Цитадель Каина.
C.Карасев (с) 2007
Охраняется законом об авторском праве.
Воспроизведение всей работы или любой её части,
без письменного разрешения автора - запрещается.
Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.
3
"Наконец-то найден настоящий убийца Анатолия Невонова - губернатора, который используя свои полномочия, способствовал, тому, чтобы в целой области Российской Федерации, система городского транспорта запретила двигатели внутреннего сгорания. Анатолий Невонов, добился того, чтобы использовать транспорт могли только социальные службы. Основной подозреваемый, по делу об убийстве семи человек, включая трех детей губернатора и его жену...."
Власова вели по темному коридору. Сырые стены, выложенные из серого кирпича, напоминали инквизиторские катакомбы. В наше милосердное время грешников уже не пытают так долго. Чик и ты на небесах. Вот и все правосудие..
- Шевели ногами, - раздраженно бросил молодой охранник. Левое плечо Дмитрия скрутили и он почувствовал острую боль. - Ты, мать твою - не маленький ребенок, чтобы тебя на руках волокли.
Дима промолчал. Он знал, что с этими шавками бесполезно препиратся: они только выполняют свою работу.
Коридор казался бы ему бесконечным, если не осознание того, что жизнь его оборвется, когда его доведут до его конца.
Вдоль коридора располагались камеры . Сквозь решетки, изможденные лица с любопытством поглядывали, на очередную овечку, которую мясники вели на убой.
Понурые лица и тусклые глаза. Многие из них смотрели с сочувствием. Некоторым было абсолютно наплевать. Никто не ожидал милостей от своей судьбы, поэтому каждый был уверен, что скоро именно он, займет место несчастного, чьи заплетающиеся ноги сейчас глухо шаркали по каменному полу.
Дмитрий поймал на себе взгляд одного из заключенных. Тощий, с морщинистым лицом, мужчина прислонился к прутьям клетки, безмолвно созерцая это мрачное шествие. Лохматые волосы растрепались над его плешивой лысиной, а глаза, что горели под морщинистым лбом были холодны как лед.
- Еще один... - сочувственно прошептал мужчина и глаза его увлажнились. Дмитрий встретился с ним глазами и улыбнулся. Он постарался, чтобы его улыбка не выглядела ядовитой, но мужчина смущенно отвел глаза. Тело заключенного, одетое в грязную тюремную робу, начало содрогатся беззвучных рыданиях.
- Еще один, - повторил плешивый мужик. - Еще один...
Власов, хотел было сказать что-то, но удар между лопаток погнал его дальше.
Когда на протяжении почти двух месяцев знаешь, что тебя обязательно казнят, странное спокойствие наполняет твою душу. Страх смерти остается, но он как-то странно притупляется.
Человек может не есть несколько дней подряд. Самым невыносимым, ощущение голода, бывает пожалуй, только лишь в первые дни. Потом, ты просто свыкаешься с дискомфортом и живешь дальше. Живешь и постепенно твой желудок сохнет до размеров горошины, после чего ты непременно умираешь, если поесть так и не удается.
Ужас надвигающейся смерти был и сейчас. Все это время, он был с Власовым, наравне с полуистлевшей надеждой на чудесное освобождение. Страх присутствовал во всем. В звоне ключей, в ворчании охранников, в узкой полоске неба, которую можно было видеть через оконце под потолком. Ужас был и в воздухе. Липкий, незримый и перехватывающий дыхание, как удар сапогом поддых.
"Семья губернатора Каверского края, Анатолия Викторовича Невонова, состоящая из семи человек, включая его самого, была беспощадно убита, в ночь с 23 на 24 декабря 2029 года. На основе решения суда присяжных, и имеющихся у обвиняющей стороны доказательств против подозреваемого, суд объявляет Власова Дмитрия Сергеевича виновным в совершении данного преступления. Он приговаривает его к высшей мере наказания, предусмотренной Уголовным Кодексом Российской Федерации. Смертной казни."
Людям всегда сложно отказатся от возможности продемонстрировать свою справедливость. Иногда для демонстрации не важно, караете ли вы безвинного человека или же отъявленного негодяя. Главное, что система правосудия работает как часы.
Дима был невиновен. Невонова он видел только по телеящику, который смотрел очень и очень редко. Это была подстава. Кому-то в правительстве он явно насолил и его подставили. Чертовы БЧВ, не надо было ему с ними связываться...
4
Стоило ему только лишь покинуть резиденцию Кирилла Леонидовича, как к нему подошли несколько человек. Они попросили его пройти с ними. Они представились как Валентин и Андрей. Кожа у них имела нездоровый оттенок, и они изредка покашливали.
Городские, подумал Дима.
Разумеется, как единственный военный во всей деревне, Власов привлек к себе внимание.
