Сталин в борьбе за социалистический путь России
Оригинал взят у kprf_irkutsk в Сталин в борьбе за социалистический путь России
Для России 20-е-30-е годы ушедшего века - время острой идейно-политической борьбы. Ее вели политические силы, группировавшиеся, с одной стороны, вокруг И.В. Сталина, с другой - вокруг Л.Д. Троцкого. Борьба Сталина против Троцкого была вызвана вовсе не личной неприязнью и не «жаждой власти», как иногда полагают, - это была борьба двух противоположных взглядов на будущее России, борьба за выбор пути ее развития.
Сегодня представляется несомненным, что Троцкий и его единомышленники не испытывали ни уважения к России и ее культуре, ни тем более - любви к ним. Троцкисты проповедовали идею культурной неполноценности русского народа и не видели в нем самостоятельной революционной силы. Они считали безнадежными попытки поставить русский народ в авангарде социального преобразования мира и даже видели в нем контрреволюционные потенции, что, кстати, не было лишено основания: на роль тарана мировой революции русский народ вряд ли годился. «Русские - социально чуждый элемент. В опасную минуту они могут стать в число врагов советской власти», - публично заявил тогда Троцкий.
Г.Е. Зиновьев, сподвижник Троцкого, вторил ему. Будучи членом ЦК РКП(б) и председателем Петросовета (а с 1919-го - главой Коминтерна), он заявил во влиятельной тогда газете «Северная коммуна»: «Мы должны увлечь за собой девяносто миллионов из ста, населяющих Советскую Россию. С остальными нельзя говорить - их надо уничтожить».
При этом русская революция рассматривалась троцкистами как способ создания мощной дубины, ударами которой можно возбудить революции в других странах, разбить существующие там буржуазные государства. Троцкизм выступил тогда наиболее характерным проявлением претензий на руководство революционным преобразованием мира, которое намеревались осуществить с опорой на российский плацдарм, не останавливаясь при этом перед гибелью самой России, ее народа, ее культуры и государственности.
В этом смысле троцкизм - предтеча современного глобализма. Все устремления троцкистов были космополитичны, связаны с «мировой цивилизацией», какой признавалась цивилизация западная. Вот заключение самого Троцкого: «Опрокинутая Октябрьским переворотом дворянская культура представляла собой, в конце концов, лишь поверхностное подражание более высоким западным образцам. Она не внесла ничего существенного в сокровищницу человечества». Свое понимание методики революционного обновления мира он излагал так: «Жизнь, даже чисто физиологическая, станет коллективно-экспериментальной. Человеческий род… снова поступит на радикальную переработку, и станет… объектом сложнейших методов искусственного отбора и психофизической тренировки». Что ж, вполне в стиле современных «биотехнологов»-глобализаторов.
В отличие от Троцкого, Сталину было присуще стремление обеспечить державную целостность России и независимость ее от Запада. Этому была подчинена его национальная политика. В октябре 1920 года в программной статье «Политика советской власти по национальному вопросу в России» он писал: «Требование отделения окраин от России должно быть исключено, прежде всего потому, что оно в корне противоречит интересам народных масс как центра, так и окраин. Не говоря уже о том, что отделение окраин подорвало бы революционную мощь центральной России, стимулирующей революционное движение Запада и Востока, сами отделившиеся окраины неминуемо попали бы в кабалу международного империализма».
Помимо Троцкого, в борьбе против Сталина участвовали другие партийные лидеры, самым известным и наиболее активным среди которых был Н.И. Бухарин. Более шести лет, проведенных им среди социал-демократов Германии, Австрии, Швейцарии, Норвегии, Дании и Америки, не прошли даром для его мировоззрения: оно целиком основывалось на ценностях западного пути развития общества. Бухарин не понимал русской культуры и не любил ее.
Это ярко проявилось в его восприятии русской литературной классики. В первом издании Большой Советской Энциклопедии под его редакцией А.С. Пушкин - «выразитель узко-дворянских настроений», Л.Н. Толстой - «буржуазно-феодальный писатель». Ф.И. Тютчева он называл «черносотенцем». Он стал главным идеологом «расстрельной» критики в литературе. В «Правде» были опубликованы его «Злые заметки», в которых он клеймил «есенинщину». В есенинском творчестве он видел «возврат к Тютчеву», поэтизацию рабского исторического прошлого, идеологию кулачества, но не заметил лирического пафоса русского патриотизма: «Есенинщина» - это самое вредное, заслуживающее самого настоящего бичевания явление нашего литературного дня. По «есенинщине» нужно дать хорошенький залп».
