Приз
Баба Вера, наверное, родилась с шилом в жопе. Вечно она что-то придумывала, куда-то бежала, с кем-то встречалась, рассказывала о чём-то потрясающе интересном, и вечно пыталась всех и каждого окрестить в свою непоседливую веру. И вечно её никто не понимал, отчего, впрочем, она ничуть не страдала.
Когда бабе Вере исполнилось пятьдесят пять лет, она вышла на пенсию. Сразу вслед за этим она купила у кого-то старый велосипед и начать кататься по утрам и вечерам. Бороться с гиподинамией. Сказала, что бегать ей уже становится тяжело, а движение для неё - всё. Поэтому решила передвигаться с помощью колёсного транспорта.
Все покрутили пальцем у виска, пожали плечами и сказали: «Ну это же баба Вера». Типа, чего ещё от неё ждать?
Но это так только называется «вышла на пенсию». Она только оформила документы, чтобы государство ей перечисляло пособие по старости. На деле она тут же нашла себе новую работу со свободным графиком. И начала разъезжать по всему городу. Чтобы гиподинамии не было.
Когда бабе Вере исполнился шестьдесят один год, она совсем вышла на пенсию. То есть решила, что работать больше не будет, а будет жить на пособие от государства и кататься на велосипеде. Все поняли, что это катастрофа. Потому что кормить бабу Веру никто не собирался. Как и платить за квартиру, за которую деньги со сберкнижки перечисляла баба Вера. Все вместе и каждый в отдельности почувствовали угрозу.
А она как знала - сразу объявила за ужином, что она уходит с работы и что её две недели не будет. Так сразу и сказала:
- Дорогие мои, у меня для вас две новости: одна хорошая, другая плохая. С какой начнём?
Витёк соображал быстрее и сказал:
- Давай уж лучше с плохой, будет, чем закусить.
- Хорошо. Итак, новость плохая, - объявила баба Вера. - Я ухожу с работы. Понятно, что вам это не понравится. Во-первых, денег станет существенно меньше, во-вторых, я буду вас доставать гораздо чаще, чем раньше. Но это начнётся только через две недели. А с завтрашнего дня и до двадцать четвёртого меня не будет. Совсем. Я у-ез-жа-ю!!!
Баба Вера объявила это таким голосом, как будто сейчас раскроются двери и появится Иосиф Кобзон, не меньше.
Рассчитала она правильно, потому что никто даже ухом не повёл по поводу денег. Ну кто будет думать о том, что будет через две недели? Главное, что бабы Веры целых две недели никто не увидит. Все вздохнут спокойно.
Это были счастливые две недели. Павел Иванович, или Павлуша, приходившийся бабе Вере сыном, наслаждался лежанием на диване перед телевизором. Он жевал чипсы и щёлкал пультом в поисках интересной передачи, которой не было ни на одной программе. Баба Вера утверждала, что Павел Иванович просто не умеет сосредоточиться ни на чём, кроме пульта. Может быть, она была даже права, но Павлу Ивановичу нравилось так жить: лежать на диване и щёлкать пультом.
Жена Павла Ивановича Лена тоже занималась тем, что ей нравилось: она готовила нездоровую пищу в виде картошки с котлетами и салата из картошки с майонезом. Всё сдабривала большим количеством соли, и такую еду полагалось запивать кока-колой. Или пепси-колой - что в магазине попадётся дешевле. Нравилась эта еда всем, кроме бабы Веры. Витёк привёл домой Каринку и целовался с ней за закрытой дверью, пока партнёр по спальне отсутствовал. Сонька перестала учить уроки и все дни проводила во дворе с подружками. В общем, все была счастливы.
Баба Вера приехала, когда все уже почти привыкли к тому, что её нет. И почти забыли про неё. Она приехала с полной сумкой подарков и хорошим настроением. Подаркам все были рады, а бабавериному хорошему настроению - не очень. Просто понимали, что сейчас начнёт доставать.
Но бабе Вере было на это плевать. Она радостно объявила, что ездила ни много ни мало в Австрию, где проходил чемпионат по велоспорту для таких чудиков, как она, - которые старше пятидесяти лет. Оказывается, есть такой. Причём соревнуются на старых велосипедах, на каких катались, когда им было пятнадцать лет.
