекания калачей в дровяной печи была тоже не простой.
Печь протапливали не менее 4-х часов до температуры 450 градусов, тушили огонь, выгребали угли, промывали специальным камышовым мочалом и ставили калачи. Первая партия выпекалась 3-4 минуты на самом жару. Затем вторая партия выпекалась уже 10 минут и тертья - около 30. Причём из-за неравномерности остывания пода здесь могли попасться уже непропечённые калачи. А больше, чем один раз в сутки такую дровяную печь топить было нельзя - разрушались такие печи.
И про печи. Русская печь служила не только для приготовления еды, но и для обогрева и мытья. Для обогрева у неё между кирпичами делалась воздушная прослойка (?), чтобы обеспечить теплообмен с внешним слоем кирпичей. А для мытья зёв печи делали высоким. Его высота должна была быть равна высоте самого высокого мужчины в семье, сидящего на низкой табуретке. Для мытья печь протапливали, а затем в самый жар начинали мыться наиболее сильные мужчины. И чем комфортнее становилась температура внутри печи, тем более младшме члены семьи мылись. Отсюда и выражение "не лезь поперёд батьки в пекло".
А печь, которая стоит в Калачной - не совсем обычная.
Это воссозданная по книгам и чертежам армейская двухкамерная печь. Зев у неё низкий - лишь бы умещались калачи. Внутренний слой - не из воздуха, а чего-то ещё (битого стекла с чем-то, кажется, но не помню точно). сверху котёл для нагрева воды (кран видно). Печь с таким наполнителем позволяет не расходовать тепло наружу, а долго сохранять нужную температуру в зёве, что позволяет целый день готовить на одной растопке.
Про конкуренцию. Когда конкуренцию калачам начали составлять французские булки (из пшеничной муки, но подешевле), то в Коломне придумали ручки калачей делать из ивы. Сырая ива не успевала сгореть при выпекании и позволяла экономить тесто на ручках.
Сейчас в дровяной печи калачи редко пекут - очень сложен и дорог процесс. Для обеспечения потребностей туристов в калачах используют электрический миксер и конвекционную духовку. По словам экскурсовода калачи из конвекционной духовки имеют более хрустящую корочку, чем калачи из дровяной печи.
А потом было чаепитие с дегустацией калачей:
Горячие, с пылу с жару, с маслом... Очень вкусно!
Вот он - мягкий животок калача:
А вообще, как и всякий пресный хлеб, калачи очень быстро черствеют. Ручка становится как сушка.
А очередь за калачами в этот раз была гора-а-а-аздо длинее, чем в прошлый. Локдаун, говорите? Не, не слышали.
*****
После музей Калачной мы снова гуляли по кремлю. Что я могу сказать?
В прошлый раз Светлана, как местная жительница, рассказывала чуть ли не про каждый столб. Мы медленно шли, часто останавливались, а она говорила, говорила, говорила...
Сейчас у нас экскурсовод был рязанский. Ну, тут традиционно: остановка, рассказик, потом длинный переход. Единственная польза - я вспомнила и уточнила некоторые названия и факты, забывшиеся с прошлого раза (ну, ещё бы, я месяц не садилась записывать, многое забыла).
Поэтому сейчас нового ничего. Тем, что вспомнила важного, я отредактировала прошлый пост. А сейчас просто фото. Уж очень яркий солнечный день в этот раз был.
Улица архитектора Матвея Казакова:
Фрагмент западного прясла кремлевской стены с Грановитой башней. Слева от неё должны быть ивановская башня, в которой находились вторые по значению въездные ворота в кремль:
Подфакельники в Михайловских воротах:
Ещё раз памятник Дмитрию Донскому:
Усадьбы на улице Лазарева. Ворота у них красивые. У нас в Рязани такие имеет только музей-усадьба академика И.П. Павлова.
Вид на Бобренёв монастырь:
Икона на Пятницкой башне:
Частная чайная в одном из домов на улице Лазарева. И как будто никакого локдауна.
Усадьбы в стиле ампир:
Тихвинская церковь рядом с Успенским собором:
И две колокольни:
Дом земского доктора Лозовского на улице Лажечникова. Легендарный для Коломны человек был.
И вот примерно так видно Богоявленский Старо-Голутвин монастырь с дороги (фото из интернета). Просматриваются характерные краснокирпичные башенки по эскизам М.Ф. Казакова.
****
Замечательно получилось. Мне, как видно из текста, больше понравилась Калачная, старшему - Кондитерская, младшему - тоже Калачная, а мужу - всё (он впервые в Коломну поехал).
Экскурсия была объявлена до того, как решили объявить странный локдаун. И как раз подходила к перезагрузке после сдачи пакета рабочих программ и окончанию школьных каникул у детей.
Когда объявили о странном локдауне, было предположение, что всё сорвётся. Но не сорвалось.
Получилось так, что мы приехали, прошли половину экскурсии по кремлю, затем сходили в два музея (там фиксированные по времени сеансы), а затем - прошли вторую половину экскурсии по кремлю.