Нет, уважаемый, вы не можете идти.
Нет, вы пойдете с нами.
Да, нам действительно наплевать на то, что вы торопитесь.
Не прошло и десяти минут и к их компании присоединилось еще пятеро человек. У всех были мрачные и напряженные лица. Коренастый мужчина в спортивном костюме, стоявший в двух шагах от Димы, заговорил по радиопередатчику. На правой щеке у него был шрам от пореза ножом. Вместо носа у него, зияла темно-коричневая дыра.
Спустя несколько часов, с пульсирующей от боли головой, он очнулся в каком-то странном помещении, в окружении не менее странных людей.
Напряженные лица злобные взгляды и тихие перешептывания. Все тряслось и слышался шум мотора. Определенно, он попал не на встречу выпускников.
Позднее он узнал, что темное помещение, которое воняло пылью и человеческим потом, было кузовом грузовика. Странная компания, вооруженная до зубов - его новые друзья из подпольной организации БЧВ.
Новые знакомые Димы были настолько разговорчивы, что уже после нескольких ударов по лицу и по ребрам, ему удалось узнать, что его подозревают в шпионаже в пользу правительства. Сейчас его везли на допрос в штаб квартиру "Борцов".
Еще позже, выяснилось, что имя Дмитрия теперь уже не секрет. Его заблаговременно обыскали и обезоружили. Теперь, он мог свалить их, разве что, своим обаянием.
Лицо его представляло собой запекшуюся кровавую маску. Судя по тому, что каждый вздох взрывался вспышкой острой боли, можно было заключить, что его новые знакомые были не очень-то хорошего мнения о нем. Наверняка у него были сломаны ребра...
Друзья дали Власову подкрепится припасами из его рюкзака, после чего наглухо замолчали до конца поездки. Потеря была невелика. После того, как с ним так по-свински обошлись, у них было мало общих тем для разговора.
Болела голова. Глаза слезились. Дима ощупал языком зубы и недосчитался нескольких на верхней челюсти.
Около получаса он пытался убедить их в том, что он не тот за кого они его принимают. На какое-то мгновение, ему даже показалось, что ему поверили...
Устав от болтовни, один из сидящих в кузове людей, молча поднялся и врезал Власову прикладом по голове.
Один из мужчин внезапно зашелся приступом мокрого кашля. Они приближались к городу.
5
- Вот мы и пришли, говнюк, - сказал молодой конвоир, отпустив его предплечье. - Здесь нам полагается расстаться. Тебе сделают последний в твоей жизни укол, и твой поганый язык замолчит навеки.
Власоваввели просторное помещение, пол и стены которого были выложены белоснежным кафелем. Просторным оно могло называтся только лишь в том случае, если его сравнивали камерой, где Власов провел два месяца заключения. По сравнению с той вонючей клеткой, эту стерильную комнатку, можно было назвать огромным залом.
Хотя может быть белый свет так влиял на восприятие размеров...
Помещение напоминало душевую, которую скрестили с кабинетом врача. Посреди комнаты стояло большое кресло. Кожаные ремни и тесемки указывали на то, что именно это кресло будет последним предметом, на котором придеться сидеть Дмитрию Власову.
Огромное стекло протянулось от одного края помещения до другого. Оно было непрозрачным. Дмитрий был весьма благодарен за это. Если "стекло" имело бы отражающую поверхность, было бы куда хуже. Он не хотел видеть в нем свое корчащееся в агонии отражение.
- Они... - Дима прочистил горло... - Они уже собрались? - Он взглядом указал на мутное бутылочно-серое стекло.
Молодой пристегнул тяжелую связку ключей к поясу и грубо усадил его на "стул".
- Об этом тебе не стоит беспокоится, - ответил он. - Да и вообще, - он хмыкнул, - тебе уже вообще ни о чем не нужно беспокоится, наверное уже только потому...
- Прямо как в кабинете у доктора Франкенштейна, - задумчиво перебил его Власов, оглядывая небольшой пластиковый стол слева от себя. На нем покоились мензурки и баночки с жидкостями почти всех цветов радуги.
- Доктора кого? - недоуменно спросил молодой охранник, кожанными ремнями привязывая Димины ноги к нижней части кресла. Он кивнул Валере, который выцветшей ветошью протирал смотровое окно. - Точно он сумасшедший, а? По мне такого лучше бы в психушку упрятали. Зачем же такого кретина казнить... Такого дебила могли бы вылечить. А после, когда выписали, могли бы отправить на какую-нибудь фабрику вкалывать. Зачем лишать общество рабочих рук, когда...
- Рома, а по мне ты бы лучше заткнулся, - огрызнулся Валера, монотонно водя тряпочкой по стеклянной поверхности. - От твоего трепа у меня голова раскалывается. Заткни рот, сделай одолжение.
