82. Туман (Часть 6)
Прошло несколько дней, и у нас начал заканчиваться провиант. Нужно было искать, где его добыть. А где добыть, как не в городе? Я стала высматривать, где дорога сохранилась лучше, куда она сворачивает, по ночам всматривалась в темноту, усиленную туманом - не увижу ли огней города. Наконец, мы вышли на широкую, почти не покореженную асфальтовую дорогу, а ближе к вечеру сквозь деревья я увидела свет, свидетельствующий о том, что до жилья, до людей уже недалеко.
Город нам попался вполне типичный. Низкие полуобвалившиеся дома, широкие улицы с хлопьями тумана в закоулках, ленивый ветер, перегоняющий по дороге истлевшее тряпье и листы бумаги, редкие прохожие, почти сливающиеся с туманом, которые двигаются, кажется, только благодаря ветру, что один свободно гуляет по городу, как хозяин. Остальные - только гости, причем гости незваные, которым негде приткнуться в полуразрушенных кварталах… Не люблю я города, не понимаю, как можно в них жить. Мало того, что они угнетают своим внешним видом, так еще и усугубляют болезнь беспамятства. Но не будь городов - некому было бы содержать гостиницы для путешественников вроде меня, выращивать скудные урожаи на бедной земле. Кроме того, в некоторых городах побольше люди занимались сбором знаний о мире, производили какие-то расчеты, пытались, что главное, изобрести что-нибудь, чтобы облегчить жизнь в тумане. Но этот город был обычного размера, я бы даже назвала его маленьким.
Мы без труда нашли гостиницу, где были довольно дешевые номера и приличная еда. Мне даже удалось с комфортом накупаться и постирать кое-какую одежду.
А вечером мы с Седым спустились вниз, чтобы поесть. Он тоже помылся и привел себя в порядок. На нем была клетчатая рубашка, и я впервые заметила, что он очень худой, почти щуплый. Мытые волосы шапкой сидели на его голове. Мы сели друг напротив друга, и я, впервые за все время нашего совместного путешествия, смогла спокойно рассмотреть его лицо. Худое, бледное, с глазами, выражавшими… глубокую скорбь, какое-то затаенное страдание, с тонкими нервными губами, еще молодое, но уже покрытое сетью морщин, свидетельствующих о том, что он постоянно думал, и о том, что думы его были невеселыми.
Я попросила хозяина - медленно передвигающуюся безжизненную тень - принести нам что-нибудь поесть и выпить. Он сказал, что у него есть неплохое вино и мясной суп. Я сказала, что это меня вполне устроит. Пока нам несли еду, я решилась задать Седому вопрос, который давно меня мучал.
- Слушай, а каково это, когда все помнишь? - спросила я.
- Хм… странно это, - сказал Седой задумчиво. - Как будто на тебя чужую память надели. Вроде бы в тебе эта память, а так долго без нее жил, что и стоит она особняком как-то, - он невесело усмехнулся.
По тому, как он ответил, я поняла, что сегодня, возможно, дождусь, наконец, рассказа о том, что ему снится каждую ночь, и ответа на многие свои вопросы. Но решила не торопиться - подождать, пока он захмелеет от вина, расслабится в тепле и покое. Рисковать ТАКИМ я не могла. Поэтому сидела спокойно напротив Седого, спокойно ела, спокойно пила вино и подливала соседу, спокойно следя за изменениями его лица. Мне казалось, что я уже могу читать его мысли - так старалась я подкараулить нужный момент. И когда мне показалось, что он - этот момент - наступил, я попросила:
- Расскажи мне… расскажи мне о мире до тумана…
Город нам попался вполне типичный. Низкие полуобвалившиеся дома, широкие улицы с хлопьями тумана в закоулках, ленивый ветер, перегоняющий по дороге истлевшее тряпье и листы бумаги, редкие прохожие, почти сливающиеся с туманом, которые двигаются, кажется, только благодаря ветру, что один свободно гуляет по городу, как хозяин. Остальные - только гости, причем гости незваные, которым негде приткнуться в полуразрушенных кварталах… Не люблю я города, не понимаю, как можно в них жить. Мало того, что они угнетают своим внешним видом, так еще и усугубляют болезнь беспамятства. Но не будь городов - некому было бы содержать гостиницы для путешественников вроде меня, выращивать скудные урожаи на бедной земле. Кроме того, в некоторых городах побольше люди занимались сбором знаний о мире, производили какие-то расчеты, пытались, что главное, изобрести что-нибудь, чтобы облегчить жизнь в тумане. Но этот город был обычного размера, я бы даже назвала его маленьким.
Мы без труда нашли гостиницу, где были довольно дешевые номера и приличная еда. Мне даже удалось с комфортом накупаться и постирать кое-какую одежду.
А вечером мы с Седым спустились вниз, чтобы поесть. Он тоже помылся и привел себя в порядок. На нем была клетчатая рубашка, и я впервые заметила, что он очень худой, почти щуплый. Мытые волосы шапкой сидели на его голове. Мы сели друг напротив друга, и я, впервые за все время нашего совместного путешествия, смогла спокойно рассмотреть его лицо. Худое, бледное, с глазами, выражавшими… глубокую скорбь, какое-то затаенное страдание, с тонкими нервными губами, еще молодое, но уже покрытое сетью морщин, свидетельствующих о том, что он постоянно думал, и о том, что думы его были невеселыми.
Я попросила хозяина - медленно передвигающуюся безжизненную тень - принести нам что-нибудь поесть и выпить. Он сказал, что у него есть неплохое вино и мясной суп. Я сказала, что это меня вполне устроит. Пока нам несли еду, я решилась задать Седому вопрос, который давно меня мучал.
- Слушай, а каково это, когда все помнишь? - спросила я.
- Хм… странно это, - сказал Седой задумчиво. - Как будто на тебя чужую память надели. Вроде бы в тебе эта память, а так долго без нее жил, что и стоит она особняком как-то, - он невесело усмехнулся.
По тому, как он ответил, я поняла, что сегодня, возможно, дождусь, наконец, рассказа о том, что ему снится каждую ночь, и ответа на многие свои вопросы. Но решила не торопиться - подождать, пока он захмелеет от вина, расслабится в тепле и покое. Рисковать ТАКИМ я не могла. Поэтому сидела спокойно напротив Седого, спокойно ела, спокойно пила вино и подливала соседу, спокойно следя за изменениями его лица. Мне казалось, что я уже могу читать его мысли - так старалась я подкараулить нужный момент. И когда мне показалось, что он - этот момент - наступил, я попросила:
- Расскажи мне… расскажи мне о мире до тумана…