Так как существенно новым для нас были именно музеи, то начну с них.
Первым мы посетили Музей кондитерскую кухмейстера П.П. Шведова.
Немного подробностей. Витрина:
Вход в погреб и чуть-чуть чугунных ступенек:
Внутри лавки воссоздана обстановка XIX века. Салон для богатых посетителей внутри:
Краска-накат на стенах, внешняя проводка и старинные выключатели:
Подсветка современная, но внутри старинных колокольчиков:
Нас провели на второй этаж в кухмейстерскую. В кухмейстерской готовили и заворачивали конфекты и шоколад. Вот утварь:
Формочки для ландринок и леденцов:
Здесь состоялось театрализованное представление о том, как в XIX веке делали карамель, леденцы и шоколад.
Вот кухмейстер Густав Карлович рассказывает о конфектах "Дедам":
А вот вытягивает карамель на крюке, чтобы карамель из коричневой стала перламутровой:
А вот из готовой, но ещё мягкой карамели делают карамельки:
Потом начался мастер-класс по заворачиванию шоколадок в фантики с дегустацией конфект под душистый чай.
Шоколадки назывались "Разговор цветов", а на фантиках были различные буквы изображены. Вот какие буквы нам попались:
Для дегустации предложили четыре вида конфект: "Постный сахар" (я его сначала съела, а потом надумала сфотографировать), сливочная "Тянушка" (светлая капля в фантике), "Бон-бон-нэ-нэ" (молочный шоколад с ореховым вкусом) и "Дедам" (с белой фисташковой посыпкой):
"Постный сахар" очень похож на конфеты "Помадка", но не такой приторный. От "Помадки" отличается тем, что сливки в рецепте заменены фруктовым соком.
Вот так выглядят заготовки постного сахара для последующего порционного раскалывания:
"Тянушки" очень похожи на ириски, но мягче и нежнее. "Бон-бон-нэ-нэ" - очень вкусный молочный шоколад со вкусом орехов (в них по рецепту добавлена ореховая мука), а "Дедам" - уже чёрный шоколад с ореховой мукой. Две последних мне показались очень близкими по вкусу, с поправкой на количество добавленных в шоколад сливок.
Во время чаепития хозяйка рассказывала об оформлении шоколадных подарков на все случаи жизни. Очень часто их упаковывали в музыкальные коробочки.
Сзади хозяйки вальцовочная машина для формирования карамелек. Она не подлинная XIX века, а воссозданная по книгам и техническим руководствам.
Говорят, что театрализованные программы в музее меняются довольно часто. Про разные конфеты и технологии их производства рассказывают.
По окончании программы изготовленные карамельки можно было взять в качестве сувениров. Младший взял карамельную палочку, а мы со старшим по 5 карамелек. Почти всё съели уже к вечеру. Натуральная карамель вкуснее современной химзаводной.
Старшему очень понравились шоколадки, которые мы заворачивали, он даже спросил: "Почему этот шоколад вкуснее магазинного?" Потому что натуральный. И производить его ну очень дорого.
А это - портрет купца П.П. Шведова:
****
После окончания программы немного постояли на улице, ждали - пока наши спутники закупятся сувенирами в этой лавке и в соседней. Соседняя лавка - музей "Душистыя радости" братьев Суровых. Были они тоже миллионщиками и торговали парфюмерией и мылом.
Уличная витрина:
И витрины внутри:
А запах...
****
Затем мы перешли через дорогу в музей Калачную:
Здесь тоже было театрализованное и очень информативное представление о том, как пекли калачи.
Калач - это не просто белый хлеб. Делают его из бездрожжевого теста с закваской на хмельных шишках. Муку для теста берут двух видов: крупного помола (крупчатку) и тонкого из твёрдых сортов яровой пшеницы. Такую муку в наши регионы в XIX веке привозили аж из Поволжья. Поэтому калачи были дороги, и покупать их пускали не всех.
У калачного ряда стоял смотритель, который по одежде и покупкам отслеживал, кого пускать, а кого нет. купцы ему за это доплачивали. Например, купил человек в мясном ряду свиную голову. Его в калачный ряд не пустят. Почему? Потому что свиная голова - это дешёвый вид мяса, годится на щи, да на холодец. Его покупают бедные. И смотритель такому человеку скажет: "Куда ж ты со свиным рылом в калашный ряд?"
Перед замесом муку не менее пяти раз просеивают.
Замешивают плотное тесто и раскатывают на холодном столе. Столы для раскатывания делали со специальным ящиком для закладки льда. Вот тут он справа:
Формируют калачи так, чтобы у него получилась в центре толстенькая часть - животок, и тонкая - ручка, за которую калачи и брали.
Кстати, от калачного промысла у нас появилось выражение "дойти до ручки".
Покупали калачи на рынке. Руки обычно были не очень чистыми. Поэтому калачи брали только за ручки, съедали мягкий животок, а ручку - нет. Но не выбрасывали, а могли лошадь угостить или подать как милостыню. Вот про человека, который не гнушался таких калачных ручек говорили "дошёл до ручки" - обеднел так, что готов есть такую милостыню.