Роман раздраженно фыркнул и продолжил запаковывать Власова.
Дима не сводил глаз со светло-коричневой кожаной кобуры, в котором охранник держал табельное оружие. Несмотря на внешнее спокойствие, ему было жутко страшно. И еще ему жутко не хотелось умирать. Тем более, что смерти здесь он не заслуживал.
- Тогда вместе пойдем, - сказал Рома. - Кстати, сколько у нас сегодня? - он кивнул на Власова.
- Без понятия, - буркнул Валерий. - Евгенич говорил, что не меньше пяти.
С оружием Власов обращался неплохо. Один пистолет подарил бы ему пару шансов на выживание. Завладев им, он вышиб мозги одному, другому. После, забрал у них ключи. Выпустил всех заключенных. В конце-концов, зеки сидящие в клетках были такими же обреченными как и он. Им нечего было терять. С ним они пошли бы и на край света. Главное урвать момент, когда ему расстегнут наручники и...
- Когда начинается? - спросил Власов, нервно сглатывая ком образовавшийся в горле. - Ну, я имею ввиду...
- Я знаю, что ты имеешь ввиду, - перебил его Валерий. - Закрой свою пасть и просто жди. Тебе уже некуда торопится. - Он положил тряпку на столик и протер ладонью лицо взмокшее от пота. - Когда у тебя была возможность трепаться, почему ты молчал? Хотя мне не важно почему, просто... просто заткнись...
-Какие вы все нервные... - пробормотал Дима. - Небось работенка располагает, не так ли?
Усыпляй их бдительность, говорил он себе. Любыми методами. Ты же не хочешь умереть в этой воняющей хлоркой конуре, в компании этих двух зарвавшихся кретинов? Не хочешь... знаю, что не хочешь...
- А как насчет священника? - внезапно спросил он.
Рома, который сейчас привязывал его туловище к креслу, поднял на него глаза.
- Священника? - переспросил он удивленно.
- Ну да, - ответил Дима. - Человека, который отпускает грехи перед смертью. Вы меня, не в парк погулять выгоняете. Мне нужно исповедоваться.
- Ах, священника? - спросил Валерий, с подозрительной участливостью в голосе. - Тебе подать добродушного дядьку одетого в сутану, с Библией в руке? Со здоровенным крестом на шее? Как в старых фильмах?
Власов добродушно кивнул.
- Священника? - глупо улыбаясь переспросил Валерий.
- Да. - невинно ответил Дима. - Священника. Он отпустит мне грехи, и я смогу попасть в царство небесное...
- Священника, - повторил Валерий. - Ну что ж, будет тебе священник.
Здоровенный кулак со всего размаху ударил Диму по лицу.
Перед глазами у Власова промелькнули сотни искр. Он почувствовал головокружение.
- Я здесь сегодня священник, - в порыве бешенства заорал Валерий. Ярость его была так сильна, что капельки слюны попали Диме на переносицу. - Я отпускаю тебе все твои грехи, мать твою! - Его лицо побагровело от переполнявшей его злости. - Надо же священника! - негодующе повторил он. - Может быть тебе еще и парикмахера притащить! Урод!...
Он замахнулся еще раз, но Рома перехватил его кулак.
- Валерыч, я конечно понимаю, что у тебя сегодня с утра настроение не сахар, но зачем же этого остолопа-то калечить? Его ведь и так сегодня не станет. Зачем силы зря тратить? Потом когда его увезут, да похоронят, ты возьми да и станцуй на его могилке. Авось полегчает...
- Неужели ты, сопляк, мне указывать будешь?! - проревел Ромин напарник. - Ты ведь здесь и полугода не работаешь, а уже советы мне давать собрался... Сосунок хренов, да я тебя!...
"Отлично, - подумал Дима, - перегрызите друг другу глотки. Мне это только на руку."
Валерий хотел уже было набросится на своего сотоварища, как компактный передатчик на его поясе начал издавать скрипящие звуки.
Резким движением, он сорвал небольшой приемник с пояса, так что чуть было не выронил его из рук.
- Да, Баскаков слушает, - проговорил он тяжело дыша.
- У вас там все в порядке? - сказала небольшая темно-серая рация, тягучим мужским баритоном. - Зрители начинают собиратся. Некоторым из них, между прочим, видно чем вы там занимаетесь. Вы кажется знаете, как власти относятся к проявлению жесткости к заключенным и мне думаю нет необходимости напоминать вам, что произойдет с вами если подобное повторится.
- Эээ... Владимир Евгенич, у нас тут... - лицо Валерыча приобрело, виноватое выражение, - у нас тут была заминка определенного рода... И она.. она уже улажен, - он повернулся к стеклу и натянуто улыбнулся. - Вам не стоит беспокоится об этом.