Баба Вера натренировалась на своём раздолбанном колёсном двухколёснике и, никому ничего не сказав, отправилась кататься вперегонки. И заняла не много не мало первое место. Вот как.
- И каков приз? - поинтересовался Витёк. - Билет в обратный конец?
- И правда, поддержала сына Лена, - небось, поездка влетела в копеечку, а ты ж теперь не работаешь.
- Не переживайте, родные мои, деньги на эту поездку у меня давно было отложено. А приз был - новый велосипед, современный, самый навороченный. Хотя я попробовала и решила, что предпочту старый. И ещё спонсоры выделили денежный приз - пятьдесят тысяч долларов.
Павел Иванович так и застыл с раскрытым ртом. Витёк смачно выругался. Лена выронила из рук ложку, которой накладывала в тарелки картошку. Сонька дёргала маму за фартук и спрашивала:
- Мам, мам, а это много или мало?
Первым нарушил паузу Павел Иванович. Он приосанился, сделал рукой движением около шеи, как будто поправлял галстук, хотя он был не только без галстука, но и без рубашки, в одних ношеных трениках. Крякнул, прочищая горло, и произнёс голосом диктора:
- Мамочка! Мы очень любим и ценим тебя. И гордимся твоими достижениями в области спорта. Ты молодец. Дай я тебя обниму.
Он поднялся с дивана и прижал бабу Веру к своей волосатой груди.
Лена одёрнула фартук, сказала дочери: «Много. Очень много. Только отстань». И тоже подошла к бабе Вере обниматься.
- Бабу-у-у-уля! Молодец! - крикнул Витёк и полез целоваться.
- Бабу-у-уля! Теперь мама не будет говорить, что настоящая американская барби нам не по карману? - обрадовалась Соня.
- Буду говорить, буду, - оборвала её мама. У нас есть на что потратить приз.
- Мам, деньги большие, ты с ними аккуратнее, пожалуйста, - предостерёг Павел Иванович.
- Надо хорошенько обдумать, как их потратить. Чтобы с умом, - рассудила Лена.
- Почти полтора миллиона наших, - подсчитал Витёк.
Баба Вера даже отшатнулась от любящих родственников.
- Ребята, вы что?!! Это ж мой приз. Я его выиграла в суровой спортивной борьбе.
- Верно, мама, верно, мы очень ценим твою победу. Мы за тебя болели. Именно поэтому считаем, что деньги надо правильно инвестировать. Полтора миллиона - это не шутка. Это ж квартиру можно купить.
Услышав про квартиру, Витёк сразу подумал, что хорошо бы ему туда переселиться. Тогда с Каринкой можно будет не только целоваться.
- Про квартиру ты правильно заметил, - поддержал он отца. - Между прочим, мне уже жениться скоро надо будет. А куда невесту приведу?
- Тебе в армию скоро, а не жениться, - ответила Лена. - А вот машину, пусть подержанную, купить можно было бы. Потому что я замучилась сумки из магазина таскать. И картошку с дачи возить на электричке.
- А ты на велосипеде вози, как баба Вера, - хихикнул Витёк.
- А ты с молодой женой на велосипеде катайся, - подсказала ему мама. - Между прочим, все женщины уже давно зимой в шубах ходят, а я до сих пор в драповом пальтишке с драной лисой.
- Это что, в мой огород камень? - догадался Павел Иванович.
- А ты думал - в чей?!! - как мешки на даче ворочать, так я, как землю копать - опять я, жрать тебе к дивану подать - снова я. И что я вижу за двадцать лет своего каторжного труда на семейной ниве? Даже мутоновой шубы не дождаться.
- Давайте напишем список, кому что надо, - внесла Соня разумное предложение.
- Да ты у нас рационализатор! - похвалил старший брат. - А ну неси тетрадку, будешь протокол вести.
Соня, в восторге от собственной значимости, тут же принесла чистую тетрадь и ручку и красиво вывела на первой странице:
«1. Барби.
2. Маме мутона».
- Что ещё за барби? - закричала Лена. - Тут семья почти раздетая вся, а ей барби! И я не согласна на мутона. Мутона, Павлуша, ты мне сам с премии купишь. А с бабавериного приза мне не меньше, чем норку. Пусть турецкую, но норку.