В 1917 году А.М. Горький отмечал, что «люди типа Бухарина относятся к России как к «материалу» для опыта… жестокого и заранее обреченного на неудачу опыта». Потом Бухарин выступит идеологом «коммунистического воспитания» с помощью кнута: «…Пролетарское принуждение во всех своих формах, начиная от расстрелов и кончая трудовой повинностью, является, как ни парадоксально это звучит, методом выработки коммунистического человечества из человеческого материала капиталистической эпохи».
Во время борьбы за подписание Брестского мира Бухарин стал идеологом «левых коммунистов». Тогда он всецело стоял на троцкистских позициях и видел «спасение» лишь в победе международной революции. Он призывал к полевой войне летучих партизанских отрядов, рассчитанной на воспламенение мирового революционного пожара. Он готов был пожертвовать советской властью и государственной независимостью России ради мировой революции.
В дальнейшем, признав возможность построения социализма в СССР, Бухарин настаивал на том, что это должен быть «либеральный» социализм, опирающийся на экономику «свободного рынка». Это была новая попытка вернуть страну «в лоно мировой цивилизации». Это был новый вариант «большевистского» западничества, ибо он тоже отвергал собственно «русский» вариант социализма, в котором приоритет должен был оставаться за государством. Сталин выдвинул идейно-политическую альтернативу также и этому курсу на «либеральный» социализм. Не рынок, а именно государство должно было выступить главным регулятором социально-экономических отношений в стране.
Если Троцкий до конца дней противостоял Сталину «слева», стремясь втянуть Россию в горнило всемирной пролетарской революции, то Бухарин, казалось бы, непостижимым образом превратился из «левого коммуниста» в «правого», либерального социал-демократа. Теперь он атаковал Сталина «справа», отстаивая либерально-демократический путь России к социализму. Потом он опять станет как будто «левым», поскольку будет действовать заодно с Троцким. Сталин эти, на первый взгляд, «странные» маневры выразил в парадоксальной формуле: «пойдешь налево - придешь направо, пойдешь направо - придешь налево».
Между тем, почвой, на которой «левые» и «правые» оппозиционеры сомкнулись в борьбе против Сталина и его политики, явились теоретические представления о едином пути исторического развития всех народов. Оба они - Троцкий и Бухарин - не принимали самостоятельного пути движения России к социализму, исходя из «формационной» схемы: весь мир идет по «столбовой дороге мировой цивилизации», т.е. вслед за «цивилизованным» Западом к мировой пролетарской революции.
Это было своеобразное «революционное западничество». Для России же это означало одно: отказ от построения социализма и возврат к капитализму до свершения европейской революции. Как Троцкий, так и Бухарин в равной мере не верили в способность народов России самостоятельно завершить революцию и построить социализм. Своей идеологией и политикой они обрекали Россию на «встраивание» в «мировую цивилизацию», которое и стало лейтмотивом политики современных «реформаторов». Разница состоит лишь в том, что тогда российские социал-демократы видели необходимость революции на Западе. Современные «демократы» полагают, что такая революция не нужна, ибо Запад и без нее обеспечил социальный прогресс, поэтому России нужно освободиться от последствий своей революции и двинуться в сторону Запада.
Сталин был противником такого пути, ведущего к подчинению России Западу. Размышляя в русле марксистской теории, он сумел наполнить ее русским национальным содержанием. Прежде всего, это означало, что особая предрасположенность России к социализму обусловлена не уровнем развития экономики, а всей культурой ее народа: особым типом экономических отношений, формой социального жизнеустройства, системой ценностей и идеалов. Следовательно, и социализм наш должен быть тоже особым, не таким, как в европейских странах. Он приобрел в дальнейшем форму советского социализма.
Отсюда ясно, что борьба Сталина против Троцкого и Бухарина была борьбой за самостоятельное социалистическое развитие России, опирающееся на культурные традиции, выработанные всей историей русского народа и других народов России. Это была тяжелейшая борьба, ибо в то время большинство интеллигенции стояло именно на позициях «революционного западничества» и не видело перспектив самостоятельного развития страны. Троцкизм надо было разгромить идейно и политически, разоблачить его несостоятельность и таким образом привлечь на сторону «цивилизационного проекта» образованные слои населения.