- У вас там все готово? По-моему нет. Лучше бы вы, выполняли свою работу, вместо того, чтобы орать друг на друга, да кулаками махать. Насколько мне известно вам не за это платят. Кстати, через несколько минут к вам придет Свидетель, поэтому лучше бы вам поторопится.
- Да, Владимир Евгеньич, почти все готово, - лицо Баскакова покрылось прозрачными капельками пота.
- Вы уж постарайтесь сделать все как-надо, - ответил ему Владимира Евгеньич. - Все-таки казнь этого человека - не такое уж и заурядное событие. Через пару минут прибывает сам президент. Он хочет лично видеть смерть этого ублюдка...
Ублюдка. Это слово тяжелым звоном отдалось в мозгу у Власова. Так вот кто он для них...
Услышав слово "президент" Рома выпрямился и глаза его изумленно округлились. Он посмортел на Диму, расширенными от удивления глазами и еле слышно, одними губами, прошептал:
- Охренеть можно, сам президент...
- Постарайтесь не облажаться, ребята, - проговорил передатчик - У вас рыльца в пушку. Лишние проблемы вам наверняка не нужны. А ты, Баскаков учти: ты у меня теперь на особом счету...
Раздался щелчок, словно бы кто-то невидимый, громко цокнул языком. Связь оборвалась.
В помещении повисла гробовая тишина.
- Ключи, - вдруг сказал Рома.
- Чего? - Валерий оторвался от созерцания широкого стеклянного окна и недоумевающе уставился на своего напарника.
- Ключи, - повторил Рома. - Мне нужны ключи от наручников. Мне нужно привязать его руки...
- Ах да, ключи, - пробормотал Баскаков и слепыми движениями начал ощупывать свой пояс. Не найдя там искомых ключей, он залез в нагрудный карман. Выудив оттуда маленькие ключики, Валерий кинул их Роме.
Роман склонился над Димой и потянулся к наручникам.
Тело Власова дрожало. Его нервозности не было предела. Когда этот прохиндей освободит ему руки, у него будет всего несколько секунд, чтобы добратся до пистолета.
Целую вечность костлявые пальцы Романа тянулись к его скованным запястьям. Еще целую вечность, он ковырялся в замке.
- Блин, что ж это за хрень такая... Ты мне точно те ключи дал?
Буравя глазами пластиковую рукоятку пистолета, которая издевательски выглядывала из кожаной кобуры, Дима почти затаил дыхание. Последний шанс. Господи, последний. И если он облажается, то уже послезавтра его тело начнет гнить... Ах да, и этот выродок Баскаков будет плясать на его могиле. Если только казненных жертв вообще хоронят...
Время, подобно какой-то жидкой и тягучей массе, застыло вокруг Власова. Все чувства обострились.
- Ну что ты там копошишься? - спросил Баскаков, глядя в серое стекло. - Быстрей давай...
- Сейчас, попробую другой ключ...
Власов заметил, чторуки Романа трясутся.
Маленький ключик провернулся в крошечном замке и раздался приглушенный щелчок. Раскаленное сознание Дмитрия, восприняло это звук как оглушительный выстрел.
Старомодные стальные наручники соскользнули с онемевших запястий. Сердце последнего остановилось.
На мгновение взгляды заключенного и палача встретились. Недоверчивый и подозрительный взгляд, молодого охранника. Отчаянный, безумный как у дикого зверя, взгляд Дмитрия. Они оба застыли в вечности, как доисторические насекомые навеки застывают в янтаре.
По глазам Ромы пробежалась тень опасения и тревоги, но было уже поздно.
Молниеносным, по-змеиному ловким движением, рука Дмитрия скользнул вдоль пояса Романа. Вонзившись в его пистолетную кобуру, спустя мгновение, она нырнула обратно. Черный пластик теперь в его бледной руке. Единственное, что успел сделать Рома, так это шумно выдохнуть.
Держа в левой руке пистолет, Дима ударил своего палача, кулаком ниже пояса. Согнувшись спиралью, Рома упал прямо на Власова. Развернув его к себе, Дима усадил его на колени, как маленького ребенка. Ствол пистолета уперся прямо в висок новичка..
Баскаков среагировал моментально. Табельное оружие мгновенно перекочевало из кобуры в руку. Черное дуло ТТ-25, теперь смотрело прямо на Власова.
- Опусти пушку, - тут же скомандовал Власов, придерживая Рому правой рукой, чтобы тот не свалился на пол. - Убери ее, иначе мозги твоего напарника покинут его тупую башку.
- Тебе все равно отсюда не выбратся, дерьмоед паршивый, - прошипел Баскаков. - Сюда едет сам президент. Знаешь, сколько вооруженных амбалов этот засранец с собой таскает?