- Мам, ты что?!! Какую норку? - я женюсь скоро, мне жилплощадь нужна. А там дети пойдут, я их бабе Вере в постель подкладывать буду, да? - возмутился Витёк. - Сказано же: квартиру нужно. Я даже на старый жилой фонд согласен, на первый этаж согласен, только чтоб отдельно.
- Сынок, эко у тебя гормоны играют! - заметил Павел Иванович. - Я вот предпочёл бы машину.
Он представил себе, как везёт домой выращенную на даче картошку с Леной на электричке. Лена в норкой шубе и двумя пальчиками придерживает мешок, чтобы он не упал. Вес мешка, естественно, на нём, на Павле Ивановиче. Эта картина заставила его принять быстрое и бесповоротное решение:
- Машину, сынок, машину, это даже не обсуждается. Дочка, пиши: папе машину, - скомандовал Павел Иванович.
Соня старательно вывела в тетрадке: «3. Папе машину». И добавила устно:
- Папа, но барби обязательно купим. Барби намного дешевле, тебе на машину точно останется.
- Отец, ты хочешь, чтобы у меня никакой личной жизни, да? Чтобы я, как вы с мамашей, всю жизнь в совмещённом санузле, пока все телек смотрят, да? - возмутился Витёк.
- Ничего, сынок, мы терпели, и ты потерпишь. На собственное жильё сам с женой заработаешь, - ответил Павел Иванович, слегка успокоенный тем, что машина уже вошла в список.
- То-то ты много на своё жильё заработал, - ответил сын. - Ну-ка, Софья, впиши и мне квартиру. В области за девятьсот найти можно, мамане на шубу останется.
- Виктор, ты тут не командуй, - приструнила сына Лена. - Вообще-то деньги не твои, а бабаверины. Так что твой голос исключительно совещательный.
- Я вижу, какие у вас совещательные голоса, - заметил Витёк, - всё уже без бабы Веры поделили.
- Баба Вера у нас на иждивении, а ты пока даже в колледж не поступил. Мы с отцом на работе горбатимся, так что кое-какие права имеем в этом доме, - резюмировала Лена.
- Это на каком таком иждивении? Что-то я не заметил, - саркастически заявил сын.
- На обыкновенном. Продукты я покупаю, которые вся семья кушает.
- Баба Вера, - продолжил Витёк, - твоих котлет пересоленных сроду не ела, так что у вас на шее не сидела никогда.
- Ну, это её дело, никто ж её не заставляет есть мои котлеты или не есть. У нас не ресторан, каждому персонально готовить не буду.
- Тогда нечего про шубу писать. Квартира важнее. К тому же квартира, - добавил Витёк с интонацией, не допускающей возражения, - это выгодная инвестиция. Через несколько лет она вырастет в цене.
- И тогда её можно будет выгодно продать и купить машину не подержанную, а новую, - продолжил Павел Иванович.
- Это почему это квартиру продавать? - не понял сын.
- Потому что у тебя подружки меняются каждые две недели, и через несколько лет ты разведёшься уже пять раз, - развила идею Лена.
Но Соня уже вписала в список квартиру Вите за номером четыре.
- Мам, пап, квартиру вычёркивать или нет? - спросила она.
- Нет! - сказал Витёк.
- Да! - сказали дружно Лена и Павел Иванович.
- Да ну вас с вашими квартирами-машинами, - рассердилась Соня. - Купите мне барби, а потом делайте, что хотите. И вообще, что я вам, секретарша, что ли?
- А зачем мы ссоримся? - решил примирить семью Павел Иванович. - Ведь можно положить деньги в банк, под хороший процент, а потом, когда проценты подрастут, их и потратить. Будем планомерно пользоваться процентами по вкладу. Заранее решим, сколько чего нам надо и почём будем покупать. Можно подумать, а не решать с кондачка, как мы сейчас делаем.
- Ага, а я всё это время буду с бабой Верой в одной комнате жить, - иронично заметил Витёк.
- Не хочешь - не живи, - отрезала Лена. - Поступай в колледж и переезжай в общежитие.