После формирования калачам давали 30-40 минут расстояться в тепле, а затем делали надрезы на животке для выхода излишков воздуха. Эти разрезы называли губой. Губу раскатывали, присыпали мукой и закатывали. Отсюда выражения "раскатать губу" и "закатать губу".
Технология выпекания калачей в дровяной печи была тоже не простой.
Печь протапливали не менее 4-х часов до температуры 450 градусов, тушили огонь, выгребали угли, промывали специальным камышовым мочалом и ставили калачи. Первая партия выпекалась 3-4 минуты на самом жару. Затем вторая партия выпекалась уже 10 минут и тертья - около 30. Причём из-за неравномерности остывания пода здесь могли попасться уже непропечённые калачи. А больше, чем один раз в сутки такую дровяную печь топить было нельзя - разрушались такие печи.
И про печи. Русская печь служила не только для приготовления еды, но и для обогрева и мытья. Для обогрева у неё между кирпичами делалась воздушная прослойка (?), чтобы обеспечить теплообмен с внешним слоем кирпичей. А для мытья зёв печи делали высоким. Его высота должна была быть равна высоте самого высокого мужчины в семье, сидящего на низкой табуретке. Для мытья печь протапливали, а затем в самый жар начинали мыться наиболее сильные мужчины. И чем комфортнее становилась температура внутри печи, тем более младшме члены семьи мылись. Отсюда и выражение "не лезь поперёд батьки в пекло".
А печь, которая стоит в Калачной - не совсем обычная.
Это воссозданная по книгам и чертежам армейская двухкамерная печь. Зев у неё низкий - лишь бы умещались калачи. Внутренний слой - не из воздуха, а чего-то ещё (битого стекла с чем-то, кажется, но не помню точно). сверху котёл для нагрева воды (кран видно). Печь с таким наполнителем позволяет не расходовать тепло наружу, а долго сохранять нужную температуру в зёве, что позволяет целый день готовить на одной растопке.
Про конкуренцию. Когда конкуренцию калачам начали составлять французские булки (из пшеничной муки, но подешевле), то в Коломне придумали ручки калачей делать из ивы. Сырая ива не успевала сгореть при выпекании и позволяла экономить тесто на ручках.
Сейчас в дровяной печи калачи редко пекут - очень сложен и дорог процесс. Для обеспечения потребностей туристов в калачах используют электрический миксер и конвекционную духовку. По словам экскурсовода калачи из конвекционной духовки имеют более хрустящую корочку, чем калачи из дровяной печи.
А потом было чаепитие с дегустацией калачей:
Горячие, с пылу с жару, с маслом... Очень вкусно!
Вот он - мягкий животок калача:
А вообще, как и всякий пресный хлеб, калачи очень быстро черствеют. Ручка становится как сушка.
А очередь за калачами в этот раз была гора-а-а-аздо длинее, чем в прошлый. Локдаун, говорите? Не, не слышали.
*****
После музей Калачной мы снова гуляли по кремлю. Что я могу сказать?
В прошлый раз Светлана, как местная жительница, рассказывала чуть ли не про каждый столб. Мы медленно шли, часто останавливались, а она говорила, говорила, говорила...
Сейчас у нас экскурсовод был рязанский. Ну, тут традиционно: остановка, рассказик, потом длинный переход. Единственная польза - я вспомнила и уточнила некоторые названия и факты, забывшиеся с прошлого раза (ну, ещё бы, я месяц не садилась записывать, многое забыла).
Поэтому сейчас нового ничего. Тем, что вспомнила важного, я отредактировала прошлый пост. А сейчас просто фото. Уж очень яркий солнечный день в этот раз был.
Улица архитектора Матвея Казакова:
Фрагмент западного прясла кремлевской стены с Грановитой башней. Слева от неё должны быть ивановская башня, в которой находились вторые по значению въездные ворота в кремль:
Подфакельники в Михайловских воротах:
Ещё раз памятник Дмитрию Донскому:
Усадьбы на улице Лазарева. Ворота у них красивые. У нас в Рязани такие имеет только музей-усадьба академика И.П. Павлова.
Вид на Бобренёв монастырь:
Икона на Пятницкой башне:
Частная чайная в одном из домов на улице Лазарева. И как будто никакого локдауна.
Усадьбы в стиле ампир:
Тихвинская церковь рядом с Успенским собором:
И две колокольни:
Дом земского доктора Лозовского на улице Лажечникова. Легендарный для Коломны человек был.
И вот примерно так видно Богоявленский Старо-Голутвин монастырь с дороги (фото из интернета). Просматриваются характерные краснокирпичные башенки по эскизам М.Ф. Казакова.
****
Замечательно получилось. Мне, как видно из текста, больше понравилась Калачная, старшему - Кондитерская, младшему - тоже Калачная, а мужу - всё (он впервые в Коломну поехал).