- Мне хватает одного, что стоит сейчас передо мной, - ответил Власов. - Брось оружие, иначе сегодня в этой комнате будет гораздо больше трупов, чем обычно.
- Их здесь будет около пятидесяти, - продолжал Баскаков. - Пятьдесят вооруженных головорезов, на одну твою тщедушную душонку. Не играй в героя, ублюдок. Отпусти сопляка. Попробуем договориться.
Рома сидел на коленях у Димы и глубоко хватал ртом воздух. Ни дать не взять - рыба выброшенная на берег. Дима глубже вжал ствол в висок "сопляка". Рома застонал от боли.
- Я не могу поверить, что вы берете на работу таких придурков, - сказал Дима. Он снял пистолет с предохранителя, затем взвел курок. Затем перевел холодный взгляд на Валерия, который подавшись вперед, держал пистолет двумя руками. - Поэтому, если меня, не начнут слушать прямо сейчас, в этой вонючей дыре придется произвести немедленное сокращение штата.
Лицо Баскакова покраснело и было очевидно, что происходящее ему явно не нравилось.
Он начинал нервничать.
- Гребаный выродок! Насмотрелся дешевых боевиков, теперь решил сам поиграть! Власов, не будь ты дураком, отпусти этого кретина и мы договоримся, - тон Валерия стал почти умоляющим. - Хоть раз в жизни подумай головой, а не задницей.
- Я должен пристрелить этого говнюка, уже только за то, что ты уже целых два раза успел съездить мне по морде, - огрызнулся Дима. - Да и вообще, я настоятельно советую тебе заткнуться. Ведь теперь, здесь я раздаю приказы, тебе не кажется?
Широкие глаза Валерия Баскакова злобно прищурились.
- Твою мать, да ты же покойник! - завопил он. - Ты ведь все равно сдохнешь здесь!
В ответ на это, Дима усмехнулся.
- А ведь когда я говорил про животных, которые вытворяют чудеса, когда их припирают к стенке, ты мне не поверил. - Власов залихвацки цокнул языком. - Жаль, правда? Если моя память мне не изменяет, то я, кажется, собирался забрать вас вместе с собой. Не так ли?
- Ты жалкий самонадеянный урод, - прошипел Валерий. - Тебе не выйти отсюда живым.
И словно бы в подтверждение его слов, за массивной железной дверью, той самой через которую вошла их троица, послышались шаги.
- Отпусти его, и я позабочусь о том, чтобы твоя казнь прошла максимально безболезненно, - сказал Баскаков. - Убийством моего напарника ты все равно ничего не добьешься. Ты пришьешь его, а потом сам сдохнешь...
- Мне не нравится то, куда ты клонишь наш разговор, - ответил Власов. - Вообще-то, я расчитывал выбратся отсюда живым. Но, если ты так уверен в том, что я ничего не добьюсь убийством этого простофили, то я думаю, мне все же стоит рискнуть...
Дмитрий стиснул своим предплечьем горло Романа, и тот сдавленно захрипел...
- Сначала я медленно придушу его, а потом пристрелю тебя, как собаку, - проговорил Дмитрий с мрачной улыбкой. Глаза его горели безумным огнем, как у настоящеего психопата. Взгляд был полон решительной и хладнокровной ненависти.
Баскакова, прошиб холодный пот. Человек, которого они ввели сюда, был безобидным и болтливым олухом. Валерий не мог взять в толк откуда взялся этот шизанутый психопат.
- У меня одно условие, - сказал Дима. - Всего одно условие, которое спасет как и ваши жизни, так и мою. Для начала, брось пушку на пол.
- Как я могу быть уверенным...
- В том, что я не продырявлю твою башку, когда ты сделаешь это? - договорил за него Дима. - По-крайней мере, если ты этого не сделаешь, мне придется вышибить все разумное из башки твоего ненаглядного друга. Что ты на это скажешь?
Пристально глядя в глаза Власова, Валерий Баскаков глубоко вздохнул. Спустя секунду он колебался, но вскоре пистолет оказался на полу.
- Отлично, - сказал Дмитрий. - Вот теперь можно и поговорить.
Шаги приближались, но никто в комнате их не слышал. Помещение со стенами, потолком и полом, выложенным безукоризненно белоснежным кафелем, было абсолютно звуконепроницаемо.
Валерий Баскаков это знал. Знал и страшно боялся, потому что если здесь и прогремят выстрелы, то там, их наверняка не услышат. Оставалась одна надежда - огромное окно из мутного и непроглядного (с этой стороны) стекла. Вот только если бы кто-нибудь смог их увидеть...
- О чем же нам с тобой говорить? - спросил Валерий.