Сталин был последователен: он понимал, что ставкой в борьбе является судьба народов России. Он сделал идею «авангардного» движения страны по пути социалистического созидания плацдармом своей политической деятельности. Опираясь на свои теоретические взгляды, он выработал принципиально новый, оригинальный и единственный в своем роде стратегический замысел, имевший грандиозный практический успех, поскольку он оказался способным пробудить созидательную энергию великого народа. В чем суть этого замысла?
Во-первых, это категорический отказ от следования в фарватере европейской истории, в том числе и по пути европейской пролетарской революции. Тем более - сращивания с европейским капиталом, как это делало царское правительство. Он полагал, что подобная стратегия обрекает Россию на постоянное отставание и зависимость от Запада. России нужен собственный, самобытный путь развития. В противовес отстаиваемой Троцким теории «перманентной революции», которая предполагала распространение революции на европейские страны вооруженным путем, Сталин выдвинул задачу победы социализма в одной стране.
Во-вторых, это необходимость защиты социалистических преобразований от экспансии со стороны западного империализма. Сталин хорошо знал, что православная цивилизация с ее духовностью - главное препятствие на пути мирового господства Запада, на пути унификации мира на основе ценностей материальной жизни. Поэтому ключевым пунктом его политической стратегии стала опора на собственные силы, развитие которых позволило бы сохранить культурную, политическую и экономическую самостоятельность страны. Он поставил задачей создание великой и неделимой России, неподвластной мировым разрушительным силам.
В 30-е годы он совершает решительный поворот революционных преобразований в сторону строительства народной державы. Он, умевший предвидеть революции и войны, выработал и провел в жизнь грандиозный проект, которому подчинилась история. Его стратагема развития определила способ существования России в ХХ веке.
Можно ли считать, что Сталин - продолжатель дела Петра Великого? Сегодня многие, отдающие дань государственной деятельности Сталина, склоняются к этому. Однако подобный ответ затемняет реальную роль Сталина в истории России и ее народа. Петр Великий выдвинул грандиозную для своего времени задачу создания Российской империи, опираясь на достижения европейской цивилизации. Он сделал это путем закрепощения и эксплуатации народа, - с одной стороны, а с другой - путем вычленения и формирования особого, дворянского, сословия, которое стало усваивать европейскую культуру и пользоваться ее плодами. Основная же часть населения в петровскую эпоху не сделала ни шага по пути развития грамотности, просвещения, т. е. по пути развития личностной культуры. Более того, значительная часть народа лишилась средств к существованию, в результате чего население империи сократилось почти на треть.
Сталин тоже стремился к созданию великого государства, которое обеспечило бы продолжение петровских традиций российской истории. Сталин тоже полагал, что сделать это можно лишь усваивая достижения европейской цивилизации. Но на этом сходство кончается. Не случайно и сам он считал неправомерной прямую параллель между ним и Петром Великим. Задачи, которые составили политическую стратегию Сталина, по своему характеру были совсем иными. В основу типа общественного жизнеустройства им были положены достижения не европейской, не дворянской, а русской народной культуры.
Сталинская идеологема - это новое мировоззрение, позволяющее реализовать предназначение человека в мире. Это мировоззрение, жестко противостоящее миру западных ценностей, структурированных потребностями телесного комфорта и бутафорского престижа. Материальное необходимо, но не для того, чтобы ему поклоняться. Предмет нашего поклонения - дух народного единения вокруг великой идеи. Мы борцы за высокие идеалы. Стиль нашей жизни - романтика, подвиги, утверждение величия человеческого духа. Наш «капитал» - это человеческий, «кадровый» ресурс - писатели, музыканты, художники, ученые. Мы носители духовности, - это наша миссия в мире.
Именно в следовании традициям национальной культуры Сталин увидел плацдарм для невиданного взлета народного духа, который пережила страна в советские годы. «Крыльями», обеспечившими этот взлет, стали высшие духовные идеалы, выношенные в глубинах народной души на протяжении тысячелетней истории страны. Этот духовный взлет и стал главным фактором преобразования всех сторон жизни советского общества по марксистской «социальной технологии». А результатом стал советский социализм, единственный и неповторимый. Социализм, опирающийся на исторические традиции России, такие как самодостаточная державность, народовластие, творчество, самоорганизация и коллективность бытия, патриотизм и социальная справедливость для всех. Возрождение этих традиций - категорический императив нашего времени.
