Дело труба
Сестра поделилась информацией о Максиме.
Дело было так: мы с Максимом заехали в гости к сестре, на дачу - слегка пообщаться, раз в год. Племянник был дома, ему 30 лет, он хирург. Очень милый еврейский мальчик, умный, тактичный, двухметровый бородач. Максим сразу к нему прицепился и не отлипал весь вечер. Дети тихо играли вдвоём в своём мальчиковом углу - что ещё матерям нужно? Я была счастлива. На прощание племянник подарил Максиму ржавый фугас времён войны, выкопанный в нашем огороде. Максим впал в благоговейный экстаз, прижал фугас к сердцу и его легко было увести куда угодно - хоть домой из гостей.
А племянник потом рассказал сестре, как вел себя Максим при мне и без меня. При мне это был ангелочек: "Можно, мамочка?" "Спасибо, мамочка!" "Скушай конфетку, мамочка!" "Как ты тут, дорогая?" "Мамочка, тебе принести кофточку, а то дует?" и т.п. Но попадая в другое помещение Максим становился жёстким, резким, циничным пацаном, складно матерящимся по делу.
Сестра сказала: "Готовься, мать - впереди большие проблемы..."
Не буду я ни к чему готовиться - это ничего мне не даст и ничего не изменит. Я буду вовсю наслаждаться сегодняшним днём и изо всех сил запоминать состояние счастья и любви. Может, привыкну. Так я сестре и сказала. И она согласилась - а что ещё делать?
Дело было так: мы с Максимом заехали в гости к сестре, на дачу - слегка пообщаться, раз в год. Племянник был дома, ему 30 лет, он хирург. Очень милый еврейский мальчик, умный, тактичный, двухметровый бородач. Максим сразу к нему прицепился и не отлипал весь вечер. Дети тихо играли вдвоём в своём мальчиковом углу - что ещё матерям нужно? Я была счастлива. На прощание племянник подарил Максиму ржавый фугас времён войны, выкопанный в нашем огороде. Максим впал в благоговейный экстаз, прижал фугас к сердцу и его легко было увести куда угодно - хоть домой из гостей.
А племянник потом рассказал сестре, как вел себя Максим при мне и без меня. При мне это был ангелочек: "Можно, мамочка?" "Спасибо, мамочка!" "Скушай конфетку, мамочка!" "Как ты тут, дорогая?" "Мамочка, тебе принести кофточку, а то дует?" и т.п. Но попадая в другое помещение Максим становился жёстким, резким, циничным пацаном, складно матерящимся по делу.
Сестра сказала: "Готовься, мать - впереди большие проблемы..."
Не буду я ни к чему готовиться - это ничего мне не даст и ничего не изменит. Я буду вовсю наслаждаться сегодняшним днём и изо всех сил запоминать состояние счастья и любви. Может, привыкну. Так я сестре и сказала. И она согласилась - а что ещё делать?