"Камеры наблюдения, - подумал он, -должны работать, ведь тот жирный ублюдок смог как-то увидеть как я, бил морду этому полоумному маньяку. Я не могу умереть сейчас, сегодня, нет. Нас увидят, о Господи, нас ведь должны увидеть!"
Власов склонил набок голову. Он словно бы прислушивался к чему-то такому, чего Баскаков не мог слышать.
- Запри дверь, - приказал Дмитрий.
- Что...ээ... зачем? - недоумевающе спросил Баскаков. Пугающие мысли о собственной смерти поглотили его настолько, что от голоса Власова он вздрогнул. Он перевел глаза на дверь и только сейчас понял о чем его просят. - А-а... дверь. Она не запирается изнутри, только снаружи...
- Мне плевать запирается она или нет. Она должна не открыватся, если кто-то захочет зайти к нам в гости.
- Но как?..
- Мне плевать, просто сделай это, - раздраженно повторил Дима. - Хоть сам подопри ее...
- Но это же... это же ведь глупо...
- Этим ты подаришь своему приятелю еще пару минут жизни, - сказал Власов и сдавил Ромино горло. Роман начал задыхатся и хрипеть.
Злобно зыркнув на Власова глазами, Баскаков направился к металлической двери.
Но не успел он сделать и нескольких шагов ее сторону, как она резко распахнулась.
В дверном проеме показалось нечто серое.
Сердце Дмитрия Власова вздрогнуло и чуть было не остановилось.
Группа захвата. Жить. Почему же так быстро....
Серое на мгновение застыло, и вскоре превратилось в статного мужчину в строгом сером костюме. Он держал в руках средних размеров дипломат из черной кожи. Оружие при нем не было. За спиной у него был кто-то
Увидев происходящее, гость не выказал никакой реакции. Складывалось такое ощущение, что открывая дверь, он и ожидал увидеть именно то, что увидел.
Появлению этого человека, удивился не только Власов. По реакции Баскакова, который так и застыл на полпути к двери, было очевидно, что и он видит его впервые.
Ни единый мускул не дрогнул на бледном и мрачном лице незнакомца, когда он вошел внутрь, мягко ступая по белому кафелю в своих кожаных туфлях.
Вслед за ним вошла девушка, одетая в безукоризненно белый больничный халат и мягкие туфли. Дмитрий неожиданно для себя изумился, насколько красиво и привлекательно было это прекрасное создание.
Лицо этого ангела было живым и выразительным в отличии от вошедшего вместе с ней мужчины. Увидев их троицу, она вздрогнула и отпрянула назад. Ей в отличии от мужика с дипломатом, было по-настоящему страшно.
Поглядев на нее, Диму на секунду выбило из окружающей реальности. Точеная, почти идеальная фигура, изящные формы которой, были немилосердно скрыты строгим халатом, венчающим по-настоящему прекрасные ножки. Красивые золотистые волосы, нежные проникновенные глаза, кокетливо скрытые за линзами тонких очков... Неужели, именно так и должна была выглядеть его смерть? Если, да, то понятно, почему он ждал ее всю свою жизнь...
Мужчина с дипломатом прошел позади медсестры и деликатно прикрыл за ней дверь.
Оглядев сообравшихся взглядом опытного дельца, он красноречиво замолчал.
Баскаков и Власов недоуменно переглянулись.
Скосив испуганные глаза, на вошедших робко смотрел Роман. Он нервно сглотнул.
Немая сцена могла бы затянутся на еще больший срок, если бы мужчина в дорогом костюме не заговорил.
- Господа, здравствуйте, - сказал он. Его голос звучал сухо и немного приглушенно, так словно бы он пытался говорить шепотом. - Для меня очевидно, что у вас здесь внештатная ситуация. В другой раз, возможно, я бы даже не стал вмешиватся в ее исход...
- Я думаю, друг, для начала вам совсем неплохо бы представится, - сказал Дима, неохотно переводя взгляд с прекрасной девушки, на своего нового собеседника. - Хотя, дайте догадатся: вы наверное Свидетель-понятой, который по плану, должен был засвидетельствовать факт моей смерти, да?
- И да, и нет, господин Власов, - ответил он. - И да, и нет...
- Вообще-то я ждал ораву вооруженных амбалов, - пробормотал Власов, неуклюже почесываясь затекшим запястьем. Рука державшая пистолет у виска Ромы, затекла и теперь в ней пульсировала тупая ноющая боль. - Мне сказали, что на мою смерть придет смотреть сам президент...
- Все верно, господин Власов, - ответил незнакомец. - Сам президент прибывает сюда через несколько минут, и именно поэтому я здесь.
- Черт, хотел бы я знать, чем моя казнь так примечательна, - проворчал Дима. - Странно, что у меня еще не просят автографов.
- Но вы - не тот Свидетель, который должен был прийти сюда для подтверждения факта смерти, - спросил Баскаков. - Кто вы такой? И что здесь делает медсестра?