В.А. ТУЕВ, доктор философских наук, профессор БГУЭП, председатель Иркутского областного историко-культурного общества «Наш Сталин»
Для России 20-е-30-е годы ушедшего века - время острой идейно-политической борьбы. Ее вели политические силы, группировавшиеся, с одной стороны, вокруг И.В. Сталина, с другой - вокруг Л.Д. Троцкого. Борьба Сталина против Троцкого была вызвана вовсе не личной неприязнью и не «жаждой власти», как иногда полагают, - это была борьба двух противоположных взглядов на будущее России, борьба за выбор пути ее развития.
Сегодня представляется несомненным, что Троцкий и его единомышленники не испытывали ни уважения к России и ее культуре, ни тем более - любви к ним. Троцкисты проповедовали идею культурной неполноценности русского народа и не видели в нем самостоятельной революционной силы. Они считали безнадежными попытки поставить русский народ в авангарде социального преобразования мира и даже видели в нем контрреволюционные потенции, что, кстати, не было лишено основания: на роль тарана мировой революции русский народ вряд ли годился. «Русские - социально чуждый элемент. В опасную минуту они могут стать в число врагов советской власти», - публично заявил тогда Троцкий.
Г.Е. Зиновьев, сподвижник Троцкого, вторил ему. Будучи членом ЦК РКП(б) и председателем Петросовета (а с 1919-го - главой Коминтерна), он заявил во влиятельной тогда газете «Северная коммуна»: «Мы должны увлечь за собой девяносто миллионов из ста, населяющих Советскую Россию. С остальными нельзя говорить - их надо уничтожить».
При этом русская революция рассматривалась троцкистами как способ создания мощной дубины, ударами которой можно возбудить революции в других странах, разбить существующие там буржуазные государства. Троцкизм выступил тогда наиболее характерным проявлением претензий на руководство революционным преобразованием мира, которое намеревались осуществить с опорой на российский плацдарм, не останавливаясь при этом перед гибелью самой России, ее народа, ее культуры и государственности.
В этом смысле троцкизм - предтеча современного глобализма. Все устремления троцкистов были космополитичны, связаны с «мировой цивилизацией», какой признавалась цивилизация западная. Вот заключение самого Троцкого: «Опрокинутая Октябрьским переворотом дворянская культура представляла собой, в конце концов, лишь поверхностное подражание более высоким западным образцам. Она не внесла ничего существенного в сокровищницу человечества». Свое понимание методики революционного обновления мира он излагал так: «Жизнь, даже чисто физиологическая, станет коллективно-экспериментальной. Человеческий род… снова поступит на радикальную переработку, и станет… объектом сложнейших методов искусственного отбора и психофизической тренировки». Что ж, вполне в стиле современных «биотехнологов»-глобализаторов.
В отличие от Троцкого, Сталину было присуще стремление обеспечить державную целостность России и независимость ее от Запада. Этому была подчинена его национальная политика. В октябре 1920 года в программной статье «Политика советской власти по национальному вопросу в России» он писал: «Требование отделения окраин от России должно быть исключено, прежде всего потому, что оно в корне противоречит интересам народных масс как центра, так и окраин. Не говоря уже о том, что отделение окраин подорвало бы революционную мощь центральной России, стимулирующей революционное движение Запада и Востока, сами отделившиеся окраины неминуемо попали бы в кабалу международного империализма».
Помимо Троцкого, в борьбе против Сталина участвовали другие партийные лидеры, самым известным и наиболее активным среди которых был Н.И. Бухарин. Более шести лет, проведенных им среди социал-демократов Германии, Австрии, Швейцарии, Норвегии, Дании и Америки, не прошли даром для его мировоззрения: оно целиком основывалось на ценностях западного пути развития общества. Бухарин не понимал русской культуры и не любил ее.
Это ярко проявилось в его восприятии русской литературной классики. В первом издании Большой Советской Энциклопедии под его редакцией А.С. Пушкин - «выразитель узко-дворянских настроений», Л.Н. Толстой - «буржуазно-феодальный писатель». Ф.И. Тютчева он называл «черносотенцем». Он стал главным идеологом «расстрельной» критики в литературе. В «Правде» были опубликованы его «Злые заметки», в которых он клеймил «есенинщину». В есенинском творчестве он видел «возврат к Тютчеву», поэтизацию рабского исторического прошлого, идеологию кулачества, но не заметил лирического пафоса русского патриотизма: «Есенинщина» - это самое вредное, заслуживающее самого настоящего бичевания явление нашего литературного дня. По «есенинщине» нужно дать хорошенький залп».
