Не музыкой навеяло.
Вот и я раздоилась на постик.
Традиционно продолжаем декабрьские музыкальные вечера имени маман. Она примчала электричкой из Рязани, чтобы поздравить дочь и помарафонить в Консерватории.
Вчера был очаровательный концерт в Малом зале. Шопен, Рахманинов, Лист...Всё, как мы любим. Полный зал. Престарелый профессор Доренский на одной палочке и с седыми кудельками. Милый дядя, которому действующий Император Японии неожиданно вручил Орден за вклад в дружбу двух стран. Как сказала ведущая концерта, своевременно. Ибо, кто нынче ещё позаботится о дружбе? О войне - пожалуйста! Так что, надежда на музыкантов.
Сегодня шли на иностранных студентов того же Доренского. Снова его привели под рученьки в Зал Мясковского. Программа обещала и настраивала. Но уже в узком коридоре предзалья я почуяла неладное. Сначала показалось, что меня предали собственные духи. Могли ж изменить запах, предатели? Но не на ссаного и потного мужика? Покрутила телом и нашла источник. Дядечка внешности Ференца Листа, с шизофреническим взором и слезоточивым запахом бомжа. Седые патлы и бегающий глаз сопровождал устойчивый аромат прокуренного ссаного мешка, замоченного в насыщенном потном растворе. Молила, чтобы наши места были не рядом. Плохо молилась, грешница! Он сел в нашем ряду и нагло ждал жертву. Неожиданно, девочки из начала ряда предложили поменяться местами. Бог меня услышал? Я честно два раза спросила, уверены ли они в своём желании? Девочки ушли к зловонному чуду, и концерт начался. Но я через ряд слышала этот мерзкий запах. Зал камерный, душный. Каждый выдох соседа- мой вдох. Божечки! Что же вытворял этот вонючка! Нет, чтобы сидеть барашком! Он дирижировал, шуршал авоськой и обмахивался программкой, ну чтобы всем досталось запаху!
Все, кто рядом стали шушукаться и морщить нос. Но публика ж интеллигентная, никто ж за ухо не выведет из зала!
В антракте ряд, где он сидел, по- быстрому освободили. Я готова была стоять в проходе, замотавши дыхательные дырочки в шарф.
Завидовала хроническим гайморитникам и прочим сопливцам. И мне было не до музыки! Блин! Я не помню ни единой музыкальной фразы!
Второе отделение началось со скопления несогласных вдыхать миазмы в центре маленького зала. Осталось лишь одно место в центре. И с первыми аккордами очередного китайца бомжеватый мужичок сорвался с пустого ряда и торжественно водрузил офигительно вонючее тело на единственное пустое место. Окружающие вздрогнули. Я давилась в шарфик смехом и отвращеним. А дяденьке нужно внимание! Мало, что он сидел и дирижировал, так ещё заглядывал в глаза девушкам - соседкам. Короче, сдристнули все его соседи, не дождавши финала. Блядь, даже мне через два ряда казалось, что он сидит у меня на коленях! Так отчаянно смрадил!
Выскочили мы с маманькой из зала, не дожидаясь финальных аплодисментов. И по бульвару- дышать!
Да извинит меня Ференц Лист, но теперь песня" Гретхен за прялкой" имеет стойкие негативные ассоциации. И вообще, я- мыться!
Традиционно продолжаем декабрьские музыкальные вечера имени маман. Она примчала электричкой из Рязани, чтобы поздравить дочь и помарафонить в Консерватории.
Вчера был очаровательный концерт в Малом зале. Шопен, Рахманинов, Лист...Всё, как мы любим. Полный зал. Престарелый профессор Доренский на одной палочке и с седыми кудельками. Милый дядя, которому действующий Император Японии неожиданно вручил Орден за вклад в дружбу двух стран. Как сказала ведущая концерта, своевременно. Ибо, кто нынче ещё позаботится о дружбе? О войне - пожалуйста! Так что, надежда на музыкантов.
Сегодня шли на иностранных студентов того же Доренского. Снова его привели под рученьки в Зал Мясковского. Программа обещала и настраивала. Но уже в узком коридоре предзалья я почуяла неладное. Сначала показалось, что меня предали собственные духи. Могли ж изменить запах, предатели? Но не на ссаного и потного мужика? Покрутила телом и нашла источник. Дядечка внешности Ференца Листа, с шизофреническим взором и слезоточивым запахом бомжа. Седые патлы и бегающий глаз сопровождал устойчивый аромат прокуренного ссаного мешка, замоченного в насыщенном потном растворе. Молила, чтобы наши места были не рядом. Плохо молилась, грешница! Он сел в нашем ряду и нагло ждал жертву. Неожиданно, девочки из начала ряда предложили поменяться местами. Бог меня услышал? Я честно два раза спросила, уверены ли они в своём желании? Девочки ушли к зловонному чуду, и концерт начался. Но я через ряд слышала этот мерзкий запах. Зал камерный, душный. Каждый выдох соседа- мой вдох. Божечки! Что же вытворял этот вонючка! Нет, чтобы сидеть барашком! Он дирижировал, шуршал авоськой и обмахивался программкой, ну чтобы всем досталось запаху!
Все, кто рядом стали шушукаться и морщить нос. Но публика ж интеллигентная, никто ж за ухо не выведет из зала!
В антракте ряд, где он сидел, по- быстрому освободили. Я готова была стоять в проходе, замотавши дыхательные дырочки в шарф.
Завидовала хроническим гайморитникам и прочим сопливцам. И мне было не до музыки! Блин! Я не помню ни единой музыкальной фразы!
Второе отделение началось со скопления несогласных вдыхать миазмы в центре маленького зала. Осталось лишь одно место в центре. И с первыми аккордами очередного китайца бомжеватый мужичок сорвался с пустого ряда и торжественно водрузил офигительно вонючее тело на единственное пустое место. Окружающие вздрогнули. Я давилась в шарфик смехом и отвращеним. А дяденьке нужно внимание! Мало, что он сидел и дирижировал, так ещё заглядывал в глаза девушкам - соседкам. Короче, сдристнули все его соседи, не дождавши финала. Блядь, даже мне через два ряда казалось, что он сидит у меня на коленях! Так отчаянно смрадил!
Выскочили мы с маманькой из зала, не дожидаясь финальных аплодисментов. И по бульвару- дышать!
Да извинит меня Ференц Лист, но теперь песня" Гретхен за прялкой" имеет стойкие негативные ассоциации. И вообще, я- мыться!