- Ах, вас смутило пристутствие моей ассистентки... - констатировал мужчина с дипломатом. - Ну что ж, познакомтесь. Ее имя Анна. Она квалифицированный и опытный специалист в своем деле.
Когда прозвучало имя медсестрички, Дмитрий заметил, что щечки прекрасной незнакомки зарделись нежно-розовым румянцем. Внезапно их взгляды встретились, но не надолго. Анна отвела свои красивые глаза и Власов почувствовал в своей груди приятное жжение...
Валерий подозрительно прищурился.
Он сказал:
- Какой специалист? Инъекцию должен делать старший тюремный офицер, когда будет подан знак. Зачем здесь эта женщина?
- Он прав, - кивнул Рома. - Никто посторонний не имеет права прикасаться к заключенному.
Дима напряг руку и в очередной раз сдавил горло несчастному простофиле.
- Дружище, я не помню, чтобы давал тебе слово, - мягко сказал Дима.
- Я... буду... буду молчать... - прохрипел Роман. Димина хватка ослабла.
Гость положил на пол дипломат и потер свои ладони друг об друга.
Власов напрягся. Этот скользкий тип был опасен. Он был похож на змею, которая притворилась мертвой, чтобы внезапно ужалить.
Незнакомец улыбнулся и сказал, что его сюда привела необходимость.
Власов, выворачивавший шею, чтобы смотреть на него, хотел было переспросить. Стальной тон незнакомца заставил его осечься.
Он продолжал:
Должен честно признатся, что инцидент, имевший место быть здесь - весьма специфичен. Я человек пожилой, и многое повидал на своей неспокойном веку, но чтобы смертники вели себя настолько храбро...
Обычно люди, которые обречены на медленную, но все же абсолютно безболезненную смерть, начисто теряют человеческий облик. Казалось бы, им уже нечего терять, но они молят о пощаде. Страх смерти в них настолько велик, что они буквально истекают слезами и прочими органическими выделениями. Они видимо надеятся, что это вызовет хоть какую-то жалость у представителей закона и отсрочит миг неминуемой казни. Смотреть на это, иногда так отвратительно, что невольно думаешь будто оказываешь матушке-природе неоценимую услугу, уничтожая очередную ее ошибку.
Вашем случае все иначе. В вашем случае я наблюдал за вами без рвотных позывов и гримасы отвращения. Вы могли испытывать страх, ужас и это было бы абсолютно нормально. Но ваши действия и поступки, вот что внушает мне восхищение. Вы удостоились моего уважения и мне бы очень хотелось пожать вам вашу руку...
Свободной рукой, Дмитрий почесал затылок. Он нахмурился, после чего сказал:
- Ну, мне конечно приятно слышать все это, но моя учесть уже определена, верно? Я сомневаюсь, что ваше уважение спасет мою шкуру...
Гость пожал плечами.
- Правосудие должно восторжествовать, - сказал он. От этого мы отступиться не можем. Вы совершили преступление и несомненно должны будете быть наказаны за него. Да - вот ответ на ваш вопрос. Сегодня вам будет введена смертельная доза сильнодействующего яда и вы умрете. Считайте это своей судьбой.
- Тогда вам нужно будет успеть попрощатся с несчастным Романом. Сегодня он умрет вместе со мной...
Рома зажмурился так крепко будто ему в глаза посветили ярким прожектором. Он явно ожидал, что разрывная безгильзовая пуля выпущенная из Тульского Токарева последней модели, пробьет его череп и размажет его жалкое эго по белому кафелю... Но чуда не произошло. За вздохом последовал следующий. Рома облегченно вздохнул.
Дима собрался с мыслями и задумчиво выговорил фразу, которая шокировала абсолютно всех в этом тесном помещениии людей. Всех, кроме одного человека.
- Я не заслуживаю смерти. Я не убивал вашего чертового губернатора и его семью... Господи... Я же не виновен. Зачем меня казнить
Мертвая тишина последовала за этим высказыванием. Глаза Дмитрия увлажнились. Как бы круто он себя не вел, как безумно он не выглядел - умирать ему все равно не хотелось. Дмитрий хотел жизни, покоя. Любви... Почему это все случилось именно с ним? Почему, почему...
Дима почувствовал горький привкус слез и в глазах у него защипало. Он вдохнул в себя воздух и горько выдохнул его.
- Я не убивал его детей. Я... просто не смог. - Слова мягкими шелестящими лепестками срывались с его губ, а горечь и ужасная печаль переполняли его до краев. - Не виновен... - повторил он глядя в непроглядное стекло перед собой. - Не виновен...
- Трогательно, - сказал незнакомец. - Действительно трогательно.