В 1917 году А.М. Горький отмечал, что «люди типа Бухарина относятся к России как к «материалу» для опыта… жестокого и заранее обреченного на неудачу опыта». Потом Бухарин выступит идеологом «коммунистического воспитания» с помощью кнута: «…Пролетарское принуждение во всех своих формах, начиная от расстрелов и кончая трудовой повинностью, является, как ни парадоксально это звучит, методом выработки коммунистического человечества из человеческого материала капиталистической эпохи».
Во время борьбы за подписание Брестского мира Бухарин стал идеологом «левых коммунистов». Тогда он всецело стоял на троцкистских позициях и видел «спасение» лишь в победе международной революции. Он призывал к полевой войне летучих партизанских отрядов, рассчитанной на воспламенение мирового революционного пожара. Он готов был пожертвовать советской властью и государственной независимостью России ради мировой революции.
В дальнейшем, признав возможность построения социализма в СССР, Бухарин настаивал на том, что это должен быть «либеральный» социализм, опирающийся на экономику «свободного рынка». Это была новая попытка вернуть страну «в лоно мировой цивилизации». Это был новый вариант «большевистского» западничества, ибо он тоже отвергал собственно «русский» вариант социализма, в котором приоритет должен был оставаться за государством. Сталин выдвинул идейно-политическую альтернативу также и этому курсу на «либеральный» социализм. Не рынок, а именно государство должно было выступить главным регулятором социально-экономических отношений в стране.
Если Троцкий до конца дней противостоял Сталину «слева», стремясь втянуть Россию в горнило всемирной пролетарской революции, то Бухарин, казалось бы, непостижимым образом превратился из «левого коммуниста» в «правого», либерального социал-демократа. Теперь он атаковал Сталина «справа», отстаивая либерально-демократический путь России к социализму. Потом он опять станет как будто «левым», поскольку будет действовать заодно с Троцким. Сталин эти, на первый взгляд, «странные» маневры выразил в парадоксальной формуле: «пойдешь налево - придешь направо, пойдешь направо - придешь налево».
Между тем, почвой, на которой «левые» и «правые» оппозиционеры сомкнулись в борьбе против Сталина и его политики, явились теоретические представления о едином пути исторического развития всех народов. Оба они - Троцкий и Бухарин - не принимали самостоятельного пути движения России к социализму, исходя из «формационной» схемы: весь мир идет по «столбовой дороге мировой цивилизации», т.е. вслед за «цивилизованным» Западом к мировой пролетарской революции.
Это было своеобразное «революционное западничество». Для России же это означало одно: отказ от построения социализма и возврат к капитализму до свершения европейской революции. Как Троцкий, так и Бухарин в равной мере не верили в способность народов России самостоятельно завершить революцию и построить социализм. Своей идеологией и политикой они обрекали Россию на «встраивание» в «мировую цивилизацию», которое и стало лейтмотивом политики современных «реформаторов». Разница состоит лишь в том, что тогда российские социал-демократы видели необходимость революции на Западе. Современные «демократы» полагают, что такая революция не нужна, ибо Запад и без нее обеспечил социальный прогресс, поэтому России нужно освободиться от последствий своей революции и двинуться в сторону Запада.
Сталин был противником такого пути, ведущего к подчинению России Западу. Размышляя в русле марксистской теории, он сумел наполнить ее русским национальным содержанием. Прежде всего, это означало, что особая предрасположенность России к социализму обусловлена не уровнем развития экономики, а всей культурой ее народа: особым типом экономических отношений, формой социального жизнеустройства, системой ценностей и идеалов. Следовательно, и социализм наш должен быть тоже особым, не таким, как в европейских странах. Он приобрел в дальнейшем форму советского социализма.
Отсюда ясно, что борьба Сталина против Троцкого и Бухарина была борьбой за самостоятельное социалистическое развитие России, опирающееся на культурные традиции, выработанные всей историей русского народа и других народов России. Это была тяжелейшая борьба, ибо в то время большинство интеллигенции стояло именно на позициях «революционного западничества» и не видело перспектив самостоятельного развития страны. Троцкизм надо было разгромить идейно и политически, разоблачить его несостоятельность и таким образом привлечь на сторону «цивилизационного проекта» образованные слои населения.
