Метро: Б1
Уфф, это будет мне клевой медитацией.
Вчера пылал любовной мигренью, сегодня экономика и принцип столкнули лбами братские народы в головах.
Ну ничего - метро большое!.. И не одно.
У нас ведь две столицы. Мне обе были домом!..
Метро: Б1
Бабушкинская
...или по-просту «Бабка». Бабушка принимала деятельное участие в моей жизни, хотя я плохо ее запомнил. Там, неподалеку, был и есть незабвенный РПШ «Звездный» - но как пройти этот путь, я и сейчас не знаю, ибо пользовался железными дорогами другой принадлежности.
Там, лет в двенадцать, приехав зачем-то, ощутил тоску окраин. Был февраль (а февраль на северо-востоке Москвы - дело житейское, дело жестокое!..), трубы котельных на горизонте извергались столбами, от прямых широких дорог несло промерзшей грязью подкрылок.
Дома топорщились стенами высотой от дюжины окон-кирпичей, и до сих пор не ясно, почему не снизить их втрое, во столько же повысив плотность застройки? Определяющее условие уюта ведь!..
Окраины оказались не по мне - и мы солидарно друг избегаем до сих пор, делая, правда, счастливые исключения, но о них буквой позже.
Станция и ее округа никогда не были в моей живой трехмерной модели города, я там и ориентируюсь только по ключевым явлениям столицы, таким, как Башня и т.п. Тем не менее, стоит упомянуть небольшое удивительное совпадение из этих мест: два существа, к которым наш тройственный союз (в те времена еще почти не оформившийся) питал откровенное неравнодушие, оказались жителями одного дома.
Большого такого, панельного.
С консьержкой.
...а если мне не изменяет моя почтенная, то в больнице на «Бабушкинской» лежала однажды - бабушка. Кажется, это была ее предпоследняя больница. Оттуда я тоже получил дозу впечатлений: запах гнойного отделения.
А всего-то была - ранка на ноге...
Багратионовская
Если на ум приходит генерал русской армии, и то, как благородного человека оскорбляли подозрениями за инородность фамилии, - носитель данного ума может похвастаться некоторой подкованностью, но про станцию он ничего интересного не знает.
Транзит.
«Горбушкин двор». Бестолковое, кстати, местечко, как на букве С. Но там хоть С.-Р. есть...
Баррикадная
Совсем недавно выяснилось, что оттуда пешком до Белого дома. Оттуда оказалась одна моя клиентка.
Исторически, то есть, более пяти лет, эти места мало отражались в моей психике.
Но они имеют большое значение в истории семьи. В окрестностях располагалась предпоследняя квартира много раз мною помянутого так и этак батюшки (!.. завалю его синонимами, пока не знаю, зачем; пригодится). И, соответственно, предпоследняя семья.
Рациональное знание подкрепило и обосновало странные ощущения души - эти места были моими. Нашими.
Из Новой истории, а также, из доисторического периода, нельзя забыть Московский зоопарк и Кафедральный Собор пресвятой девы Марии. В Соборе и его окрестностях, на концертах и между, под звуки и отзвуки органа углублялись чувства, росли иллюзии, обычно и может быть не мои.
А я только баюкал свое равнодушное чувство, выпускал душу по нотам, куда-то звонил и кого-то ждал.
Однажды, может быть, в этом январе, я был в Соборе последний раз. Как обычно, я пожертвовал теплом одежды ради стиля, и, у входа, вместо рук болтал красными иголками. aliceroft отогревала их своим дыханием, и к концу первой сонаты я пришел в себя (чтобы выйти, предварительно умыв руки!..). После мы со всех ног бежали к станции на другую букву, и тогда я ощутил весь ужас бегства французской армии.
Ну да, а потом нас спасла теплом и сладостью «Кофемания», где мною был сделан кадр «тысяча рублей».
Вкусная она была, эта тысяча.
Бауманская
О боже.
