(no subject)
Цфат прекрасен, есть в этом городе что-то, что исключает потребность затуманить сознание. Ни бокала вина, ни рюмки коньяку - не нужно ничего. Цфат расслабляет и "отпускает" сам по себе. Как Иерусалим, ощущения те же.
К тому же это город странных персонажей. Американская тетушка- дауншифтер, слушавшая мой телефонный разговор, а после подошедшая с заявлением, что узнала слово "харашо", часто произносимое ее американской невесткой, и поэтому я непременно должна отправиться к ней в гости, а то даже и переночевать у нее, поскольку нам есть о чем поговорить. Длинноволосый дядюшка в берете, шортах и косоворотке, возраста неопределяемого (между 40 и 60), сделавший предложение руки, сердца и фермы где-то в пампасах очень латинской Америки. Молодой человек с дредами и пейсами одновременно, с таким вниманием читающий книгу и с таким усердием делающий в ней пометки карандашом, что в жизни не подумаешь, что книга - "Лолита". Официантка-азиатка, одетая по всем правилам женской еврейской скромности, не говорящая толком ни на каком языке, жестами объяснившая мне, что чай с мятой без самого чая это как раз то, что мне нужно (то есть пучок мяты, которого мне бы хватило на месяц, залитый кипятком). Пугающего вида фрик, весь в татуировках, лохматый, сопровождаемый собакой чудовищных размеров, когда то белого окраса, с глазами теленка и клыками размером в мой палец, в 2 часа ночи гаркнувший "Стой, где стоишь!" ( в другом месте меня бы сдуло ветром в доли секунды), оказавшийся работником пекарни, притащивший кусок горячей халы и без слов смотавшийся в какой то проулок.
Иврит в некоторых районах Цфата необязателен. Достаточно английского. И идиш не помешает.
К тому же это город странных персонажей. Американская тетушка- дауншифтер, слушавшая мой телефонный разговор, а после подошедшая с заявлением, что узнала слово "харашо", часто произносимое ее американской невесткой, и поэтому я непременно должна отправиться к ней в гости, а то даже и переночевать у нее, поскольку нам есть о чем поговорить. Длинноволосый дядюшка в берете, шортах и косоворотке, возраста неопределяемого (между 40 и 60), сделавший предложение руки, сердца и фермы где-то в пампасах очень латинской Америки. Молодой человек с дредами и пейсами одновременно, с таким вниманием читающий книгу и с таким усердием делающий в ней пометки карандашом, что в жизни не подумаешь, что книга - "Лолита". Официантка-азиатка, одетая по всем правилам женской еврейской скромности, не говорящая толком ни на каком языке, жестами объяснившая мне, что чай с мятой без самого чая это как раз то, что мне нужно (то есть пучок мяты, которого мне бы хватило на месяц, залитый кипятком). Пугающего вида фрик, весь в татуировках, лохматый, сопровождаемый собакой чудовищных размеров, когда то белого окраса, с глазами теленка и клыками размером в мой палец, в 2 часа ночи гаркнувший "Стой, где стоишь!" ( в другом месте меня бы сдуло ветром в доли секунды), оказавшийся работником пекарни, притащивший кусок горячей халы и без слов смотавшийся в какой то проулок.
Иврит в некоторых районах Цфата необязателен. Достаточно английского. И идиш не помешает.