Сталин был последователен: он понимал, что ставкой в борьбе является судьба народов России. Он сделал идею «авангардного» движения страны по пути социалистического созидания плацдармом своей политической деятельности. Опираясь на свои теоретические взгляды, он выработал принципиально новый, оригинальный и единственный в своем роде стратегический замысел, имевший грандиозный практический успех, поскольку он оказался способным пробудить созидательную энергию великого народа. В чем суть этого замысла?
Во-первых, это категорический отказ от следования в фарватере европейской истории, в том числе и по пути европейской пролетарской революции. Тем более - сращивания с европейским капиталом, как это делало царское правительство. Он полагал, что подобная стратегия обрекает Россию на постоянное отставание и зависимость от Запада. России нужен собственный, самобытный путь развития. В противовес отстаиваемой Троцким теории «перманентной революции», которая предполагала распространение революции на европейские страны вооруженным путем, Сталин выдвинул задачу победы социализма в одной стране.
Во-вторых, это необходимость защиты социалистических преобразований от экспансии со стороны западного империализма. Сталин хорошо знал, что православная цивилизация с ее духовностью - главное препятствие на пути мирового господства Запада, на пути унификации мира на основе ценностей материальной жизни. Поэтому ключевым пунктом его политической стратегии стала опора на собственные силы, развитие которых позволило бы сохранить культурную, политическую и экономическую самостоятельность страны. Он поставил задачей создание великой и неделимой России, неподвластной мировым разрушительным силам.
В 30-е годы он совершает решительный поворот революционных преобразований в сторону строительства народной державы. Он, умевший предвидеть революции и войны, выработал и провел в жизнь грандиозный проект, которому подчинилась история. Его стратагема развития определила способ существования России в ХХ веке.
Можно ли считать, что Сталин - продолжатель дела Петра Великого? Сегодня многие, отдающие дань государственной деятельности Сталина, склоняются к этому. Однако подобный ответ затемняет реальную роль Сталина в истории России и ее народа. Петр Великий выдвинул грандиозную для своего времени задачу создания Российской империи, опираясь на достижения европейской цивилизации. Он сделал это путем закрепощения и эксплуатации народа, - с одной стороны, а с другой - путем вычленения и формирования особого, дворянского, сословия, которое стало усваивать европейскую культуру и пользоваться ее плодами. Основная же часть населения в петровскую эпоху не сделала ни шага по пути развития грамотности, просвещения, т. е. по пути развития личностной культуры. Более того, значительная часть народа лишилась средств к существованию, в результате чего население империи сократилось почти на треть.
Сталин тоже стремился к созданию великого государства, которое обеспечило бы продолжение петровских традиций российской истории. Сталин тоже полагал, что сделать это можно лишь усваивая достижения европейской цивилизации. Но на этом сходство кончается. Не случайно и сам он считал неправомерной прямую параллель между ним и Петром Великим. Задачи, которые составили политическую стратегию Сталина, по своему характеру были совсем иными. В основу типа общественного жизнеустройства им были положены достижения не европейской, не дворянской, а русской народной культуры.
Сталинская идеологема - это новое мировоззрение, позволяющее реализовать предназначение человека в мире. Это мировоззрение, жестко противостоящее миру западных ценностей, структурированных потребностями телесного комфорта и бутафорского престижа. Материальное необходимо, но не для того, чтобы ему поклоняться. Предмет нашего поклонения - дух народного единения вокруг великой идеи. Мы борцы за высокие идеалы. Стиль нашей жизни - романтика, подвиги, утверждение величия человеческого духа. Наш «капитал» - это человеческий, «кадровый» ресурс - писатели, музыканты, художники, ученые. Мы носители духовности, - это наша миссия в мире.
Именно в следовании традициям национальной культуры Сталин увидел плацдарм для невиданного взлета народного духа, который пережила страна в советские годы. «Крыльями», обеспечившими этот взлет, стали высшие духовные идеалы, выношенные в глубинах народной души на протяжении тысячелетней истории страны. Этот духовный взлет и стал главным фактором преобразования всех сторон жизни советского общества по марксистской «социальной технологии». А результатом стал советский социализм, единственный и неповторимый. Социализм, опирающийся на исторические традиции России, такие как самодостаточная державность, народовластие, творчество, самоорганизация и коллективность бытия, патриотизм и социальная справедливость для всех. Возрождение этих традиций - категорический императив нашего времени.
В.А. ТУЕВ, доктор философских наук, профессор БГУЭП, председатель Иркутского областного историко-культурного общества «Наш Сталин»