Пошли станции откровений.
Пошли мне трезвости!..
Эту станцию я знаю едва ли год. Мне до нее не было совершенно никакого дела - что там, ближневосточные ж!..
А там, оказалось, живет он. Всего лишь однокурсник, уже и бывший.
Уже описано ранее: каморка в Спартаковском переулке, дом красного кирпича... люстра и прочее.
Но главное, конечно, это музыка. Он тогда, в прошлом мае, играл на клавишных, струнных и духовых.
Взяла оторопь, потерял дыхание: в мальчиков влюбляться н е л ь з я.
Демон подсел поближе и спросил, как мне музыка, наклонившись, будто со слухом проблемы у него, а не у меня.
Заморозкой воли («ноу-хау» отечественного метростроя) пропустил секунду, музыка сдохла, вышел заживо.
Это, конечно, была только заставка киностудии Мосфильм.
На этой станции было немного проговорено, без меры выпито, сильно накурено.
На этой станции был темный-темный забой, то есть первый запой.
Я до сих пор отстаиваю версию отравления: пол арбуза и литр вина.
Именно эта станция обязана невинной Академической ее унижением моим состоянием. (А ведь вперед прилетел и вовсе на велосипеде...)
Та история будет рассказана отдельно.
...Тут я ездил первые километры на белой шестерке автошколы. Сама школа и ее площадка заняли позиции с разных сторон от станции...
Воспоминаний много, они плотные и тяжкие, как лица фигур в вестибюле. Такие же непроницаемо бессмысленные, и настолько же ценные.
Беговая
Знаю только, что где-то неподалеку находится ипподром, упомянутый в семейной переписке шестидесятых годов. Папа был завсегдатаем скачек; его жена работала (как выяснилось, к огромному моему удивлению и возмущению, - без меня) там же, и жили они неподалеку...
Короче говоря, были там какие-то три тополя на Плющихе, но я и сам толком не знаю, о чем говорю.
Осторожно, двери.
Следующая станция to be cont.
Вчера пылал любовной мигренью, сегодня экономика и принцип столкнули лбами братские народы в головах.
Ну ничего - метро большое!.. И не одно.
У нас ведь две столицы. Мне обе были домом!..
Метро: Б1
Бабушкинская
...или по-просту «Бабка». Бабушка принимала деятельное участие в моей жизни, хотя я плохо ее запомнил. Там, неподалеку, был и есть незабвенный РПШ «Звездный» - но как пройти этот путь, я и сейчас не знаю, ибо пользовался железными дорогами другой принадлежности.
Там, лет в двенадцать, приехав зачем-то, ощутил тоску окраин. Был февраль (а февраль на северо-востоке Москвы - дело житейское, дело жестокое!..), трубы котельных на горизонте извергались столбами, от прямых широких дорог несло промерзшей грязью подкрылок.
Дома топорщились стенами высотой от дюжины окон-кирпичей, и до сих пор не ясно, почему не снизить их втрое, во столько же повысив плотность застройки? Определяющее условие уюта ведь!..
Окраины оказались не по мне - и мы солидарно друг избегаем до сих пор, делая, правда, счастливые исключения, но о них буквой позже.
Станция и ее округа никогда не были в моей живой трехмерной модели города, я там и ориентируюсь только по ключевым явлениям столицы, таким, как Башня и т.п. Тем не менее, стоит упомянуть небольшое удивительное совпадение из этих мест: два существа, к которым наш тройственный союз (в те времена еще почти не оформившийся) питал откровенное неравнодушие, оказались жителями одного дома.
Большого такого, панельного.
С консьержкой.
...а если мне не изменяет моя почтенная, то в больнице на «Бабушкинской» лежала однажды - бабушка. Кажется, это была ее предпоследняя больница. Оттуда я тоже получил дозу впечатлений: запах гнойного отделения.
А всего-то была - ранка на ноге...
