Козерог
Мой козерожек подрос и становится матерым козлищем. Он настолько упрям, упёрт и самоуверен, что нет никаких сил делать с ним уроки или вообще что либо. Он сам всё знает. Он не верит, когда ему исправляют ошибки. Он доказывает мне, что это я не права.
Я сутками убиваюсь на работе. И я готова с радостью валить лес в любой Сибири - лишь бы не с деточкой. Сил моих на него не хватает. У меня уже кости из суставов выпадают, но я вправляю повисшую руку и с упоением продолжаю отмывать двери или полы. Это всё равно легче, чем делать уроки или заставлять Максима собрать носки, запрятанные по углам и отнести в стирку.
Я думаю, что есть только два приличных способа загнать себя в могилу: умориться голодом или убиться непосильным трудом. Голодом умориться я не могу, психую. А вот уработаться я могу, это мне подходит. Если я позволяю себе задуматься, то мне делается страшно. Два года назад я жаловалась на усталость! А ведь я тогда и половины того не делала, что сейчас. У меня 3000 метров офисов и столько же автосервисов в день. Я начинаю в семь вечера и заканчиваю в четыре утра без перерыва. А днём ещё вожу Макса в школу и из неё, делаю уроки, вожу на музыку, к психологам. А ещё готовлю, стираю, глажу, слежу за ребёнком и животными. Сплю 3 часа ночью и три часа днём. На работе у меня бесплатный ред булл, он помогает. Без него вообще ничего не успеть.
А ещё минимум раз в неделю мы с Максом ходим в театр.
Кстати, Серёга не выдержал и двух месяцев - он стал истерить и испарился. Так что всё сама, сама.
И что интересно - я не худею, а наоборот, поправляюсь. Организм понял, что я готова его погубить и решил запасаться из воздуха. Кстати - всё время хочется сладкого.
Лишь бы не думать, лишь бы не бояться, лишь бы не повеситься. Поэтому я и нагружаю себя, чтобы ни лишней мысли, ни лишнего чувства не поместилось во мне.
Я сутками убиваюсь на работе. И я готова с радостью валить лес в любой Сибири - лишь бы не с деточкой. Сил моих на него не хватает. У меня уже кости из суставов выпадают, но я вправляю повисшую руку и с упоением продолжаю отмывать двери или полы. Это всё равно легче, чем делать уроки или заставлять Максима собрать носки, запрятанные по углам и отнести в стирку.
Я думаю, что есть только два приличных способа загнать себя в могилу: умориться голодом или убиться непосильным трудом. Голодом умориться я не могу, психую. А вот уработаться я могу, это мне подходит. Если я позволяю себе задуматься, то мне делается страшно. Два года назад я жаловалась на усталость! А ведь я тогда и половины того не делала, что сейчас. У меня 3000 метров офисов и столько же автосервисов в день. Я начинаю в семь вечера и заканчиваю в четыре утра без перерыва. А днём ещё вожу Макса в школу и из неё, делаю уроки, вожу на музыку, к психологам. А ещё готовлю, стираю, глажу, слежу за ребёнком и животными. Сплю 3 часа ночью и три часа днём. На работе у меня бесплатный ред булл, он помогает. Без него вообще ничего не успеть.
А ещё минимум раз в неделю мы с Максом ходим в театр.
Кстати, Серёга не выдержал и двух месяцев - он стал истерить и испарился. Так что всё сама, сама.
И что интересно - я не худею, а наоборот, поправляюсь. Организм понял, что я готова его погубить и решил запасаться из воздуха. Кстати - всё время хочется сладкого.
Лишь бы не думать, лишь бы не бояться, лишь бы не повеситься. Поэтому я и нагружаю себя, чтобы ни лишней мысли, ни лишнего чувства не поместилось во мне.