- Мам, ты скажешь тоже, - какое общежитие? Общежитие для иногородных, а у меня в городе жилплощадь есть.
- Разве ж это жилплощадь?!! - отчаянно всплеснула руками Лена, - горе, а не жилплощадь, хуже общежития.
- Вот и я говорю, мам, давайте квартиру брать.
Лена села к столу, оперлась подбородком на кулачок и задумалась.
- Павлуша, а может, Витёк и прав? - озадачилась она. - Жили ж мы без машины - и дальше проживём.
- Мы и без квартиры жили, между прочим, - ответил Павел Иванович.
- Мам, пап, а бабе Вере что писать? - спросила Соня, которая уже подсчитала всех членов фамилии и обнаружила, что бабу Веру обошли вниманием.
- И правда, деньги-то мамины, ей тоже надо бы… хоть махровый халат, что ли, - задумался Павел Иванович. Он повертел головой, ища встретиться с матерью глазами, но бабы Веры не было в комнате.
- А где мамаша-то? - не поняла Лена.
Витёк предположил, что баба Вера устала слушать, как делят её деньги, и ушла в другую комнату. За ней послали Соню, но она бабы Веры не нашла. Не было её и в туалете, и в кухне.
- Вот так всегда, - возмущалась невестка, - как мы что-нибудь семьёй обсуждать, так её нет. Всегда в стороне ото всего. Зато себе велосипед купила! Всегда живёт как хочет и деньги на что хочет тратит. А нам считать каждую копейку приходится.
В этом семья была единодушна. Баба Вера всегда была эгоисткой и делала всё, что считала нужным, не считаясь ни с кем. Вот и теперь взяла и ушла, в такой важный момент их жизни. Только появилась надежда вырваться из засасывающей круговерти, купить что-то такое стоящее, что может вытянуть всех на новый уровень бытия… а она взяла и ушла.
Все дружно стали обсуждать бабу Веру, её глупое увлечение велосипедом, совершенно не свойственное нормальным людям в её возрасте, её поездку в Австрию, выбившую семью из бюджета…
- Слушайте, это вообще странно, что таких людей пускают на соревнования, - высказал предположение Витёк. - Может, она вообще всё придумала? Может, никаких соревнований не было, а на самом деле она ездила к жениху?
- К какому ещё жениху, она ж старуха, - сказала Соня. - Старухи замуж не выходят.
- Это маломерки вроде тебя не замуж не выходят, - Витёк нажал пальцем на Сонин нос, - а старухи очень даже выходят. Сейчас знаете, как легко выйти замуж через интернет? Нашла себе жениха в Австрии, а он ей денег дал, чтобы она собралась и уехала к нему.
- Уехать-то у неё денег и так хватило бы, - рассудил Павел Иванович.
- Может, он дал их, чтобы она что-нибудь прикупила, - продолжил мысль Витёк, - а она решила нам дать. Типа отступных.
- Да мы её и так отпустили бы, - сказала Лена, - хотя скучать я бы стала. Потому что женщина баба Вера хорошая. И я бы к ней каждый год ездила.
- Ага, на велосипеде! - хихикнул Витёк.
Он не успел досказать что хотел. Его мысль была заглушена рёвом мотоцикла на улице. Витёк ругнулся и высунулся в окно, чтобы публично выразить всё, что он думает по этому поводу. За ним к окну рванулся и Павел Иванович, не упускавший случая обозначить свою позицию по отношению к молодёжи, которая ни с кем не считается. За ними дёрнулась и Лена и Соней. К удивлению всего семейства ругать было некого: молодёжи не было видно, зато на красивом, блестящем металлом мотоцикле, ворвавшемся во двор, торжественно восседала баба Вера. В чёрной косухе и красном шлеме, как и полагается в таком случае. Баба Вера сняла шлем, заглушила мотор и объявила:
- Ребята, я на соревнованиях поняла, что мне скорости не хватает. Поэтому решила купить себе мотоцикл. Буду теперь на нём ездить. Так что если кого подвезти надо будет - милости просим.
- Ба, сколько отдала-то? - поинтересовался внук.
- Ерунда, свой приз минус ваши подарки, - радостно сообщила баба Вера. - Ну как, нравится?