Вечерний отчётец.
Пока не побежала по потолку, отчитываюсь. Пасть естестаенно порвали, но в одном месте. Это плюс. Обезболивание в шести местах повторяли каждые полчаса, ибо боль прорывалась, и весь этот долбёж челюсти и вышивание синей нитью я ощущала всеми рецепторами.
Три часа непрерывной работы мастера, и я имею шесть имплантов, три синуса с собственной плазмой и вполне эстетическую внешнюю картинку. Но ей пока ни-ни жевнуть. И, как назло, дома жрать захотелось, как не в себя! Таблетосы ограничены антибиотиком и обезболивающими порошками. Домой не рискнула метром, а зря. Тошнились по вечернему заткнутому крепкой пробкой городу два часа, вместо обычных 20 минут. Зато под рэп « Ты моя бэби айс» и прочие чёрные глаза. Но было пофиг и тепло. И коленки уже перестали дрожать.
Говорить могу, но не хочу. Предвкушаю нудящую ночь. А утром мне привезут подарки. Моя неугомонная Аня, помимо английского фарфора, заказала для подруги, меня то есть, две мечтательные мною книги по рисованию. Вот прям взяла мои мечты и сбыла.
Три часа непрерывной работы мастера, и я имею шесть имплантов, три синуса с собственной плазмой и вполне эстетическую внешнюю картинку. Но ей пока ни-ни жевнуть. И, как назло, дома жрать захотелось, как не в себя! Таблетосы ограничены антибиотиком и обезболивающими порошками. Домой не рискнула метром, а зря. Тошнились по вечернему заткнутому крепкой пробкой городу два часа, вместо обычных 20 минут. Зато под рэп « Ты моя бэби айс» и прочие чёрные глаза. Но было пофиг и тепло. И коленки уже перестали дрожать.
Говорить могу, но не хочу. Предвкушаю нудящую ночь. А утром мне привезут подарки. Моя неугомонная Аня, помимо английского фарфора, заказала для подруги, меня то есть, две мечтательные мною книги по рисованию. Вот прям взяла мои мечты и сбыла.