В концерте
Как мне нравится этот предлог, который использовали раньше: В концерт.
Итак, я была в концерте. Концерт проходит в помещении лютеранской церкви а Дубулты. В советское время там был юрмальский музей, а сейчас музей занимает отдельное здание, а дубултская базница (церковь в переводе, но даже русские именно так и говорят: базница) передана церкви.
А в церквях очень часто проводят концерты, и не только органные. Очень удобно: и храму дополнительные деньги, и интерес к вере тоже стимулируется.
Так вот: была я на концерте.
Первое, что меня поразило - обилие нарядно одетых зрителей.
В Москве вполне допустимо прийти в театр и в концерт в джинсах и свитере - все поймут, все же после работы. Но здесь скорее пойдут на работу в нарядном костюме, предвкушая вечерний концерт, чем опустятся до подобного вида.
Программа концерта была очень разнообразной, если не сказать "разношёрстной": Моцарт, Гайдн, современный композитор Валинь (если я правильно транскрибировала его фамилию) и Пьяццола.
Я разговорилась с одной дамой в кафе, выяснилось, что она приехала слушать именно аккордеонистку Ксению Сидорову.
Камерный оркестр был из Эстонии, дирижёр... это отдельно.
Фотография неплохо показывает интерьер храма, но увы, совершенно не передаёт волшебности дирижёра.
Ибо Андрес Мустоненс - больше, чем скрипач и дирижёр, но артист.
Я как визуалистка оценила его экспрессию, его актёрское мастерство, граничащее с клоунадой. Он не просто дирижировал - он танцевал, он сам наслаждался своей музыкой - и это передавалось всем: и оркестру, и всему залу.
Красавица Ксения Сидорова, исполнявшая совершенно не церковного Пьяццолу, сначала принесла свои извинения за то, что исполняет в храме Божьем такие грешные страсти, и сначала сыграла на аккордеоне Ave Maria.
Именно Ave Maria произвело на меня впечатление, гораздо более сильное, чем Пьяццола, поскольку с Пьяццолой я немножечко знакома, но впервые услышала, что аккордеон может звучать буквально ка орган.
Зато Пьяццола в исполнении Ксении и Андреса было настоящим танго - танго аккордионистки и скрипача. Это было самое настоящее танго, которое не только звучало в музыке, он было везде: во взглядах, в их движениях, в том шквале, который - я надеюсь, Господь простит - возник под сводами базницы.
Потом ещё была современная пьеса, в которой соло играл гобой. Печальная пьеса, "Памяти кого-то там", но мне понравилась. Она был приятна для моего неискушённого слуха, хотя и минорная. Ну очень минорная.
Потом был скрипичный концерт Моцарта, а солист - для меня это было тоже удивительно - был мальчик лет восьми, Даниил Булаев. Я не могу оценить, насколько хорошо он играл, но было видно, что он весь погружён в музыку, в этого божественного Моцарта, даже в моменты пауз. Было также заметно, что он сам этого немножко стесняется (все люди как люди, а он не от мира сего). И я ещё раз оценила дирижёра, то, насколько он корректно, без тени взрослого снисхождения, общается с молодым скрипачом.
И концерт завершил Гайдн, и для меня это была кульминация. Как будто всё, что мы до этого момента слушали, было так... лёгкой разминкой, закуской, подготавливавшей слух для чего-то более возвышенного и мощного.
Я была в восторге.
На этом подъёме я пошла домой пешком по пляжу, наслаждалась чудной погодой и своим прекрасным настроением.