Как меня убилиЪ
Несколько лет назад мама, чтобы освободить в кваритре место под стремительно разростающуюся научную библиотеку, вывезла на дачу мои книги под предлогом того, что художественную литературу нормально можно почитать только на природе, в расслабленной обстановке. Сейчас в нашем старом домике живут узбеки, которые строят дачу новую. Книги, понятное дело, в новый дом переносить никто не стал - их пока там негде хранить. И вот, проходила я в субботу мимо узбекской веранды, рассянно стользила взгядом по ее потрескавшимся стеклам и тут мои глаза упали на нечто такое, отчего мне стало нехорошо. Чувство, подобное испытываемому тогда, когда я вблизи вижу больших сидящих на иван-чаях гусениц, обуяло меня, всколыхнув до дна все мое нутро гуманитария. В оконной раме, заменяя собой кусок разбитого стекла, торчала половина книжного переплета. "Имя розы", Умберто Эко" - значилось на нем.
Я развернулась, пошла обратно, постучала в дверь веранды. У открывшего парня поинтересовалась, где то, что осталось от книги. Он протянул руку, порылся на полочке над вешалкой и, как всегда услужливо, протянул мне уцелевшую часть "имени". Уже на ходу я перелистнула ее - в книге не хватало около ста страниц.
Можно только догадываться, для каких целей послужил нашим замечательным работягам один из самых блестящих интеллектуальных романов.
Я развернулась, пошла обратно, постучала в дверь веранды. У открывшего парня поинтересовалась, где то, что осталось от книги. Он протянул руку, порылся на полочке над вешалкой и, как всегда услужливо, протянул мне уцелевшую часть "имени". Уже на ходу я перелистнула ее - в книге не хватало около ста страниц.
Можно только догадываться, для каких целей послужил нашим замечательным работягам один из самых блестящих интеллектуальных романов.