Внезапно он схватился за свое ухо и его лицо приобрело озабоченно выражение. Брови нахмурились.
Спустя несколько секунд его лицо снова стало восковой маской. Не обращаясь к кому-либо, он сказал:
- Президент приехал.
Это говорило о многом. Вечеринка начинается.
- Тебя ведь кажется Дмитрий зовут, - внезапно обратился к Власову Баскаков. Неожиданно спокойный и дружелюбный голос не вязался с тем Валерием Баскаковым, которого знал Дмитрий Власов весь этот день. - Так вот, Дима, послушай. Если ты говоришь правду, то может быть еще есть время изменить что-нибудь. Ведь тебя могут отпустить, если выяснится, что ты не тот убийца, который на самом деле заслуживает наказания. Но если ты убьешь Романа Алексеевича, то это тебе вряд ли сойдет с рук...
- Не старайтесь Валерий, - перебил его странный гость. - В этом нет никакой необходимости.
Баскаков хотел было открыть рот, чтобы сказать еще что-то, но мужик с дипломатом, бесцеремонно перебил его снова.
- Эта модель кресла-смерти совсем недавно поступила к вам, не так ли? - спросил он у Баскакова будничным тоном.
Незнакомец сделал шаг навстречу креслу, на котором восседала парочка совершенно не влюбленных голубков. С видом знатока он коснулся гладкой поверхности кресла.
Власову подавил зевок. Реакция организма на стресс уже прошла. Сейчас ему хотелось спать.
- Последняя разработка наших ученых, - доверительно сказал тип. - Лично мне кажется, они ничего не изменили...
Дмитрий клюнул носом. Еще раз. Другой.
- Кроме разве что одной маленькой детали - убаюкивающим тоном продолжал незнакомец. - Той, которую вы, Дмитрий наверняка оцените.
- Отойдите от меня, кем бы вы ни были, - сказал Дима. - Я не хочу никого убивать.
- Правильно, Дмитрий. Хорошо, - в голос мерзкого типа закрались мурлыкающие, гипнотизирующие нотки. - Не надо никого убивать. Давайте лучше поговорим...
Ловким движением, костлявые пальцы коснулись кнопки, что находилась чуть ниже спинки "кресла" и мягко вдавили ее внутрь.
- Я не... - начал было Дима, но что-то вырвавшееся из "стула", не дало ему досказать фразу.
Боль пронзила позвоночник. Он чудом не потерял сознание - такой она была сильной. Парализующая истома мгновенно растеклась по всем его конечностям. Сонливость стала просто невыносимой. Мышцы рук обмякли и пистолет выпал из ослабевших пальцев. Хватка цепко державшая Рому за горло тоже ослабела. Несчастный заложник теперь свободен.
- Вот мы с вами и договорились Дмитрий Сергеевич. Небольшая доза парализующего раствора вправит вам мозги.
- Но как вам это удалось? - широко раскрытые от удивления глаза Валерия Баскакова изумленно смотрели на обмякшее тело неудавшегося террориста. - И почему никто из нас не знал об этом?
- Просто вам нужно поподробней изучать все поступающее к вам оборудование, офицер Баскаков, - проговорил незнакомец довольно улыбаясь. - Вы могли нажать эту кнопку. Если бы так случилось, вся слава досталась бы вам.
- Но...
- Хватит трепотни, - остановил его незнакомец. - Мы потеряли слишком много времени убеждая это чудовище. Надо действовать быстро.
Над стеклом, ближе к потолку, загорелась зеленая лампочка, которая означала, что им действительно пора было действовать.
Зрители собрались и теперь, желали видеть то, зачем пришли.
- Аня, приступай, - гость обратился к девушке..
- Вадим Васильевич, вы уверены, что этот человек действительно виновен?
Глаза Вадима Васильевича, свирепо сверкнули.
- Анечка, - он натянуто улыбнулся. - Я думаю сейчас не самое подходящее время, чтобы препиратся со мной. Девушка в очередной раз покраснела. - Делайте, то зачем пришли. Остальное не должно тебя беспокоить.
Вадим открыл свой дипломат. Достав оттуда небольшую металлическую коробку, он передал его Ане. Мгновение она сомневалась. Предсмертные слова заключенного привели ее в замешательство.
Жесткий взгляд Вадима Васильевича поставил точку в ее размышлениях. Через секунду, она извлекла оттуда шприц и ампулу.
Заполнив шприц мутным растворомю она подошла к Дмитрию.
Взяв безжизненную руку, она нашла глазами место, куда должен будет сделан смертельный укол.
Игла пробила вену. Жидкость, по виду напомившая болотную воду, полностью исчезла внутри.
Всепоглощающая тьма стала бесконечной. Димин рассудок растворился в ней без остатка. Как таблетка аспирина в стакане холодной воды.