Багратионовская
Если на ум приходит генерал русской армии, и то, как благородного человека оскорбляли подозрениями за инородность фамилии, - носитель данного ума может похвастаться некоторой подкованностью, но про станцию он ничего интересного не знает.
Транзит.
«Горбушкин двор». Бестолковое, кстати, местечко, как на букве С. Но там хоть С.-Р. есть...
Баррикадная
Совсем недавно выяснилось, что оттуда пешком до Белого дома. Оттуда оказалась одна моя клиентка.
Исторически, то есть, более пяти лет, эти места мало отражались в моей психике.
Но они имеют большое значение в истории семьи. В окрестностях располагалась предпоследняя квартира много раз мною помянутого так и этак батюшки (!.. завалю его синонимами, пока не знаю, зачем; пригодится). И, соответственно, предпоследняя семья.
Рациональное знание подкрепило и обосновало странные ощущения души - эти места были моими. Нашими.
Из Новой истории, а также, из доисторического периода, нельзя забыть Московский зоопарк и Кафедральный Собор пресвятой девы Марии. В Соборе и его окрестностях, на концертах и между, под звуки и отзвуки органа углублялись чувства, росли иллюзии, обычно и может быть не мои.
А я только баюкал свое равнодушное чувство, выпускал душу по нотам, куда-то звонил и кого-то ждал.
Однажды, может быть, в этом январе, я был в Соборе последний раз. Как обычно, я пожертвовал теплом одежды ради стиля, и, у входа, вместо рук болтал красными иголками. aliceroft отогревала их своим дыханием, и к концу первой сонаты я пришел в себя (чтобы выйти, предварительно умыв руки!..). После мы со всех ног бежали к станции на другую букву, и тогда я ощутил весь ужас бегства французской армии.
Ну да, а потом нас спасла теплом и сладостью «Кофемания», где мною был сделан кадр «тысяча рублей».
Вкусная она была, эта тысяча.
Бауманская
О боже.
Пошли станции откровений.
Пошли мне трезвости!..
Эту станцию я знаю едва ли год. Мне до нее не было совершенно никакого дела - что там, ближневосточные ж!..
А там, оказалось, живет он. Всего лишь однокурсник, уже и бывший.
Уже описано ранее: каморка в Спартаковском переулке, дом красного кирпича... люстра и прочее.
Но главное, конечно, это музыка. Он тогда, в прошлом мае, играл на клавишных, струнных и духовых.
Взяла оторопь, потерял дыхание: в мальчиков влюбляться н е л ь з я.
Демон подсел поближе и спросил, как мне музыка, наклонившись, будто со слухом проблемы у него, а не у меня.
Заморозкой воли («ноу-хау» отечественного метростроя) пропустил секунду, музыка сдохла, вышел заживо.
Это, конечно, была только заставка киностудии Мосфильм.
На этой станции было немного проговорено, без меры выпито, сильно накурено.
На этой станции был темный-темный забой, то есть первый запой.
Я до сих пор отстаиваю версию отравления: пол арбуза и литр вина.
Именно эта станция обязана невинной Академической ее унижением моим состоянием. (А ведь вперед прилетел и вовсе на велосипеде...)
Та история будет рассказана отдельно.
...Тут я ездил первые километры на белой шестерке автошколы. Сама школа и ее площадка заняли позиции с разных сторон от станции...
Воспоминаний много, они плотные и тяжкие, как лица фигур в вестибюле. Такие же непроницаемо бессмысленные, и настолько же ценные.
Беговая
Знаю только, что где-то неподалеку находится ипподром, упомянутый в семейной переписке шестидесятых годов. Папа был завсегдатаем скачек; его жена работала (как выяснилось, к огромному моему удивлению и возмущению, - без меня) там же, и жили они неподалеку...
Короче говоря, были там какие-то три тополя на Плющихе, но я и сам толком не знаю, о чем говорю.
Осторожно, двери.
Следующая станция to be cont.