Осип Эмильевич Мандельштам
Клейкой клятвой липнут почки,
Вот звезда скатилась:
Это мать сказала дочке,
Чтоб не торопилась.
-- Подожди,-- шепнула внятно
Неба половина,
И ответил шелест скатный:
-- Мне бы только сына...
Стану я совсем другою
Жизнью величаться.
Будет зыбка под ногою
Легкою качаться.
Будет муж прямой и дикий
Кротким и послушным,
Без него, как в черной книге,
Страшно в мире душном...
Подмигнув, на полуслове
Запнулась зарница.
Старший брат нахмурил брови,
Жалится сестрица.
Ветер бархатный крыластый
Дует в дудку тоже:
Чтобы мальчик был лобастый,
На двоих похожий.
Спросит гром своих знакомых:
-- Вы, грома, видали,
Чтобы липу до черемух
Замуж выдавали?
Да из свежих одиночеств
Леса -- крики пташьи.
Свахи-птицы свищут почесть
Льстивую Наташе.
И к губам такие липнут
Клятвы, что по чести
В конском топоте погибнуть
Мчатся очи вместе.
Все ее торопят часто:
-- Ясная Наташа,
Выходи, за наше счастье,
За здоровье наше!
2 мая 1937
Взято Здесь. Это написано в ссылке, в Воронеже за полтора года до смерти. Одно из последних стихотворений. Говорят, что О.Э. был сломлен, что в последних стихах торопился выговориться. Дай Бог каждому из нас сохранить столько света в душе, столько любви к людям, сколько выплеснуто их здесь, в этих строках!
О.Э. умер там, на краю земли, где через 20 лет родился я. Мир праху твоему, брат мой и земляк. Вечная память.
Вот звезда скатилась:
Это мать сказала дочке,
Чтоб не торопилась.
-- Подожди,-- шепнула внятно
Неба половина,
И ответил шелест скатный:
-- Мне бы только сына...
Стану я совсем другою
Жизнью величаться.
Будет зыбка под ногою
Легкою качаться.
Будет муж прямой и дикий
Кротким и послушным,
Без него, как в черной книге,
Страшно в мире душном...
Подмигнув, на полуслове
Запнулась зарница.
Старший брат нахмурил брови,
Жалится сестрица.
Ветер бархатный крыластый
Дует в дудку тоже:
Чтобы мальчик был лобастый,
На двоих похожий.
Спросит гром своих знакомых:
-- Вы, грома, видали,
Чтобы липу до черемух
Замуж выдавали?
Да из свежих одиночеств
Леса -- крики пташьи.
Свахи-птицы свищут почесть
Льстивую Наташе.
И к губам такие липнут
Клятвы, что по чести
В конском топоте погибнуть
Мчатся очи вместе.
Все ее торопят часто:
-- Ясная Наташа,
Выходи, за наше счастье,
За здоровье наше!
2 мая 1937
Взято Здесь. Это написано в ссылке, в Воронеже за полтора года до смерти. Одно из последних стихотворений. Говорят, что О.Э. был сломлен, что в последних стихах торопился выговориться. Дай Бог каждому из нас сохранить столько света в душе, столько любви к людям, сколько выплеснуто их здесь, в этих строках!
О.Э. умер там, на краю земли, где через 20 лет родился я. Мир праху твоему, брат мой и земляк. Вечная память.